Без маски - Вирджиния Хенли

— О Боже! — закричала Велвет в отчаянии. — Проклятый лорд Кав только что солгал моему мужу. Сказал, что сегодня днем я была в театре с королем Карлом… Намекал на наши якобы интимные отношения!

— И что сказал лорд Монтгомери?

— Ничего не сказал. Сбил его ударом кулака на пол и удалился. Сейчас все об этом только и говорят.

Эмма всплеснула руками:

— Ах, я догадалась!.. Догадалась, что между вами произошло что-то ужасное, когда он сегодня утром заговорил со мной.

— Что ты имеешь в виду? И о чем он с тобой разговаривал?

— Попросил меня перенести мои вещи в вашу гардеробную комнату.

— Что?.. — Велвет явно была озадачена словами служанки. — Неужели кто-то занял твою комнату?

— Да, — кивнула Эмма. — Лорд Монтгомери ее и занял.

Велвет прошла в гардеробную мужа и открыла шкаф.

Вещей там не оказалось, а на их месте висела одежда Эммы.

— И когда все это случилось? — спросила Велвет, побледнев.

— Сегодня днем, когда вы уезжали, миледи.

Велвет почувствовала, что в душе ее поднимается гнев.

«Да как он посмел?! — думала она. — И почему не сказал мне ни слова?!» Выбежав из своих апартаментов, Велвет бросилась к комнате Эммы. Остановившись перед дверью, она принялась барабанить в нее кулаками. Ответа не последовало, и она дернула за дверную ручку. Однако дверь была заперта. Велвет в сердцах пнула ногой дверь и вскрикнула от боли. Со вздохом развернувшись, она захромала обратно в свои апартаменты.

Эмма посмотрела на нее с беспокойством:

— Миледи, вы обедали?

— Я не голодна.

Велвет опустилась на скамейку и схватилась за ногу, до сих пор болевшую.

— Тогда я принесу вам вина, — пробормотала Эмма, направляясь к выходу.

Служанка вернулась через несколько минут с графином в руках и тут же наполнила бокал госпожи золотистым рейнским. Велвет выпила его залпом и тотчас налила себе еще. В очередной раз вздохнув, она проговорила:

— После того, что случилось сегодня вечером, я не выйду отсюда. Знаешь, Эмма, Монтгомери просто вне себя от ревности.

— Может, вам в таком случае уехать на несколько дней в Роухемптон?

— Но я же ничего дурного не сделала! С какой стати мне бежать?!

— Вы ведь сами сказали, что не хотите выходить в дворцовые покои…

— Проклятие!.. Эти негодяи мужчины постоянно устраивают нам неприятности, а потом сбегают! Сами же они лишь дерутся и хвастают своими мнимыми успехами. Ну и пусть! Я сама во всем разберусь! Спущусь сейчас на первый этаж, все выясню и все улажу!.. Дай же мне скорее платье, чтобы я могла переодеться…

Велвет появилась в зале приемов, облаченная в серебристое платье с черными бархатными вставками от талии к воротнику. В прическу она вставила несколько черных страусовых перьев и наклеила по уголкам рта две мушки из черного шелка. Остановившись у входа, Велвет окинула взглядом зал. Увидев ее, Бакингем в притворном ужасе воскликнул:

— О, миледи, успокойте же меня!.. Скажите быстрее, что я не получу по физиономии за попытку заговорить с вами!

Все рассмеялись, а Велвет с улыбкой ответила:

— За это вам нечего опасаться. А вот лечь со мной в постель — дело более рискованное, милорд.

Стоявший рядом с герцогом лорд Арлингтон громко рассмеялся:

— Прекрасный ответ! Запишите ей очко, Джордж.

Барбара дотронулась до своего живота и со значением сказала:

— Риск риском, но постель может иметь и свои выгоды.

Герцог пожал плечами:

— Но постель может стать и причиной всевозможных травм.

И опять все засмеялись, включая Барбару.

— В жизни не встречала такого безответственного болтуна, как ты, Джордж, — сказала она.

Тут к ним приблизились герцог Лодердейл и Анна Мария Шрусбери.

— Мы собираемся в игровую комнату, — сказала Анна Мария. — Кто с нами?

Лодердейл с улыбкой взглянул на Велвет:

— Пойдемте же, миледи.

Велвет в смущении пробормотала:

— Ах, я очень плохо играю в карты.

— Не волнуйтесь, дорогая, я вас научу, — сказал Лодердейл, взяв ее за руку.

— Благодарю вас, милорд.

Велвет попыталась улыбнуться.

Лодердейл крепко сжал ее руку.

— Зовите меня Джонни.

Переступив порог игровой комнаты, они подошли к круглому карточному столу, где были свободные места. Увидев в комнате мужа, Велвет глазам своим не поверила — ведь прежде он никогда сюда не заходил.

Лорд Монтгомери, заметив супругу, вежливо кивнул ей, а сидевший рядом с ним Генри Джермин тут же предложил Велвет свое кресло.

Желая побольше уколоть Грейстила, Велвет с улыбкой сказала:

— Прошу вас, милорд, не утруждайте себя. Медовый месяц закончился, и теперь мы с мужем вовсе не стремимся всегда находиться рядом друг с другом. Теперь мы живем согласно принятым при дворе правилам.

Когда все уселись, Монтгомери вдруг швырнул на стол карты и поднялся из-за стола.

— Пожалуй, с меня довольно, — проворчал он. — И вообще, мне ни к чему такие партнерши.

В комнату вошел король, который тотчас остановился у двери, чтобы поговорить с Монтгомери.

— Сир, я подумываю о том, чтобы оставить двор, — сказал Грейстил.

— Мы тебе этого не позволим. Кто будет учить щенков-гвардейцев хорошим манерам? Кроме того, ты обещал, что будешь находиться здесь при моей коронации.

— Есть какие-нибудь сведения относительно пропавших королевских регалий?

— Поиски пока ни к чему не привели. Вполне возможно, их переплавили в слитки, которые теперь покоятся на дне денежного сундука какого-нибудь «круглоголового». Так что я заказал новые корону и скипетр. Кроме того, мне подарили седло, украшенное золотом и драгоценными камнями. Это седло отныне именуется «королевским».

— Вы будете выглядеть как царь Соломон, сир, — заметил подошедший к ним Бакингем.

Монтгомери ухмыльнулся:

— Сверкающий золотой идол, олицетворяющий триумф монархии.

— Давайте лучше поговорим о лошадях, — сказал Карл. — Во времена моего отца скачки в Ньюмаркете считались Меккой такого рода состязаний, и я собираюсь их возродить.

— Да-да, скачки — развлечение королей, — закивал Бакингем, бросая взгляд на Барбару. — Хотя некоторые могут с этим не согласиться.

— На следующей неделе состоятся скачки в Эпсом-Дауне в Суррее, — продолжал Карл. — Предупреждаю тебя, Монтгомери, что я решил посетить их. А ты, Джордж, присоединишься к нам?

— Если только моя дражайшая женушка даст мне на это разрешение, — пробурчал Бакингем.

— Могу я предложить вашему величеству остановиться у меня в Роухемптоне? — спросил Грейстил. — Это всего в нескольких милях от Эпсома.