Ловушка для каравана - Александр Федорович Скрипель

Файзуло, посмотрев в направлении выносного поста, крикнул:

— А вот и Филя! Сам направляется к нам!

Закинув автомат за спину, взяв с собой радиостанцию, Без-годков направился навстречу приближающемуся сержанту Филимонову. Встретившись, они направились на доклад к ротному, стоящему с сержантом Нигаметьяновым на небольшой возвышенности среди разбросанных после землетрясения камней. Выслушав доклад сержанта Филимонова по выносному посту, а от Безгодкова информацию, которую он принял с других постов, старший лейтенант Годына убедился, что все живы и здоровы. Он облегчённо вздохнул и уже спокойно, как будто сбросив с себя тяжёлую ношу, произнёс:

— Ну вот, а сейчас можно подсчитывать ущерб, который принесло нам землетрясение.

В течение последующего часа шла проверка боевых позиций и укреплений. Эпицентр землетрясения был за рекой, в горах. Волной прошло оно по главному посту роты, где был командный пункт и посту у кишлака Гагамунда. К счастью, благодаря действиям офицеров и сержантов, личный состав не пострадал, отделавшись небольшими травмами и ушибами. Пострадали только позиции боевого охранения, особенно на обоих выносных постах в горах.

Чётко, быстро, грамотно и оперативно сработал старший выносного поста сержант Филимонов. Он с началом землетрясения моментально вывел личный состав из укрытий и разместил их на открытом месте небольшой площадки из мелких камней и валунов вдали от скал, в результате никто не получил травм, кроме небольших ушибов. Этим самым были предотвращены серьёзные травмы и возможная гибель людей, поскольку большинство укреплений были разрушены, а в ряде мест обрушились скалы. Вернувшись после доклада командиру роты к себе на пост, он увидел своих подчинённых у места приёма пищи. От обугленных головешек костра, где перед началом землетрясения готовили обед, шёл небольшой дымок. Треножка с казаном и недоваренной кашей была перевернута. Солдаты, оправившись от потрясения, сидели на камнях. Увидев Филимонова, они молча переглянулись друг с другом и взволнованно посмотрели на подошедшего сержанта, ожидая от него дальнейших указаний.

Сержант, не снимая панамы, почесал затылок, осмотрелся вокруг, прикинул понесённый ущерб, повернул голову в сторону подчинённых и произнёс:

— Итак, пацаны, работы нам тут предстоит невпроворот. Но ничего, крепитесь! Не такое ещё видали!

— А толчки ещё будут? — раздался голос бывшего студента.

— Я ж не бог, откуда могу знать? Посмотрим, по всем признакам вроде бы нет. А сейчас, пацаны, не откладывая на завтра, приступаем к работе по восстановлению укреплений на наших боевых позициях и будем начеку.

— А жрать что будем? — раздался сердитый голос санинструктора роты Сердюка.

— Сегодня придётся пообедать консервами, — резко ответил сержант Филимонов. — А твоё дело как санинструктора осмотреть всех и оказать помощь тем, кто получил травмы, в том числе там, внизу!

Внизу, на главном посту роты, позиции боевого охранения пострадали незначительно, помещения все уцелели. Обходя и проверяя территорию поста, сержанты Безгодков и Нигаметьянов остановились у бурой скалы, откуда из-под земли бил родничок.

Опустившись на колени, они попили воды и увидели, что часть бассейна разрушилась и он наполовину заполнился камнями.

— Не беда, Рыжий, у нас там на складе осталось полмешка цемента, — сказал Нигаметьянов. — Обновим наш бассейн!

Пока Безгодков осматривал бассейн, Нигаметьянов взглянул на скалу и воскликнул:

— Вот это да! Скала чуть надвое не раскололась, а верхушка обвалилась.

Юра Безгодков, подойдя поближе, с удивлением произнёс, показывая рукой в расщелину:

— Фархат, а ведь трещина в скале пошла как раз в том месте, где жили совы. Прав был Файзуло, когда говорил, что не к добру странные явления природы. А главное, он заметил, что совы в другое место улетели.

— Птицы заранее всё чувствуют, особенно беду, — ответил Нигаметьянов. — Ладно, Рыжий, пошли к пункту приёма пищи. Пацанов кормить надо!

У кухни стояли повар Митёк и гранатомётчик АГС-17 Мошкин. Повар стоял с опущенной головой. При виде подошедших сержантов он поднял голову и растерянно проговорил, разводя руками:

— Что делать-то?

— А что там у тебя стряслось? — спросил сержант Нигаметьянов.

— Да вот, без обеда всех нас оставило это долбанное землетрясение, — ответил боец, указывая на опрокинутые котлы с борщом и кашей, на чайник с компотом. Заложенные для приготовления пищи продукты растекались по склону. Митёк совсем растерялся и смотрел в глаза сержанта с виноватым видом, как будто он сам устроил это землетрясение.

— Не журись, казак! Атаманом будешь! Или, как мы с Фархатом, сержантом станешь, — подмигнув Нигаметьянову, сказал Без-годков. В его светлых и лучистых глазах играли искорки смеха.

Вытянувшись по стойке смирно, повар стоял, как изваяние, ожидая дальнейших указаний.

— Ладно, давай дуй на склад, возьми продукты и оперативно приготовь обед вместе с ужином, — поставил задачу сержант Нигаметьянов, затем, бросив взгляд на Мошкина, который рубил, не обращая на них внимания, дрова, добавил:

— Несколько помощников я тебе сейчас пришлю.

После кухни сержанты осмотрели склад, окопы, траншею, капониры и направились на доклад командиру роты. Приближались сумерки. Всё было тихо, небо было светлое, без единого облачка, никаких уже свечений не было, ничего не предвещало опасности.

Выслушав доклады сержантов нижнего и выносного постов, лейтенанта Забелина с соседнего поста, старший лейтенант Годына доложил о понесённом ущербе командиру батальона майору Гузачёву и решил немного отдохнуть. Подвинув к себе небольшой магнитофон «Шарп» со встроенным микрофоном и гнездами для наушников, он взял наугад кассету и вставил её в аппарат, нажав на клавишу пуска. Под музыку, не раздеваясь, он прилег на кровать и задремал (сказались стресс и усталость), но вскоре сквозь сон он услышал шаги. Кто-то, подняв полог плащ-палатки, вошёл внутрь.

— Кто здесь? — спросонья спросил командир роты.

— Это я, товарищ старший лейтенант! — послышался голос Безгодкова. — Пришёл получить указания на завтрашний день.

Старший лейтенант Годына встал и присел на край кровати.

— Тогда слушай, Юра, — ротный назвал Безгодкова не по прозвищу «Рыжий», которое давно «прижилось» в роте, а по имени. — С рассвета берёшь радиостанцию и встречаемся за столом под шелковицей. Мне наверх надо доложить о состоянии дел, а до этого сам выйди на все посты роты и уточни у них обстановку.

После ухода сержанта Безгодкова старший лейтенант Годына не стал дальше слушать песни, а, включив радиоприёмник, стал искать волну, чтобы из новостей узнать про землетрясение. Наконец он услышал, как диктор из Душанбе передал, что в горах Пакистана и Афганистана произошло землетрясение, которое, к счастью, не затронуло большие города и не причинило значительного ущерба. Годына улыбнулся про себя, громко вздохнул, перевёл дыхание. «А нам вот нервы пощекотало это землетрясение, да и восстанавливать есть что. Хорошо, что без жертв обошлось», — с облегчением подумал он.

Время давно перевалило за полночь, светила луна, мерцали звёзды. Было спокойно и тихо.