Кольцо Кощея - Михаил Михайлов

– А это тоже мухоморы? – вытащил я из кармана плаща парочку грибов, что туда положил. Чтобы спросить об этом мне стоило приложить немало внутренних усилий. После полной корзины с мухоморами, не хотелось попадать впросак еще и с поганками.

– Эти? – чуть задумалась девушка, рассматривая грибы, которые немного помялись и сейчас выглядели малопривлекательно. – Нет, эти не мухоморы и не поганки…

– Маслята, – радостно проговорил Илья, перебивая девушку. – Ну, Кощей, хоть что-то приволок. Правда, вместе с нашими, грибов выйдет совсем мало на еду.

– Маслята? – надежда реабилитироваться вспыхнула, как костер после ведра бензина. – Так их там целая поляна, можно пару корзин набрать…я сейчас…

– Стой! – прикрикнула на меня, уже собравшегося мчаться за грибами, Марьюшка. – Далеко до этой поляны?

– Совсем недалеко, – помотал я головою. – Вон там по прямой метров триста будет. Поляна небольшая, но грибов там много, легко заметить.

– Я схожу, – обратился к девушке богатырь. – Если Кощей смог найти грибы, то для меня это будет и вовсе легко.

Та немного подумала и согласно кивнула головою. Богатырь после этого разрешения подхватил все наши корзинки, выложив тот пяток грибов, что в них находился, в одну маленькую кучку и почти бегом умчался в лес. На поляне под огромной сосной остались только мы с Марьюшкой.

– Давай костер разведем, – после недолгого молчания предложила девушка, – будет на чем грибы испечь. Жаль, но у нас нет котелка или горшка, а то можно было бы суп грибной сварить.

Сбор топлива для костра прошел быстро. Хвороста в этом лесу было полно, вот только большая часть древесины с земли, была сырая и влажная. От таких дров сами прокоптимся, как тот лещ. Но повезло, что вокруг было много сосен и елок. Эти деревья мне нравятся за кучу сухих сучьев, которые можно было обломать и кинуть в костер. В отличие от наземного хвороста, эти ветки были сухие. Но именно из-за них хвойные очень опасны, если взбираться по ним без осторожности. Любой сучок, с виду кажущийся крепким, может обломиться под ногой или остаться в руке.

Вот так, обламывая нижние сухие ветки на деревьях, мы натаскали внушительную кучу хвороста для костра. Решив сходить еще раз, я оказался совсем неподалеку от дерева с дуплом, где видел пчел.

Вот и оно. Черная дыра в стволе опять привлекла мое внимание и заставила задуматься над одной мыслью. Уж если не вышло мне стать грибником, то почему не примерить роль бортника? Хоть как-то реабилитироваться и показать свою нужность.

Эти размышления дали толчок к действиям. Собранный хворост полетел на землю, забрало на шлеме опустилось, прикрывая лицо от атак насекомых, и я полез на дерево. На мое счастье, дупло располагалось метрах в трех от земли. И ствол был покрыт мелкими, полуотломанными сучьями, которые помогли мне быстро достичь цели.

Когда оказался рядом с дуплом, из него вылетели несколько насекомых и принялись жужжать перед лицом. Вот только попыток напасть на меня не предпринимали. То ли до конца не проснулись, то ли зачарованный доспех их отпугивал.

– Кыш, – махнул я свободной рукой (вторая крепко держалась за ствол, помогая мне не упасть на землю), – налоговая инспекция пришла за долгом…а будете выеживаться, то еще и пеню насчитаю.

За словами я пытался спрятать свой страх – очень неприятно видеть прямо перед глазами злых пчел. Тем более, что напасть они могут на меня только через забрало, узкие цели которого, не были предназначены для защиты от насекомых.

Собравшись с решимостью, я запустил руку в дупло и нащупал соты. Отламывать толстыми перчатками, не самыми подвижными из-за металлических пластин, наклепанных на кожу, было неудобно. Но я справился!

Вот только стоило моей руке показаться снаружи с сотами, как терпение пчел кончилось. Первая из них спикировала на шлем и попыталась пролезть сквозь смотровую щель. Умное насекомое, сразу слабые места отыскало и магии не слишком напугалась. Следом полезли ее товарки.

– Фьтю, фьтю, – принялся сдувать я агрессоров, стараясь не пропустить пчел к моему лицу. Меня спасало, что насекомых было мало, очень мало, если прикинуть размеры гнезда…или улья, как там правильно называется это у диких пчел. Возможно, остальные просто спят, а эти самые обычные сторожа.

По-быстрому я скинул соты на землю и сунул руку обратно, нащупывая следующую порцию. За пару минут, изображая пылесос наоборот и вспоминая мульэпизод про 'неправильных пчел' я разорил половину улья. С последним куском сот я попросту спрыгнул с дерева. Приземлился благополучно и даже пчелы отстали от меня, вернувшись к своему разоренному гнезду, но вот внизу меня ждал сюрприз.

Не только я оказался таким умным и падким на мед. Последний кусок сот, что я сбрасывал из дупла, сейчас исчезал в пасти у здоровенного бурого медведя. С довольным видом тот дожевал мед, аккуратно выплевывая воск, мертвых или уснувших в сотах насекомых и прочий мусор и требовательно протянул ко мне мохнатую лапу.

– Чего? – не понял я. Тот негромко рыкнул, приоткрывая пасть и демонстрируя набор здоровенных зубов, и потряс лапой. Еще один налоговик, елки-палки, или этот уже рекитир?

Медведю не слишком понравилось мое поведение. Он еще раз рыкнул и попытался лапой выхватить у меня медовые соты. На автомате я сделал несколько шагов назад и уперся спиною о ствол дерева, из дупла которого только что таскал мед.

– Мохнатый, меня там девушка ждет, – попытался вразумить я животное, разговаривая с ним, как с разумным существом. – Чего тебе стоит залезть самому и достать себе меда? Я там оставил как раз больше половины сот…

По морде косолапого прошла странная гримаса, которую я готов был опознать, как усмешку.

' Ага, мне проще тебя туда загнать, чем самому разминаться', – говорила она. Я предпринял еще одну попытку запугать медведя.

– У меня там богатырь есть, – предупредил я бурого агрессора. – Он на таких как ты без ружья ходит.

Но предупреждение привело совсем не к тому результату, на который я надеялся. Секунду медведь раздумывал, а потом шустро направился ко мне. Вот же настойчивое животное, тут есть нечего, а он последний кусок собирается отнять…

– Медведи – это не только ценная шкура, – неожиданно проговорил я, припомнив уместную фразу из своей прошлой жизни при мыслях о еде, – но и сто, сто пятьдесят вкусного, хоть и не диетического мяса.

Опасения опасного животного враз исчезли, как только я вспомнил, ради чего я полез на дерево. И тут же вылезло наружу из берлоги самодовольство. Изменившееся поведение медведь ощутил мгновенно и встал как вкопанный в шаге от меня.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});