Дверь в декабрь - Дин Кунц

Реджина подняла голову. С надеждой спросила:

— Хочешь, я расскажу о том, что они заставляли меня делать?

Дэн вытаращился на нее, от отвращения потеряв дар речи.

— Я с радостью расскажу тебе об этом, — заверила она его. — Тебе будет интересно. Я ничего не имела против и теперь готова рассказать, что я делала.

— Нет, — сипло ответил он.

— Тебе будет интересно.

— Нет.

Она хихикнула:

— Может, у тебя появятся какие-то идеи.

— Заткнись! — Он едва не отвесил ей оплеуху. Она склонила голову, как собака, на которую прикрикнул сердитый хозяин.

— Я знаю только их имена. Одного звали Эрни, и ты сказал мне, что его фамилия Купер. Второго Джо.

— Скальдоне. Кто еще?

— Говард, Шелби… Эдди.

— Какой Эдди?

— Говорю тебе, фамилий я не знаю.

— Как часто они приходили?

— Большинство из них… раз или два в неделю.

— Они все еще приходят сюда?

— Да, конечно. Я им нужна. Был лишь один парень, который пришел только раз и больше не вернулся.

— Как его звали?

— Альберт.

— Альберт Ахландер?

— Я не знаю.

— Как он выглядел?

— Высокий, худой, с… костистым лицом. Не знаю, как его описать. Пожалуй, он выглядел как ястреб… с ястребиными… острыми чертами лица.

Дэн еще не смотрел на фотографию автора тех книг, что лежали в багажнике его автомобиля, но намеревался это сделать, уйдя от Реджины.

— Альберт, Говард, Шелби, Эдди… кто-нибудь еще?

— Как я и говорила, Эрни и Джо. Но они мертвы, не так ли?

— Более чем.

— Есть еще один мужчина. Он приходит постоянно, но я даже не знаю его имени.

— И как он выглядит?

— Ростом в шесть футов, представительный. Прекрасные седые волосы. Отличная, дорогая одежда. Не красавчик, ты понимаешь, но элегантный. Так хорошо держится, так хорошо говорит. Он… культурный. Мне он нравится. Он причиняет боль… так красиво.

Дэн глубоко вдохнул.

— Если ты не знаешь имени, как же ты его называешь?

Она улыбнулась.

— Только так, как он хочет. — На ее лице появилось озорное выражение, она подмигнула Дэну.

— Папочка.

— Что?

— Я зову его Папочка. Всегда. Притворяюсь, что он мой папочка, а он притворяется, что я — его доченька, я сижу у него на коленях, и мы говорим о школе, и я…

— Достаточно, — оборвал ее Дэн, чувствуя, что попал в уголок ада, где знание местных обычаев означало, что ты должен по ним жить. Он предпочитал не знать.

Ему хотелось смести фотографии с кофейного столика, разбить стекла, которые их прикрывали, сбросить фотографии с каминной полки, зашвырнуть все в камин, поднести спичку. Но он понимал, что уничтожением этих изображений Хоффрица не поможет Реджине. Этот мерзкий тип умер, но в голове Реджины будет жить долгие годы, как злобный тролль в своей скрытой от всех глаз пещере.

Дэн вновь коснулся ее лица, но на этот раз коротко и нежно.

— Реджина, на что ты тратишь время, как проводишь дни, жизнь?

Она пожала плечами.

— Ходишь в кино, на танцы, обедаешь с подругами… или просто сидишь здесь, дожидаясь, что кому-то потребуешься?

— В основном остаюсь в доме, — ответила она. — Мне тут нравится. И Вилли хотел, чтобы я большую часть времени проводила здесь.

— А как ты зарабатываешь на жизнь?

— Я делаю то, что они хотят.

— Господи, да у тебя же диплом по психологии!

Она промолчала.

— Зачем ты защищала диплом в ЛАКУ, если не собиралась работать по специальности?

— Вилли хотел, чтобы я защитила диплом. Это было забавно, знаешь ли. Они вышвырнули его вон, эти подонки из университета, но меня так легко вышвырнуть не смогли. Я осталась там, чтобы напоминать им о Вилли. Ему это нравилось. Он полагал, что это отменная шутка.

— Ты могла бы заниматься важной работой, интересной работой.

— Я делаю то, для чего создана.

— Нет. Отнюдь. Ты делаешь то, для чего создана по словам Хоффрица. А это совсем другое.

— Вилли знал, — ответила она. — Вилли знал все.

— Вилли был мерзкой тварью.

— Нет. — Ее глаза вновь наполнились слезами.

— Значит, они приходят сюда и используют тебя, причиняют тебе боль. — Дэн схватил ее за руку, оттянул рукав халата, открывая синяк, который заметил ранее, и следы от веревок на запястье. — Причиняют тебе боль, не так ли?

— Да, так или иначе, одни больше, чем другие. Некоторые делают это так нежно.

— Почему ты на это идешь?

— Мне нравится.

Воздух вдруг сгустился. Стал тяжелым, влажным, пропитался грязью, которую он не мог видеть, которая оседала не на коже, а на душе. Дэн не хотел дышать этим воздухом. Этот воздух вызывал моральное разложение.

— Кто платит за аренду дома? — спросил он.

— Никакой аренды нет.

— Кому принадлежит дом?

— Компании.

— Какой компании?

— Что я могу для тебя сделать?

— Какой компании?

— Позволь мне что-нибудь сделать для тебя.

— Какой компании? — настаивал он.

— «Джон Уилкс энтерпрайзес».

— Кто такой Джон Уилкс?

— Не знаю.

— К тебе никогда не приходил мужчина по имени Джон?

— Нет.

— Как ты узнала о «Джон Уилкс энтерпрайзес»?

— Каждый месяц я получаю от них чек. На приличную сумму.

Дэн поднялся.

На лице Реджины отразилось разочарование. Взгляд Дэна упал на чемоданы, которые он заметил, как только вошел в квартиру.

— Уезжаешь?

— На несколько дней.

— Куда?

— В Лас-Вегас.

— Решила сбежать, Реджина?

— От чего мне бежать?

— Людей убивают из-за того, что происходило в серой комнате.

— Но я не знаю, что происходило в серой комнате, и мне на это наплевать. Так что я в безопасности.

Глядя на нее, Дэн вдруг осознал, что у Реджины Саванны Хоффриц была своя серая комната. И она носила ее с собой повсюду, потому что именно в серой комнате сидела взаперти настоящая Реджина.

— Тебе нужна помощь, Реджина.

— Мне нужно делать то, что ты хочешь.

— Нет. Тебе нужна…

— Я в порядке.

— Тебе нужен психотерапевт.

— Я свободна. Вилли научил меня, как быть свободной.

— Свободной от чего?

— От ответственности. Страха. Надежды. Свободной от всего.

— Вилли не освободил тебя. Он тебя поработил.

— Ты не понимаешь.

— Он был садистом.

— В этом нет ничего плохого.

— Он влез в твой разум, изменил твою психику. Мы говорим не о каком-то заштатном профессоре психологии, Реджина. Этот псих был звездой первой величины. Он работал на Пентагон, исследуя коррекцию поведения, разрабатывая новые методы «промывки мозгов». Подавляющие самоуважение наркотики, Реджина. Воздействие на подсознательном уровне. Вилли играл ту же роль при Большом брате, что Мерлин при короле Артуре. Только Вилли практиковал магию зла, Реджина. Он трансформировал тебя в… в… в мазохистку исключительно ради развлечения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});