Слова сияния - Брендон Сандерсон

— Это полигон для светлоглазых, — строго проговорила ардент во главе группы.

Она оказалась грациозной женщиной, хотя ардентов и не следовало делить на мужчин и женщин. Ее голова была побрита, как и у остальных спутников-мужчин, которые носили квадратные бороды без усов.

— Капитан Каладин, Четвертый мост, — сказал Каладин, закинув копье на плечо и осматривая полигон.

Во время тренировки здесь очень легко мог произойти несчастный случай. Необходимо проследить, чтобы этого не случилось.

— Прибыл охранять сыновей Холина, пока они тренируются.

— Капитан? — насмешливо переспросил один из ардентов. — Ты…

Другой ардент заставил его замолчать, что-то прошептав. В лагере новости про Каладина распространялись быстро, но иногда запаздывали, добираясь до замкнутого сообщества ардентов.

— Дрехи. — Каладин указал на стену. — Видишь те камнепочки?

— Угу.

— Их там выращивают. Значит, должен быть путь наверх.

— Конечно, — сказала старший ардент. — Лестница находится у северо-восточного угла. У меня есть ключ.

— Хорошо, впустите его, — проговорил Каладин. — Дрехи, займи пост.

— Есть, — ответил Дрехи, рысью побежав в направлении лестницы.

— И в какой опасности они, по-вашему, могут тут оказаться? — спросила ардент, скрестив руки на груди.

— Я заметил много оружия, — сказал Каладин. — Много людей ходит туда-сюда и… не Клинки Осколков ли я вижу? Интересно, что же может пойти не так.

Он бросил на нее язвительный взгляд. Женщина вздохнула, отдала ключ своему помощнику, и тот побежал за Дрехи.

Каладин показал остальным охранникам места, откуда вести наблюдение. Они ушли, оставив его с Моашем. Худощавый мужчина насторожился, как только услышал про Клинки Осколков, и теперь жадно пожирал их взглядом. Пара светлоглазых солдат с Клинками в руках прошла к центру внутреннего двора. Один Клинок был длинным и узким, с большой гардой, а другой — широким и громадным, с устрашающими шипами, которые немного походили на пламя и выступали с обеих сторон лезвия около рукояти. По краям Клинков были надеты защитные полосы, частичное подобие ножен.

Моаш хмыкнул:

— Никого из них не узнаю. А я-то думал, что знаю всех Носителей Осколков в лагере.

— Это не Носители Осколков, — ответила ардент. — Они тренируются с Клинками короля.

— Элокар позволяет другим пользоваться своими Клинками Осколков? — спросил Каладин.

— Это великая традиция, — пояснила ардент, которую, казалось, раздражало то, что она должна объяснять подобные вещи. — Кронпринцы раньше поступали таким же образом в своих княжествах, еще до воссоединения. А теперь эта обязанность и честь принадлежит королю. Люди могут использовать королевские Клинок и Доспехи для тренировки. Светлоглазые солдаты в нашей армии должны научиться пользоваться Осколками для всеобщего блага. Клинком и Доспехами тяжело овладеть, и если Носитель Осколков падет в бою, важно, чтобы другие смогли тотчас встать на его место.

«В этом есть смысл», — подумал Каладин, хотя с трудом мог представить светлоглазого, позволяющего кому-либо еще коснуться своего Клинка.

— Король владеет двумя Клинками Осколков?

— Один из них принадлежал его отцу и хранится ради традиции подготовки Носителей Осколков. — Ардент взглянула на тренирующихся мужчин. — В Алеткаре всегда были самые лучшие Носители Осколков в мире. В том числе, благодаря этой традиции. Король намекнул, что когда-нибудь он может даровать Клинок отца достойному воину.

Каладин кивнул в знак благодарности.

— Неплохо, — сказал он. — Могу поспорить, что многие приходят тренироваться, каждый в надежде доказать, что именно он самый опытный и самый достойный. Элокар нашел хороший способ заманить большое количество людей на профессиональное обучение.

Ардент вздохнула и ушла. Каладин смотрел, как Клинки Осколков вспыхивают в воздухе. Мужчины, которые их держали, почти не знали, как ими пользоваться. Реальные Носители Осколков, которых он видел, реальные Носители Осколков, против которых он сражался, не пошатывались и не размахивали большими мечами как древковым оружием. Даже поединок Адолина на днях...

— Шторма, Каладин, — сказал Моаш, наблюдая за гордо удаляющейся ардентом. — И ты говорил мне, что надо быть почтительным?

— Хм-м?

— Ты выразил непочтение по отношению к королю, — продолжил Моаш. — А затем еще предположил, что светлоглазые, приходящие практиковаться, ленивы и их необходимо заманивать. Я-то думал, что мы должны избегать конфликтов со светлоглазыми?

