Бриз надежды - Лаура Дэниелз

— Сама пытаюсь понять. Мы как-то все время обсуждали проект, а потом вдруг очутились в постели.

— С ума сойти… — пробормотала Синти. — И никаких объяснений, нежных слов и все такое?

Виктория молча развела руками.

Синти с минуту рассматривала ее как какую-нибудь диковинку, потом слегка вздохнула.

— Что ж, у каждого по-своему. По крайней мере, у тебя есть мужчина, с которым ты можешь заниматься сексом, избавляясь при этом от избыточного веса.

Однако Виктория покачала головой.

— Нет, этот вариант не подходит.

— О, я не имела в виду, что вы прыгнете в постель прямо сейчас. Но позже, когда ты вернешься к своему Ральфу из пансионата, вам ничто не помешает начать, так сказать, новую сексуальную практику и…

— Нет, — вновь возразила Виктория. — Я понимаю, ты хочешь как лучше, но… Словом, кое-что все-таки мешает. Дело в том, что с Ральфом у меня, похоже, все кончено.

От неожиданности Синти разинула рот. Потом закрыла, немного помолчала, после чего пробормотала:

— Вот как…

— Да, — вздохнула Виктория. — Я все больше склоняюсь к той мысли, что наши с Ральфом отношения себя исчерпали. Да, наверное, и не было никаких отношений. Хотя вначале мне казалось… — Она умолкла и махнула рукой. — Да что об этом говорить!

— Возможно, все еще наладится, — сочувственно произнесла Синти.

— Нет. Собственно, я и не хочу ничего налаживать. Поездка в пансионат просто стала для меня поводом оборвать связь с Ральфом раз и навсегда. — Виктория прерывисто вздохнула. — Правда, мысли о наших отношениях до сих пор не дают мне покоя…

— Хм… Ну, если так, тогда тебе тем более следует обзавестись здесь приятелем. Убьешь двух зайцев: и вес сбросишь, и Ральфа забудешь. Поверь моему опыту — ничто так не помогает выбросить из головы прежнего дружка, как интрижка с другим парнем! — Синти отхлебнула глоток коктейля. — Советую прислушаться к моим словам. Вот увидишь, у тебя сразу улучшится настроение. Всего через несколько дней ты и думать забудешь о Ральфе.

— Да-да, — механически произнесла Виктория.

4

Последние фразы Синти она, можно сказать, пропустила мимо ушей, потому что со стороны бара донеслась ее любимая песня «Не могу жить без тебя» в исполнении Мерайи Керри. При первых же звуках Виктория словно отгородилась от всего мира невидимой стеной. Несмотря на то что песню она слышала множество раз, она завораживала ее. А Мерайя Керри казалась небожителем, потому что обычному смертному вряд ли дано испытать — и передать другим — столько прекрасных, щемящих чувств.

Но спустя некоторое время голос Синти все же влился в поток чарующих звуков.

— …Начать хотя бы с того, что снять кого-нибудь на ночь. Или на вечер. Ну или на пару часов. Тут уж как получится. Все зависит от тебя: если парень понравится, можешь продлить общение на какое угодно время. Или сократить — если наскучит. — Синти поймала взгляд Виктории. — Так что, милая моя, как знаешь, а мое мнение такое: тебе нужен мужчина. И чем скорее, тем лучше.

Песня Мерайи Керри кончилась, началась другая, из репертуара Бьорк, творчество которой Викторию интересовало меньше. Точнее, совсем не интересовало.

— Что скажешь? — прищурилась Синти.

— Ну, когда-нибудь у меня кто-нибудь появится, — неопределенно ответила Виктория. — Вот разберусь с Ральфом и тогда…

— О, это еще сколько ждать! — Синти испытующе взглянула на Викторию. — А может, ты все-таки не хочешь расставаться с Ральфом?

Виктория залпом допила коктейль, поставила бокал возле ножки шезлонга и решительно поднялась.

— Я уже с ним рассталась. Прости, мне пора в гимнастический зал.

Накинув халатик и захватив полотенце, она направилась в свой номер, чтобы перед занятиями на тренажерах сполоснуться под душем.

Глядя ей вслед, Синти лишь головой покачала.

Виктория этого не знала, но по большому счету ей было все равно. Она ушла, чтобы прекратить беседу.

Сейчас, после песни «Не могу жить без тебя», ей меньше всего хотелось говорить о Ральфе. Да и вообще, что толку обсуждать исчерпавший себя союз? Скорее всего, они с Ральфом с самого начала не подходили друг другу. Не зря же Синти удивляется тому, как тускло и неинтересно начинался их роман.

Мысли об их с Ральфом несоответствии появлялись у Виктории и раньше. Однако ему удавалось убедить ее в том, что все наладится, если изменить интимную сторону их отношений. Но для этого, по его мнению, Виктория должна была научиться раскованности, свободе выражения чувств и особенно желаний. К сожалению — или к счастью, — Ральфу так и не удалось добиться этого от нее.

Разумеется, сейчас он рассчитывает на продолжение курса упражнений по расслаблению в постели, даже не подозревая, что все уже кончилось. Потому что никакая сила не заставит ее больше продолжать с ним сексуальные эксперименты. Прежде всего потому, что в подобных занятиях очень мало чувств. Любви, если точнее. Уехав в пансионат, очутившись на расстоянии от Шеффилда, Виктория окончательно убедилась, что никогда по-настоящему не любила Ральфа. Да и он ее тоже. Похоже, оба они просто внушили себе, что между ними существует некое подобие любви.

Хотя не исключено и другое: жертвой любовного наваждения пала одна только Виктория. Что же касается Ральфа, то вполне допустимо, что с самого начала никаких иллюзий он не питал.

Однако когда у себя в номере Виктория встала под душ, то вдруг почувствовала, что ей будет кое-чего недоставать. Особенно когда вернется домой, в свою большую, но уютную квартиру на Куинс-авеню. Например, запаха крема для бритья в ванной, звуков мужского голоса, коротания дождливых вечеров перед телевизором в обнимку. Правда, последнее случалось нечасто, но, возможно, именно поэтому задержалось в памяти.

Расставшись с Ральфом, Виктория окажется лишенной вышеупомянутых маленьких радостей.

Но не сохранять же ради них опостылевшую связь!

Ну и что, пусть я останусь одна, зато в своей квартире, думала Виктория, стараясь стоять так, чтобы льющаяся из душа вода не попала на волосы. По крайней мере, всегда буду знать, где что лежит.

Эта мысль заставила ее злорадно усмехнуться.

В те периоды, когда Ральф дня на два-три оставался у Виктории, в квартире возникал кавардак. К поддерживаемому Викторией порядку он относился с иронией, если не с презрением. Называл ее синим чулком. Правда, вроде бы в шутку, но сейчас Виктория в этом засомневалась. Понятия аккуратности для Ральфа не существовало. Намеки Виктории на этот счет он игнорировал. Одежду свою разбрасывал по обеим комнатам — огромной гостиной и несколько меньшей спальне. Его носки и прочие мелкие вещи можно было встретить в самых неожиданных местах — например, на спинке кресла или на журнальном столике.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});