Лальские тайны и другие удивительные истории - Ольга Рожнёва

А он все не шел. Уже спали дети, и наступали сумерки, и тихая радость в душе сменилась тревогой и страхом. Она переоделась в халат и позвонила, ответа не было, и она перезвонила еще раз, а потом еще. Дозвонилась и робко спросила, когда придет, – лучше бы она этого не делала. Он и пришел – совершенно пьяный и страшно злой, что жена помешала ему проводить время с друзьями – и не только с друзьями, как она узнала позже. Расшвырял все ее старательно приготовленные, с любовью украшенные салаты по стенкам. Проснулись и громко заплакали дети.

Большое пятно от салата на стене расплывалось, как кровь, и она почувствовала смертельный холод. Этот холод был приближением тени смертной, она узнала ее – недаром работала в реанимации. И действительно, он вышел из кухни, глаза бессмысленные, пьяные, и пошел на нее с ножом. Спасло то, что она стояла недалеко от входной двери и успела выскочить. Задыхаясь, бежала по ступенькам, босые ноги скользили по обледеневшей к вечеру дороге. Упала, больно ударилась коленкой, обдирая руки, вскочила и снова бежала. Если б не убежала – убил бы.

А когда он, пьяный, уснул, вернулась. Крадучись, собрала детей и ушла из дома с одним пакетом. Так закончилась ее семейная жизнь. Он не преследовал ее, не поехал за ней к матери: через неделю привел в дом другую женщину, моложе Тани на пять лет. А через полтора года зарезал новую жену. У той остался маленький сын. Когда убил, постучал к соседке и сказал заплетающимся языком:

– Вызовите «скорую», там жене что-то плохо стало.

Соседка пошла, а та лежит – мертвая, с ножом в груди. Потом соседка рассказывала, что Андрей протрезвел немного, сел на пол рядом с убитой и горько заплакал.

Если будет воля Божия – твоя мама выйдет из комы

Людмила Константиновна, мать Тани, приятная женщина средней комплекции, с русыми кудрявыми волосами до плеч и серыми, как у дочери, глазами, выглядела намного моложе своего возраста и была человеком добрым, но строгим. Регулярно исповедовалась и причащалась. Переживала, что пришла к Богу уже в зрелом возрасте и не приучила дочь к церковным Таинствам: Таня ни разу в жизни к ним не прибегала, хотя в церковь ходила.

Дочь старательно скрывала от мамы побои мужа, а поскольку жили они в разных городах – ей это удавалось. И теперь Людмила была в шоке от приезда дочери с внуками к ней: разрыв дочери с зятем стал для нее ударом.

Безвременная смерть мужа, смерть внучки, а теперь и крах Таниной личной жизни – похоже, последний удар в череде скорбей стал для Людмилы Константиновны роковым. Она резко постарела, стала часто недомогать, и к Таниным многочисленным заботам добавился уход за матерью. Скоро подоспел и диагноз, подтверждающий то, о чем дочь, как медик, уже и сама догадывалась: рак поджелудочной железы.

Болезнь стремительно набирала ход, превращая цветущую женщину средних лет в изможденную старуху. Первое время ее духовник, отец Павел, приходил к ним домой. Когда начались боли, Людмила Константиновна возроптала и отказалась исповедаться и причащаться, твердо и мрачно сказала:

– Если бы Он был – Он бы меня исцелил!

Вскоре после этого у нее начались жуткие страхи: она в ужасе смотрела в пространство рядом с собой и видела то, что закрыто человеку в обычном состоянии. Отец Павел благословил Таню читать девяностый псалом, и когда она молилась – мама спокойно засыпала, напряженное лицо разглаживалось, умиротворялось.

Потом мама перестала кушать и целый месяц ничего не ела. Таня поставила ей катетер и вводила питательную смесь в вену – такое кормление полностью обеспечивает организм необходимым. И за счет этого мама прожила этот месяц. Таня вводила ей кровоостанавливающие лекарства – но понимала, что нужно прекратить лечение и не мучить умирающую. Потом мама впала в кому. Изо рта у нее начала сочиться кровь, появился жуткий запах распада. Таня сидела рядом с мамой с пеленкой в руках и собирала текущую тонкой ниточкой алую струйку. Сидела и молилась.

Вызванный батюшка наотрез отказался причащать умирающую в бессознательном состоянии, и Таня впала в ступор: значит, ее верующая мама уйдет без причастия?! Уйдет вот такая – в ропоте, в отрицании, в ожесточении?! Отец Павел дал Тане читать книгу отца Даниила Сысоева и твердо сказал:

– Если будет воля Божия – твоя мама обязательно выйдет из комы, покается и причастится перед смертью.

