Коромысло Дьявола - Иван Катавасов

Но ты меня, как бы то ни было, потряс и поразил.

— То-то я и говорю. Мой умник-племяш стал мудрецом. Ничем его не пронять, не удивить…

Дядя Гена все-таки пронял племянника. Хотя изумила Филиппа вовсе не причитающаяся ему банковская сумма в евро, а то насколько близко она совпала с оценочной стоимостью его благоприобретенной недвижимости.

Как раз намедни утром супруга босса произвела приблизительные подсчеты и связалась с близкородственными риэлторами, где их подтвердили. Идентично, по ее компетентному мнению, с продажей дорогостоящей квартиры проблем нет и быть не должно. Сделано будет легко и быстро. Много кому в Дожинске желательно легализовать таким естественным путем столь кругленькую сумму — стоимость шестикомнатной квартиры в элитном и престижном доме на набережной.

Кто это там утверждает, будто белоросские государственные лотереи есть узаконенное азартное жульничество и надувательство?..

Вы это… бросьте ваши разговорчики…

Расстались дядя с племянником без долгих разговоров. Оба спешили. Генрих Рейс метнулся по своим таинственным коммерческим делам в Доме масонов. Тогда как Филиппу очень захотелось, коль выпал такой случай, поближе взглянуть на роскошную дверь из мореного дуба «во имя вящей славы Господней».

«Никаких таких тебе специфически необъяснимых таинств. Просто-напросто еще один вход в асилум оказался в распоряжении рыцаря Филиппа, если ни прецептор Павел, ни арматор Вероника не могут отметить месторасположение двери с евангельской символикой. Тем вяще, она не видна непосвященным и мирянам».

Увы-увы, иезуитская дверь к неимоверному разочарованию Филиппа наотрез отказалась ему подчиняться. Он чувствовал: убежище-асилум готово его встретить, но дверь почему-то заперта. Вероятно, с помощью какого-то ему покамест неведомого теургического ритуала.

«Или, может, враждебное натуральное колдовство?»

Но ни на пороге двери, ни рядом с ней, ни в пределах прямой видимости магического зла рыцарь Филипп не наблюдал. В противном случае дверь вообще исчезла бы из данного пространства-времени и его апперцепции.

«Может, не по Сеньке шапка. Маловато быть в круге первом?»

Озадачившись и еще больше обеспокоившись, Филипп, — «аль дьябло под хвост зачет по физкультуре», — резво бросился к своему «зубилу». Надо было срочно убедиться: не отказано ли ему в доступе к убежищам-асилумам.

Он и мысли не допускал о таком вот афронте и эргоническом конфузе.

«Какие могут быть условия и варианты? Зачем Бога-то гневить попусту?.. В особенности, если прогностика и предзнание ничего тебе не говорят, рыцарь-неофит Фил Ирнеев…»

Филипп так поспешно сел в машину и отъехал от Дома масонов, что не заметил вчерашней юной особы, на сей раз без собачки и без ухажеров выпорхнувшей ему навстречу из мелкой «шкоды».

А она-то его приметила, еще вчера на собачьей площадке. И сегодня по-особенному проводила романтически разочарованным взглядом. Налицо глубоко чувственных мыслей она и не думала скрывать:

«Прыг в тачку, и нет его, а девушке горюй и кукуй в одиночестве. Думай теперь-ка о нем… Ах, где он, мой герой непрочитанного мною романа?..»

Как ни спешил Филипп, все же условный образ романтичной и симпатичной блондинки отпечатался у него то ли на сетчатке глаза, то ли в глубине души и сердечных чувств. Образумился он, лишь усевшись за столик на мягком диванчике желтой кожи в уютном зальчике «Убежища для разумных».

И эта вывеска над дверью «ASYLUM SAPIENTI», и узорчатый латунный фонарь, и бронзовый колокольчик, и красиво накрытый столик в зале, куда вел проход, открывшийся справа, — что ему вовсе не казалось, — они безусловно и беспрекословно ждали его появления.

Припарковался он рядом с колоннадой-проходом, не глядючи на нехорошие признаки, резко объявившиеся дорожные знаки, разметку… И бегом под арку, к обусловленному и дарованному ему асилуму, к долгожданной двери с медными полосками, никому, кроме него невидимой и незаметной в недавно оштукатуренной стене. Только там, здесь душа и сердце рыцаря Филиппа успокоились. Он и его асилум наконец встретились.

На столике красного дерева его дождались чашка кофе и рюмка «Курвуазье». Чтобы клиент не сомневался или же захотел повторить, бутылка с французским коньяком красуется на стойке. Рядышком лежат бело-зеленая пачка ментолового «Салема» и почему-то ядовито розовая китайская зажигалка, одноразовая и пластмассовая…

Филипп усмехнулся этакому ценовому-цветовому диссонансу. Но вторую рюмку коньяка себе не позволил. Как-никак за рулем, мало ли чего… Раскуривать и прохлаждаться тоже нечего.

«Дел по горло, на следующей неделе — сессия, из рака ноги, встречный бой на марше…»

На улице его повстречали все то же яркое солнце и та же жаркая погода. Однако ж обнаружились кое-какие неблагоприятности и неожиданности. Встреча с собственной вишневой «восьмеркой» не состоялась.

«Пута де ми вирхен!»

Пришлось спешно не сквернословить, а заняться поисками машины. Благо, надежно в ней укрытая навигационная спутниковая система и смартфон позволяют обнаружить злодейски угнанный автомобиль предельно быстро.

Злодеи угнали его «зубило» далеко, но не безнадежно. Официально и законно. Казенным эвакуатором на штраф-стоянку. Естественно, из-под запрещающего парковку знака, скоропостижно установленного неугомонными гаишниками.

«Когда только успели обозначиться, кабронес! Десять минут, одна чашка кофе, чуть коньяку, и на тебе!» — с понятным и естественным неудовольствием удивился Филипп, глянул на часы и сверхъестественно оторопел, высказавшись вслух:

— Дьос Омнипотенте!

Оказалось: вышел он из асилума ровно через четыре часа после того, как в него зашел! Как тут не вспомнить-то на родном испанском языке Бога Всемогущего?

«Понятненько, почему тачку свезли. Так же, как и то, что я всюду бездарно опоздал. Зачет и курсовик — аль дьябло под хвост. Туда же обед с венесуэльской бандой…», — сидя в такси, перечислял Филипп текущие мелкие неудачи.

«Супруге босса придется соврать про сердечные дела с кудрявой блондинкой. Она — дама с нежным сердцем, оценит и простит ловеласа.

Женщины любят и верят, когда их романтично вводят в приятные заблуждения. Обман женщин возвышает, мужчин унижает. Так им и надо. Уничижение паче гордыни…»

На занятия с Ваней прибыл Филипп вовремя, никак не унизившись непростительным опозданием. Данный факт мать ученика как истая бизнес-леди, она же деловая и законная супруга босса, не замедлила проверить, услыхать романтическую историю, не поверить ей, добросердечно простить увлекающегося юношу и вернуться к тем венесуэльцам, оставленным на попечение простецкого Гореваныча и манерной девицы-переводчицы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});