Летящий ястреб, рыжая лиса (СИ) - "Мурзель / Murrrzilka_fic"

Дама приветливо улыбнулась и подобрала юбки, чтобы Кэтрин было удобнее сесть.

— Спасибо, мэм. — Кэтрин улыбнулась в ответ.

Она опустилась на сиденье, а саквояж задвинула под скамью.

— Славная нынче погодка, не так ли, мисс? — забросила удочку старушка.

— Славная, — согласилась Кэтрин.

— А вчера вечером был сущий ад! Такой жуткий ливень! — делано заохала собеседница. — Словно сами небеса обрушились на наши головы!

— И не говорите, — кивнула Кэтрин.

В этот момент машинист дал гудок, и поезд тронулся, набирая ход.

========== Часть 3 ==========

Прошло не более получаса, но за это время миссис Хендрикс — так звали попутчицу Кэтрин — успела в мельчайших подробностях поведать историю своего многочисленного семейства, начиная с того момента, как ее пра-пра-пращур приплыл в Америку с пятью гульденами в кармане.

Утомленная несмолкаемой болтовней, Кэтрин не заметила, как поезд замедлил ход. Лишь когда протяжно застонали тормоза, она встрепенулась и выглянула в окно. За пыльным стеклом простиралась прерия с пологими холмами на горизонте.

Кэтрин глянула в окно с другой стороны вагона. «Ранчо Медоу-Эйкерс» гласила размашистая надпись на дощатой стене полустанка.

— Ах, душечка! — воскликнула миссис Хендрикс, тоже прочитав название остановки. — Если бы вы только знали, каких славных лошадей разводил мой покойный Арнольд. Ах, что это были за лошади! Краше во всей округе не сыскать!

И на Кэтрин обрушилась очередная лавина информации, от которой уже начинала раскалываться голова.

Прошло минут двадцать, прежде чем Кэтрин осознала, что пассажиры из вагона не выходят, новые не заходят, но поезд, тем не менее, продолжает стоять. Смутная тревога, словно червячок в яблоке, шевельнулась в ее душе. Кэтрин вся подобралась и напрягла слух, пытаясь сквозь трескотню миссис Хендрикс разобрать, что происходит вокруг.

Некоторые пассажиры тоже с недоумением оглядывались по сторонам, остальные были поглощены чтением или беседой. Вспомнив, как с месяц назад Джордж рассказывал о грабителях поездов, Кэтрин нервно заерзала на сиденье. А что, если это ограбление? Неужели придется отдать бандитам свои жалкие сбережения? А вдруг они поднимут стрельбу?

Но когда отворилась дверь, и в вагон зашли двое мужчин, масок на них не было.

— Что случилось, почему мы стоим? — всполошились пассажиры.

— Все в порядке, леди и джентльмены, мы просто кое-кого ищем.

Тут Кэтрин заметила в руках одного из вошедших листок с чьим-то портретом и мигом вспотела. Нет-нет! Наверняка им нужна не она! Скорей всего на плакате тот бандит за тысячу долларов… Джим Бастер, или как его там?

Она подняла глаза и оцепенела — один из охотников за головами смотрел прямо на нее. Оглядывал ее рыжие волосы, веснушчатое лицо…

Не успел он сделать и шага, как Кэтрин догадалась — ее нашли. Похолодев от страха, она вжалась в твердую спинку сиденья.

Мужчина неторопливо приблизился к ней.

— Мисс Кэтрин О’Доннелл, — скорей утвердительно, чем вопросительно произнес он.

Кэтрин стало нечем дышать.

— Н-нет, сэр, — дрожащими губами пролепетала она, чувствуя, как предательски загорелось лицо. — М-меня зовут… Мэри Джонс…

— А у вас есть при себе документы, мисс… Джонс? — В прищуренных глазах блеснуло не то презрение, не то насмешка.

— Видите ли, сэр… — запинаясь начала Кэтрин, ощущая, что зубы вот-вот станут отбивать чечетку.

— Вы оставили документы дома, — снисходительно закончил за нее он.

— Да, — пискнула Кэтрин и умоляюще подняла брови.

— Ну что ж, мисс… — Мужчина помедлил, словно раздумывая. — В таком случае вам придется поехать с нами к шерифу.

— Зачем?

— Чтобы подтвердить вашу личность.

Внутри все оборвалось. Кэтрин беспомощно огляделась по сторонам.

— Послушайте, уважаемый, — вдруг раздался зычный голос миссис Хендрикс. — С каких это пор человека ссаживают с поезда лишь за то, что он забыл документы? Главное, иметь при себе билет, не так ли?