Он мог сказать это кому-нибудь другому, но только не реанимационной сестре. У Тани вырвался нервный смешок: она хорошо знала, что из такой комы люди не выходят.

Когда начинается кровотечение изо рта – это означает, что пошел распад опухоли, продукты распада отравляют организм токсинами, и больные впадают в токсическую кому. Эти токсины – они никуда не деваются, они отравляют организм все больше и больше, и поэтому из токсической раковой комы больные практически не выходят. Даже сама кровопотеря ведет к смерти: выходит вся кровь – и больной умирает.

Но на седьмой день кровотечение прекратилось, и обессиленная Таня, спавшая урывками, отключилась. Проснувшись, она не поняла сначала и решила, что видит продолжение сна. Мама в полном сознании сидела на кровати и спрашивала у дочери, который час и что случилось: почему они обе в постели. Стоял август, окна в доме были открыты, свежий ветерок гулял по комнатам. Таня принюхалась – ушел отвратительный запах. Этого не могло быть, это было совершенно исключено, но ее мама сидела на кровати, как будто никогда не болела, и просила покушать.

– Что тебе приготовить, мамочка?

– А вот там на столе – что? Арбуз? Отрежь мне кусочек!

В конце августа с машин продавали арбузы, и Таня купила один детям – спелый, сочный, сахарный, тающий во рту. Таня не верила собственным глазам: мама с большим удовольствием ела арбуз. Это было настоящее чудо!

Ласковый ветер шевелил занавески, ласковый луч скользил по стенам, и мама улыбалась – совсем как до болезни. Таня срочно позвонила батюшке, и отец Павел немедленно приехал. Он сказал ей:

– Вот видишь, я же тебе говорил, а ты усмехалась. Сарра тоже усмехалась – а там, где Господь хочет, изменяется естества чин.

Пока они разговаривали в коридоре, послышались шаги – бывшая умирающая прошествовала мимо них своим ходом в туалет, и у Тани от изумления подкосились ноги.

Людмила Константиновна долго исповедалась батюшке. Что она видела в своей коме? Каких видений сподобилась? Это осталось тайной. Но у нее больше не было ропота, не было сомнений, ушло безверие. Рядом с батюшкой и Таней оказался мужественный человек, готовый исповедать свою веру перед лицом смерти. После исповеди отец Павел причастил Людмилу Константиновну.

Когда батюшка ушел, она позвала дочку и взяла с нее обещание, что Таня будет регулярно исповедаться и причащаться. После этого утомленная больная крепко уснула. Больше она уже не проснулась. Через два часа у нее началось агональное дыхание Куссмауля – слабые редкие дыхательные движения малой амплитуды, и Таня стала читать канон на исход души. И так удивительно совпало: с последними словами канона мама отошла ко Господу.

Таня позвонила отцу Павлу, и он сказал:

– Сегодня двадцать восьмое августа. Я знал, что она уйдет на Успение: твоя мама всегда очень почитала Пресвятую Богородицу, каждый день читала Ей акафист, и вот Божия Матерь взяла ее с Собой.

Отец Павел дал Тане ключи от небольшого храма в честь святителя Николая Чудотворца – в нем служба была только по выходным дням. Таня занималась организацией похорон, а саму точила мысль: храм такой маленький, на улице жара, вот придут люди маму проводить – и ужаснутся запаху.

Когда она, затаив дыхание, открыла большую, тяжелую дверь храма – не почувствовала никакого запаха. Подошла к маме – от тела исходило благоухание. Запах такой церковный – тонкий, приятный аромат. Так благоухает самый лучший ладан. Таня взяла маму за руку – и ее рука тоже пахла этим тонким ароматом. И сама Людмила Константиновна лежала такая красивая, мирная, будто и не было страшной болезни.

«Что же ты мамин наказ не выполняешь?»

После смерти мамы Таня долго читала по ней Псалтирь. Ходила в храм, но по-прежнему не могла решиться на исповедь. Почему? Сама не могла объяснить. Как-то позвонила подруга, и Таня долго не понимала, что случилось, так сильно рыдала Ирина в трубку.

С Ириной они познакомились в Российской детской клинической больнице, у нее тоже ребенок лежал в реанимации, правда, его лечение закончилось благополучно. Ирина имела специальность переводчика, знала несколько языков и при этом умудрялась воспитывать пятерых детей. Также она оказалась человеком верующим и часто с детьми ходила в храм. Именно она посоветовала тогда Тане поехать к святой блаженной Матронушке.

И вот сейчас у Ирины стряслась беда: будучи беременной шестым ребенком, она узнала на УЗИ, что плод имеет множество аномалий и синдром Дауна. Врачи настаивали на аборте, но она отказалась. Видела на УЗИ сердечко ребенка…