Бонус для монсеньора - Дарья Калинина

И все рассыпались по участку в поисках пропавшей шахматной королевы.

– Следи за Очкастым, – прошептала Леся, незаметно приблизившись к Кире.

– Почему?

– Не доверяю я ему. Найдет ферзя и прикарманит. Он же чужак!

Но удача улыбнулась вовсе не Очкастому. Пропавшую фигуру нашел Апогей. Именно он рискнул заглянуть под страшно разросшийся и такой же страшно колючий куст крыжовника. Обратно он выбрался исцарапанный, посасывая уколотый большой палец, на котором набухали рубиновые капельки крови, но торжествующий и гордый.

– Нашел!

Все сбежались с разных концов участка. И сгрудившись возле счастливчика, принялись разглядывать драгоценную находку, из-за которой уже случилось столько всего.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Честно говоря, белая королева выглядела неважно. Во-первых, она была основательно перепачкана в земле и еще в чем-то вязком зеленовато-коричневом и не слишком ароматном.

– А чего вы морщитесь? – произнес Заливной, заметив гримасы своих молодых друзей. – Навоз – самое полезное удобрение. Натуральное. Не химия там какая-нибудь. По весне и под плодовые вносим.

– Уж ясно, что не химия, – обнюхав свои пальцы, подтвердил Апогей. – Помыть бы фигуру надо.

Перепачканную королеву со всеми причитающимися ее сану почестями пронесли в дом. Тщательно протерли кусочком влажной косметической салфетки с ароматом ромашки, которые Заливной раздобыл среди вещей своей дочери. И после этого уже очищенную фигурку поставили на доску рядом с ее копией.

– Разница видна, что называется, невооруженным глазом, – заметил Иван Алексеевич.

Действительно, белая королева была вырезана рукой великого мастера. Каждая складка на ее мантии, казалось, только что двигалась, а сейчас замерла. Точеные черты лица королевы дышали благородством, а в ее улыбке чудилась какая-то загадка.

Кроме того, королева, скромно спрятав ножки под складками своего одеяния, сидела на троне. Единственная из всех королевских шахматных величеств.

– Тут какая-то трещинка, – сказал Очкастый, приглядевшись сквозь лупу к основанию трона.

– Трещинка? – удивился Заливной. – Почему я не замечал ее раньше?

– Раньше она была почти не видна под слоем лака. Но теперь-то лак почти слез. К тому же земля попала в трещинку. И она стала хорошо различима.

– Дайте посмотреть!

– Ой, я тоже вижу!

– Надо открыть!

– Только не сломайте!

– Дайте мне!

– Нет, мне!

Заливной, из рук которого каждый старался вырвать фигурку королевы, высоко поднял ее над головой и рявкнул:

– Хватит!

Все затихли, почтительно глядя на хозяина дома.

– Если в королеве в самом деле имеется тайник, то мы должны действовать очень аккуратно. У кого есть навык подобной работы?

Навык оказался у двух людей. У Апогея и у Очкастого. Но у последнего он был в виде теории.

– Вручаю вещь практику, – вынес соломоново решение Заливной и в самом деле вручил фигурку Апогею.

Тот покраснел от выпавшей ему чести.

– Я не подведу.

– Очень надеемся.

– Только мне нужен инструмент.

Заливной сходил в подсобку и принес оттуда целый ящик инструментов. Клещи, огромное долото, молоток, зубило и набор отверток.

– Вы бы еще топор приперли! – фыркнул Очкастый.

– Это все не то, – осмотрев инструменты, заявил Апогей. – Нужно что-то поменьше. Работа предстоит деликатная.

Заливной развел руками. Мол, мы люди простые. Деликатного инструмента в обиходе не имеем. Апогей перевел взгляд на подруг, которые немедленно схватились за свои сумочки. В результате проведенной там ревизии было обнаружено несколько вполне подходящих предметов. Большой пинцет, крохотная отверточка и самое полезное – большой перочинный ножик с кусачками, штопором, напильником и еще одной отверткой. Кстати говоря, ножик принадлежал Апогею. Но каким-то образом очутился в сумке у Киры.

– Отлично, это подойдет, – извлекая из перочинного ножика все лезвия, произнес Апогей и углубился в работу.

Действовал он очень аккуратно. Но подруги все равно не без волнения следили за уверенными движениями его сильных пальцев. Белая королева в его руках стала вдруг такой хрупкой и беззащитной. Но девушки заметили, что работает Апогей таким образом, чтобы не повредить саму фигурку и лишь отделить основание трона, в котором, предположительно, и находился тайник.

– Не знаю, не знаю, – бормотал Апогей себе под нос. – Вроде бы получается, но… не знаю.

