Историческая наука и человеко-общество-ведение: взаимосвязи - Внутренний СССР

Однако нравственно-этические ошибки прошлого из этого культового мифа удалены в умолчания либо представлены как благо. Поэтому коллективное безсознательное общества в настоящем на основе этого исторического мифа работает так, что воспроизводит ошибки прошлого непрестанно, формируя тем самым будущее.

Человек всё же не безчувственное создание. И когда он сталкивается с реальной жизнью, то он ощущает, что в жизни что-то происходит не так, как о том повествует миф. В результате настоящее становится ему ненавистным, а будущее, в направлении которого течёт (трансформируется) настоящее, неся в себе тенденцию воспроизвести неприятные эпизоды праведно не переосмысленного прошлого в новых исторических декорациях и сочетаниях, — его пугает. Но после того, как власть мифа утрачена, в психике остаётся пустота, которая у людей, не способных заблаговременно отвергнуть приукрашенный исторический миф, немедленно заполняется мифом, чернящим прошлое.

И чем больше таких людей, разочаровавшихся в мифе, приукрасившем прошлое, тем ближе общество к катастрофе. Именно вследствие этого Россия пришла к 1 марта 1881 г., к катастрофам 1917 г. и 1991 г. Как указал один из лучших историков конца Российской империи В.О.Ключевский, «Прошедшее [33] надо знать не потому, что оно прошло, а потому, что, уходя, оно не умело “убрать своих последствий”».

Но если мы поймём, что представляет собой «объективность» исторической науки и как она достигается, то перед нами открывается возможность избежать следующей катастрофы.

При этом необходимость избежать и очернительства, и приукрашивания прошлого приводит к вопросу о том, что есть неизбывная основа для воплощения в жизнь идеалов будущего, и что есть «мусор» и «строительные леса»? Однако ответ на этот вопрос лежит вне исторической науки как таковой.

Ответ на него должна давать другая научная дисциплина, в разные времена называемая по-разному: «философия истории», «обществоведение», «обществознание». Но поскольку ответ на него связан не столько с производством продукта исторической науки, сколько с потреблением и выработкой на основе курса истории благодетельного политического курса на будущее, то продолжим разсмотрение вопроса об объективности повествований на исторические темы [34].

«Объективный» учебник истории должен давать адекватное представление и о , необходимой для построения будущего; и о мусоре (ошибках общественного самоуправления в прошлом); и о «строительных лесах» (проходящих процессах, которые значимы для общества в самоё время их течения, а в последующие времена достигнутые в них наработки и опыт утрачивают значимость для общества и его дальнейшего развития). Поэтому обратимся к выявлению понятийных категорий, опора на которые обращает историю из искусства мифотворчества, обслуживающего «невесть откуда» проистекающую политику, в науку точную.

1.2.3. Категории,лежащие в основе объективности исторической науки

История, как и математика, наука точная. Только, если в математике вычисления могут вестись с точностью до одного знака или более, то всякий исторический процесс может быть описан:

· с точностью до безликой толпы-народа и “личности” — личности вождя, гения, великого и мудрого или низкого и подлого, в зависимости от того, с позиций какой концепции организации жизни общества (общественно-политической концепции) смотреть;

· в более сложном варианте описания толпа-народ по-прежнему остаётся безликой, но к личности вождя добавляются другие личности — сподвижники вождя, его враги и сподвижники врагов. Это — так называемые «исторические личности».

Но поскольку с «историческими личностями» в жизни и в деятельности оказываются связанными другие люди, принадлежащие безликой толпе-народу в историческом повествовании двух вышеописанных типов, то в прежде безликой толпе-народе можно выявить разного рода партии (части). Некоторые из такого рода партий существуют в течение непродолжительных сроков времени в пределах активной жизни одного поколения. Но другие партии воспроизводят себя в преемственности поколений, вбирая в себя новых людей на замену уходящим из жизни. Кроме того в обществе можно выявить и разного рода социальные группы: общественные классы; профессиональные корпорации; во многонациональном обществе в пределах государства и в составе человечества в целом — народы и народности, национальные меньшинства, и т.п. Соответственно, исторический процесс может быть описан:

· с точностью до определённых социальных групп;

Из числа такого рода социальных групп, особо выделяются те социальные группы, все представители которых так или иначе заняты большей частью политикой. Соответственно исторический процесс может быть описан:

· с точностью до церковного ордена или политической партии;

Однако не все такого рода социальные группы действуют открыто в публичной политике, некоторые из них таятся от общества, делая закулисную политику, или же, занимаясь ею, стараются произвести на окружающих впечатление, что они занимаются не политикой, а чем-то иным (например, собирают коллекции бабочек или занимаются каким-то «личностным совершенствованием» своих участников). Соответственно выявлению этого фактора в историческом процессе [35], исторический процесс может быть описан:

· с точностью до глобального заговора (например многих поколений римских пап, российских императоров, коммунизма, фашизма, анархизма, гомосексуализма и т.д.).;

Но поскольку заговоры стратегической направленности бывают многослойными (это полезно на случай провала, а также необходимо для канализации излишней политической активности непосвящённых и части противников целей заговора, вовлекаемых однако в заговор для управления ими, а равно — обезвреживания их деятельности по отношению к целям главного заговора), исторический процесс может быть описан:

· с точностью до внутренних «заговоров в заговоре», главенствующих над заговорами более низких уровней таинственности (например, масонства [36] в Евро-Американской региональной цивилизации);

Однако и с заговорами не так просто, поскольку в каждом настоящем заговоре есть свой «мозговой трест», который задаёт цели заговора, определяет пути и средства их осуществления, контролирует ход выполнения планов и корректирует планы при необходимости; а есть и исполнительная периферия. Соответственно этому обстоятельству, исторический процесс может быть описан:

· с точностью до «мозговых трестов», самых глубинных во многослойных заговорах;

Однако и всё человечество, вне зависимости от его реальной или вымышленной внутренней структуры, только часть Мира. И соответственно этому обстоятельству, не надо с порога отвергать возможность того, что исторический процесс может быть описан:

· с точностью до отношений земного человечества с иными цивилизациями, иерархией сатаны и Царствием Бога — Творца и Вседержителя (Промыслом Божиим). [37]

Однако названные выше (а также и другие, оставшиеся не названными) описательные категории, которые в процессе его описания, — не факты истории. Но факты истории с ними соотносятся через принадлежность людей к тем или иным социальным группам или же через действия «исторических личностей» или социальных групп. Описательные категории, если проводить аналогию истории с математикой как наукой точной, задают пространство формальных параметров некоторой размерности, в соотнесении с которым исторический процесс может быть представлен как многокачественный процесс. Иными словами, историческое повествование с точностью до «исторических личностей» и безликой толпы-народа, это — примитивная плоская модель реальной истории; выделение в безликой толпе-народе каких-то партий — даёт трёхмерную модель истории и т.д.

Показанный ранее эффект, когда исторический миф (модель истории) рассыпается при добавлении к нему всего лишь одного факта, обусловлен тем, что миф, представляющийся исторически достоверным на основе «n» описательных категорий при добавлении одного факта, с которым связаны описательные категории, не входящие в тот набор «n» категорий, на которых построен миф, оказывается пространстве параметров большей размерности. В пространстве параметров большей размерности его внутреннее нестроение обнажается. Всё подобно тому, как если бы на плоскости Вы увидели прямоугольную тень трёхмерного объекта, то чтобы понять, что именно отбрасывает тень прямоугольной формы, надо от плоскостного разсмотрения перейти к разсмотрению трёхмерному [38].