— Мэм. — Охотник дотронулся до полей своей шляпы. — У нас есть все основания полагать, что юная леди, которую вы так рьяно защищаете — убийца в бегах. Вот объявление о ее розыске.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он показал миссис Хендрикс плакат, и та шарахнулась от Кэтрин как черт от ладана.

— Боже милосердный! — воскликнула она. — С ума сойти! Где это видано, чтобы убийцы разъезжали в одном вагоне с приличными людьми! Безобразие! Я буду жаловаться в комиссию по железным дорогам!

Она продолжала заполошно кудахтать, а мужчины схватили Кэтрин под локти и подняли со скамьи. Ее поволокли по проходу на глазах у изумленных пассажиров, а она едва успевала перебирать негнущимися ногами. В ушах оглушительно звенело, сердце бешено стучало в груди.

Неужели все кончено? И не будет ни Денвера, ни Нью-Йорка. И жизнь оборвется вот так — глупо, на виселице. Неужели ей суждено болтаться в петле, и вороны выклюют ей глаза?

Кэтрин словно одеревенела. Она не плакала и не сопротивлялась, пока ее выводили наружу, обыскивали и надевали на руки тяжелые кандалы.

У станции ждал решетчатый фургон, запряженный парой лошадей. Кэтрин подвели к нему и заставили забраться внутрь. Бессильно опустившись на твердую скамью, она уронила на ладони лицо. Звякнули цепи, в замке повернулся ключ. Ловушка захлопнулась.

Охотники за головами забрались на козлы фургона. Щелкнули вожжи, повозка тронулась и с громыханием покатила по раскисшей дороге.

Кэтрин в ступоре сидела на лавке, провожая взглядом колею, тянущуюся за колесами по блестящей грязи. Все внутри словно сжалось и окаменело, лишь в голове лихорадочно проносились мысли.

«Откуда они узнали? Как они так быстро меня нашли? Пускай еще докажут, что это я убила Джорджа… Мой саквояж! Там револьвер и документы, хорошо, что он остался в поезде… Хотя мне это не поможет. Кто-нибудь его найдет и отнесет шерифу. Они сверят патроны, увидят, что одного недостает… Какая же я дура! Зачем я взяла револьвер с собой? Зачем я вообще убежала из дома? Нужно было во всем сознаться. Сказать, что я защищалась, и, быть может, меня бы оправдали…»

Но теперь уже слишком поздно. Кэтрин взглянула сквозь решетку на небо. Оно было чистым, прозрачно голубым, лишь у горизонта парили невесомые пушинки облаков. А в самой вышине кружил белоголовый орлан — величественный и свободный.

«Неужели я вижу это все в последний раз?» — От отчаяния и тоски перехватило горло. Кэтрин закрыла руками лицо и зарыдала. Стыдно показывать свою слабость перед конвоирами, но горькие всхлипы так и рвались из груди.

— Свезло же нам, Билли, — сказал один из охотников за головами второму, — сейчас сдадим эту цыпочку шерифу, получим деньжат — и к шлюхам.

— Только не нажрись как в прошлый раз, Бобби, — проворчал Билли. — Не забывай, нам с тобой еще этого Бастера ловить.

— Поймаем. Джонни клялся, что наводка надежная.

— Надеюсь, ты вчера никому по пьяни не растрепал? А то не мы одни хотим сорвать этот куш.

— Ничего я не растрепал, — буркнул Бобби и замолчал.

Так они ехали минут двадцать. Кэтрин сидела с опущенной головой, слезы иссякли, но тупая боль в груди не утихала. Все пропало, жизнь загублена. Это конец.

Фургон обогнул лесистый холм и покатил по заросшей дороге между каменистыми склонами. Но едва он миновал груду обветренных валунов, как раздался оглушительный выстрел.

Лошади истошно заржали. Что-то тяжелое упало на землю, повозка задребезжала и остановилась. Кэтрин испуганно подняла голову, но спины сидящих на козлах охранников заслоняли обзор.

— Прочь с дороги! — рявкнул Бобби, вскидывая карабин.

Ответом ему был новый выстрел. Оружие вылетело у охранника из рук, а сам он вскрикнул, хватаясь за кисть.

— Спокойно, джентльмены, — раздался мужской голос. — Не делайте глупостей — и никто сегодня не умрет.

— Убирайся, мерзавец! — прорычал Билли.

В его кобуре Кэтрин заметила револьвер, но потянуться за ним Билли явно не решался. В этот момент Бобби, корчась от боли в простреленной руке, согнулся пополам, и взору открылась вся картина происходящего.