В этот момент раздался легкий треск. И верхняя часть фигурки королевы оказалась в руках у Апогея. А нижняя часть трона осталась стоять на столе.

– Что там?

– Хочу посмотреть!

– Ой, пустите!

Подруги, уступавшие ростом мужчинам, тянули головы, подобно птицам, и совершенно по-гусиному шипели:

– Не меш-шайте!

– Там что-то лежит!

– Какая-то бумажка!

– Вытащите ее!

Страсти накалялись. Все толкались и мешали друг другу. Пришлось Заливному снова взять бразды правления в свои руки.

– Молчать! – рыкнул он, и снова его все послушалась. – Кто начал, тот пусть и заканчивает!

Апогей кивнул. И вытерев слегка дрожащие от волнения руки, извлек пинцетом тонкий лист бумаги. От времени он пожелтел и почти крошился. Но все же Апогею, который действовал крайне осторожно, удалось развернуть его на столе так, что можно было прочесть написанное.

– Похоже, это какая-то карта, – произнес Заливной. – Странно.

– Ничего странного! Это и есть карта!

– Карта острова сокровищ! – воскликнул Иван Алексеевич, некстати ударившись в детские воспоминания.

– Никакого острова тут на карте нет и в помине, – сварливо заявила Кира. – И вообще… Что тут такое нарисовано?

На клочке бумажки был очень дотошно изображен фрагмент какой-то карты. С болотом, извилистой речкой, низменностью и куском населенного пункта без названия и частью береговой линии какого-то водоема.

– Ни одной буквы, – сердито произнес Заливной. – Откуда этот кусок?

– Крестиков тоже нет, – заметила Кира.

– Каких еще крестиков? Или ты думаешь, что это кладбище?

– Я имею в виду крестики, которыми отмечают место, где зарыто сокровище.

Заливной только крякнул. Крестика в самом деле не было. Апогей отложил в сторону обломки шахматной фигурки.

– Потом можно будет ее склеить, – сказал он. – Я сделаю, разлома не будет заметно.

Но кроме него про разломанную фигурку никто и не помнил.

– Погодите расстраиваться, – произнес Иван Алексеевич, заметив, что его друзья заметно приуныли. – Ну и что с того, что мы ничего не понимаем. У нас же есть человек, который разбирается в этом больше нас. Недаром мы его пригласили.

И он выразительно посмотрел на Очкастого. Следом за доктором на мужчину уставились и все остальные. С большой надеждой, надо сказать. Как на эксперта. Но Очкастому повышенное внимание к его персоне совсем не понравилось.

– Что? Что такое? – растерялся тот. – Что вы так на меня смотрите?

– Начинай.

– Что начинать?

Все сначала дружно задохнулись от охватившего их возмущения, а потом, все еще негодуя, хором принялись втолковывать очкастому недоумку, что от него требуется.

– Объясняй, что тут нарисовано.

– Не просто же так мы тебя сюда привезли!

– На бензин потратились!

– Отрабатывай теперь!

Очкастый пожал плечами.

– Не понимаю, о чем вы. Я точно так же вижу эту карту в первый раз в жизни. Что я могу вам объяснить?!

– Только не надо делать вид, что твой хозяин не поделился с тобой информацией.

– Какой еще хозяин?

– Попугай!

Очкастый вытаращил глаза. И Кира поспешила объяснить:

– Имя Петра Сигизмундовича Алешина вам знакомо, ведь так?

– Не отпирайтесь!

– Это не в ваших интересах!

Очкастый смутился до того, что у него даже очки на носу запотели. Он был вынужден их снять, протереть дрожащими руками и водрузить обратно на нос.

– Ну, предположим, – произнес он. – Да, мы знакомы с Петром Сигизмундовичем, но…

– Он должен был ввести вас в курс дела.

– О чем?

– В чем тайна этих шахмат и этой карты! Он ведь получил сведения о спрятанном кладе от своего родного отца. Не может быть, чтобы тот не растолковал сыну, что, как и где нужно искать.

Очкастый развел руками.

– Не знаю, откуда у вас все эти сведения. Похоже, вы давно следите за нами. Но уверяю, что господин Алешин в настоящий момент знает об этом кладе еще меньше, чем мы.

– Согласны, карта сейчас у нас. Но мы не знаем, куда ее приложить!

– Я тоже не знаю!

– Врешь!

– Клянусь! Кушаков – отец Петра Сигизмундовича, умирая, сумел сказать ему всего несколько слов!

– И для Петра Сигизмундовича такого пустяка было достаточно, чтобы пуститься в совершенно безумную шахматную авантюру?

Очкастый вздохнул.

– Не такая уж она и безумная. Тайник-то в самом деле оказался там, где и сказал старик Кушаков.

– Но Алешин об этом знать точно не мог.