Наследница северных угодий (СИ) - Лариса Акулова

небо.

— Тут спокойно, не так ли? — слышу мужской голос совсем рядом с собой.

Дергаюсь, думая встать и рассмотреть, кто здесь ещё, но сильная хватка чужой руки на моем плече останавливает. Меня будто пригвождают к земле, не давая шевельнуться.

— Пусти, — прошу, чувствуя, как страх холодными щупальцами обвивает моё тело, заставляя чувствовать себя беспомощной. Добавляю, надеясь, что поможет, — Пожалуйста.

— Чего пугаешься? Мы там, где нет зла. В принципе, тут вообще ничего нет: ни добра, ни счастья. Даже это небо и поле ненастоящие, — голос звучит чуть ближе, как если бы ко мне приблизились сантиметров на двадцать.

Плечо выпускают, и я расслабленно выдыхаю.

— Ты их сама придумала. Подсознание штука сложная. Странно, что тебя хватило только на это. Я, например, сейчас мыслями на поверхности Сатурна, смотрю на кольца и наслаждаюсь бокалом чудесного тысячелетнего вина. Чудесно? — хмыкает незнакомец, мечтательно описывая свои галлюцинации.

В момент, когда хочу поинтересоваться, что здесь происходит, просыпаюсь. Ни на какой я поляне, а в лазарете, в собственной постели, и меня будит, тряся, Лири.

— Госпожа, очнитесь! — ни капли не щадя меня, ухватившись руками за рукава белой ночной сорочки, теребит из стороны в сторону. Чувствую себя марионеткой с подрезанными ниточками. Девушка наконец видит, что её действия привели к желаемому результату. — Да что же это такое?! Никогда не видела подобного результата от амулета Таар! — она пытается снять камень с моей груди, где он провёл всю ночь, но ей это не удаётся. Поэтому, оглушив меня, Лири кричит в сторону двери, — Господин ль'Ту, у Нивес перенасыщение!

Впервые за то время, что я оказалась тут, вижу своего лекаря. Худощавый старичок с длинной белой бородой и такими же седыми волосами, собранными под обруч, в длинном белом балахоне появляется почти сразу, стуча каблуками своих причудливых деревянных башмаков. Его внешность напоминает того самого Дамблдора, доброго волшебника, из фильма «Гарри Поттер и философский камень». На шее у него висит слуховая трубка на кожаном шнурке, а в руках угрожающего вида щипцы.

— Держи её крепче, девица! — обращается он к своей помощнице с озабоченным видом и начинает приближаться ко мне, не слабо так пугая.

— Эй-эй, притормозите…эм, ль'Ту! — в панике вспоминаю имя мужчины, выставляя перед собой руки в попытке защититься. — Со мной всё в порядке!

Восклицаю это, ни капли не соврав. Самочувствие замечательное, силы так и струятся по моему телу от того места, где чернеет амулет. Да и настроение бодрое. Так почему эти двое так испуганы?

— Камень начал сливаться с вашей сущностью, ал'Сандр. Обычно это происходит, если соприкасаться с ним не менее недели. На такое идут только самоубийцы, перед войной, чтобы задействовать в сражении весь свой потенциал. У вас же это началось всего через девять часов, — вскидывает руки лекарь, недоумевая, как же такое может быть. И вновь берётся за щипцы.

Отползаю к самой спинке кровати, натягивая одеяло до носа.

— Не дамся, — твержу упорно, — хоть живьем режьте, но не дамся!

Лекарь и его помощница переглядываются, явно решая, что делать с приступом сумасшествия у пациентки — об этом ясно говорят их глаза, вытаращенные так, будто вот-вот выпадут из глазных яблок. Вылитые лори, такие мелкие зверьки из юго-восточной Азии на Земле.

— Срочно вызывай ль'Ву, только он эту полоумную сможет уговорить, — наказывает старичок Лири, указывая рукой в сторону выхода.

Девушка срывается с места и моментально скрывается из виду. Ль'Ту же берет стул и усаживается рядом со мной. Смотрит внимательно. Молчит, тем самым нервируя меня всё сильнее.

Через бесконечные пять-семь минут дверь вновь распахивается, впуская в комнату лазарета Даара и семенящую за ним девушку. От игривости, что была вчера между ними, сейчас не осталось и следа.

Наг, не изменяя собственной традиции, одет в столь ранний час в рубашку — ночную. На нем действительно пижама. Фланелевый килт плиссированный и сорочка нежного голубого цвета с медвежатами. Комичности образу добавляет и ночной колпак с кисточкой поверх растрепанных волос мужчины. Не удержавшись, хихикаю, и с удовольствием наблюдаю, как всегда сдержанный ль'Ву краснеет от смущения.

Кашляет, прочищая горло со сна, и подползает ближе.

— Итак, что у нас-с-с за проблема, Нивес-с? — осматривает меня на предмет повреждений. — Лири с-сказала, ты не хочешь с-с-снимать амулет Таар.

Снова мои слова переиначили.

— Не я не хочу, а он сам прицепился к коже, как пиявка, — пальцами указываю себе на грудь. Затем подцепляю края и тяну, конечно же камень не двигается с места. Ни на миллиметр. Но чувствую исходящую от него вибрацию. Тыкаю обвиняющее в ль’Ту, — посмотри на эти щипцы. Он хочет меня распотрошить, Даар! Жуть какая. Мне казалось, что я в лазарете, а не в пыточной.

— Если не вытащ-щить Таар, то это может оказать негативное влияние на твое магическое ядро, — поняв по взгляду, что я понятия не имею, о чем он говорит, ль’Ву пускается в объяснения. — Природа магии у человека объяс-с-няется его происхождением. Чем чищ-щ-ще и благороднее кровь родителей, тем ярче и мощнее магичес-с-ское ядро их ребёнка. Именно поэтому здесь нет метис-сов — детей от людей с разной магией. Амулет нужен, чтобы вос-с-становить нулевой резерв, а не с-слиться ним. Если не вытащить сейчас, ты можеш-ш-шь умереть.

В очередной раз поражаюсь умению нага шипеть при посторонних. И тут же задумываюсь, почему он так легко сказал о метисах, которых тут не существует. Уж не раскроет ли тем самым тайну своего иномирного происхождения перед лекарем и его помощницей? Но, похоже, нага это ничуть не волнует, на лице нет беспокойства.

— Но я чувствую себя нормально! — утверждаю в который раз. — Никаких изменений, разве что стала чуть более бодрой.

В этот момент, будто в подтверждение моих слов, из руки неожиданно вырывается льдинка и падает на пол, разбиваясь на сотни кусочков.

— Началось, — со страхом в голосе говорит лекарь, поднимаясь со стула и вновь вооружаясь щипцами.

Пугаюсь настолько, что единственной мыслью в голове бьется: «Пусть исчезнет чертова ледышка». И с удивлением вижу, как та вначале тает, а затем и вовсе испаряется, будто температура в комнате внезапно возросла.

— Ль’Ту, это точ-ч-чно не реакция на амулет, — глаза нага всё ещё обращены на пол, где лишь небольшое тёмное пятно напоминает о том, что там совсем недавно лежала сосулька, распавшаяся на части. — Здес-с-сь что-то другое. Магия ал’ Сандр это с-создание и управление льдом, но уж никак не всей водной с-с-стихией. Меня здес-сь мало, нужны ал’Туган и ректор Академии, — немного подумав, добавляет, — Алона не зовите, иначе от их взаимодейс-с-ствия с девочкой может и рвануть.

Комната