Каладин отвернулся от Носителей Осколков. Он отвлекся и говорил необдуманно.

— Ты прав, — сказал он. — Спасибо за напоминание.

Моаш кивнул.

— Я хочу, чтобы ты взял на себя ворота, — указал Каладин.

Появилась группа паршменов, несущих ящики, вероятно, продовольствие. Вроде бы они не должны быть опасны. Но вот как обстояло дело в реальности?

— Обращай особо пристальное внимание на слуг, оруженосцев или кого-либо еще с виду безвредного, кто приближается к сыновьям кронпринца Далинара. Нож в бок от кого-то в этом роде стал бы одним из лучших способов совершить покушение.

— Замечательно. Но, Кэл, скажи мне еще кое-что. Что за человек этот Амарам?

Каладин резко повернулся к Моашу.

— Я вижу, как ты на него смотришь, — продолжил мостовик. — Замечаю, как меняется твое лицо, когда другие его упоминают. Что он тебе сделал?

— Я был в его армии, — ответил Каладин. — Последнее место моей службы перед тем, как...

Моаш указал на лоб Каладина.

— Так это его работа?

— Ага.

— Значит, он не такой герой, как о нем говорят люди, — сказал Моаш. Похоже, этот факт доставил ему удовольствие.

— Его душа темна, как ни у кого другого, кого я знаю.

Моаш тронул Каладина за руку.

— Мы им отомстим. Садеасу, Амараму. Тем, кто поступил так с нами.

Вокруг него начали закипать спрены гнева, похожие на лужи крови в песке.

Каладин встретился взглядом с Моашем и кивнул.

— Меня это радует, — сказал Моаш и, закинув копье на плечо, трусцой побежал к позиции, указанной для него Каладином. Спрены гнева исчезли.

— Он тоже должен научиться улыбаться чаще, — прошептала Сил.

Каладин не заметил, чтобы она порхала рядом, но теперь Сил сидела на его плече.

Он повернулся, чтобы обойти полигон по периметру и проверить каждый вход. Возможно, он чересчур осторожничал. Просто ему нравилось все делать как следует, и прошла уже целая вечность с тех пор, как он занимался чем-то кроме спасения Четвертого моста.

Правда, иногда казалось, что его нынешнюю работу было невозможно выполнить хорошо. Во время сверхшторма на прошлой неделе кто-то снова пробрался в покои Далинара и нацарапал на стене очередное число. Отсчитывая дни обратно, оно указывало на ту же самую дату, чуть больше, чем через месяц.

Кронпринц, по всей видимости, не встревожился и захотел, чтобы происшествие осталось в тайне. Шторма... Не сам ли он рисовал глифы во время припадков? Или это делал какой-то спрен? Каладин был уверен, что в этот раз никто не смог бы проскочить мимо него.

— Хочешь поговорить о том, что тебя тревожит? — спросила Сил со своего насеста.

— Меня беспокоит то, что происходит с Далинаром во время сверхштормов, — ответил Каладин. — Эти цифры... что-то не так. Ты все еще видишь тех спренов поблизости?

— Красные молнии? — спросила она. — Думаю, да. Их трудно заметить. Ты их не видел?

Каладин покачал головой, поднял копье и зашагал к настилу вокруг песка. Здесь он заглянул в кладовую. На стенах висели деревянные мечи размером с Клинки Осколков и кожаные доспехи для тренировок.

— Больше ты ни о чем не волнуешься? — спросила Сил.

— О чем еще мне беспокоиться?

— Об Амараме и Далинаре.

— Не придавай этому большого значения. Далинар Холин дружит с одним из ужаснейших убийц, которых я когда-либо встречал. И что? Далинар — светлоглазый. Скорее всего, он дружит со многими убийцами.

— Каладин... — проговорила Сил.

— Знаешь, Амарам еще хуже, чем Садеас, — сказал Каладин, обходя кладовую и проверяя двери. — Все знают, что Садеас крыса. Он прямолинеен. «Ты мостовик, — сказал он мне, — и я буду тебя использовать, пока не умрешь». А вот Амарам... Он казался чем-то большим, светлордом из легенд. Он сказал мне, что защитит Тьена. Притворялся честным. Амарам опустился так низко, как никогда бы не получилось у Садеаса.

— Далинар не такой, как Амарам, — сказала Сил. — Ты знаешь, что это так.

— О нем говорят то же самое, что говорили и до сих пор говорят об Амараме.

Каладин снова вышел на солнце и продолжил обход полигона. Он миновал сражающихся друг с другом светлоглазых, которые взрыхляли песок, хрипели, потели и сталкивались деревянными мечами.