Миры Пола Андерсона. Том 21 - Пол Андерсон

Но он был правителем, а дорога королей нелегка. Кроме того, — тут он улыбнулся, — какое он испытает наслаждение в тот день, когда Земля будет повергнута!

Его задачи неожиданно сузились. Он должен раздобыть пришельца для Центавра, чтобы там, дома, ученые смогли изучить его способности и применить их в военных целях. Если ему это не удастся, он не должен допустить, чтобы пришелец попал к ученым Солнечной системы, и в случае необходимости убить существо. Он отбросил мысль присоединиться к преследователям со своими агентами: слишком много потерь и почти никаких шансов на успех. Нет, лучше действовать через тех членов экипажа, что находятся в заключении.

Но чем он мог привлечь людей, чей мир вот уже пять тысячелетий покоился в могиле?

Вернувшись к сканеру, он еще раз прокрутил ролик. Некоторые кадры запечатлели изображения вещей, имеющих, должно быть, личный характер. На одной из принадлежавших кому-то фотографий была женщина потрясающей красоты.

В голову его пришла идея. Он снова вышел на балкон, поднял бокал с вином и с легким смешком выпил за наступившее утро. Да, день и впрямь был хорош.

Глава 3

Лангли со вздохом присел на постели и огляделся вокруг.

Он был один. Какое-то время он сидел почти не шелохнувшись, позволяя памяти и мыслям капля за каплей проникать в сознание. Было слишком трудно разом охватить ошеломляющую действительность.

Земля изменилась почти до неузнаваемости: нет больше полярных шапок; моря, на мили захватившие все побережья; неизвестные города, неизвестный язык, неизвестные люди — ответ напрашивался единственный, но он почти в панике отбросил его.

Была посадка, поразительно быстрый побег Сариса Хронны (зачем?), а потом всех разлучили. Были люди в голубом, что вели с ним долгие беседы в комнате, полной таинственных машин, которые жужжали, щелкали и мигали. Одну из них привели в действие — и сознание его померкло. Помимо этого, остались лишь смутные воспоминания о каких-то странных голосах. А сейчас он снова проснулся — обнаженный и в одиночестве.

Он медленно оглядел камеру. Она оказалась совсем небольшой и вмещала лишь кушетку да умывальник, который как бы вырастал прямо из зеленоватого ровного пола. В стене была маленькая вентиляционная решетка — и никаких видимых признаков дверей.

Он почувствовал, что дрожит, и постарался взять себя в руки. Хотелось плакать, но внутри он ощутил лишь сухую пустоту.

«Пегги, — думал он, — по крайней мере они могли не забирать твое фото. Теперь это все, что у меня осталось».

В дальней стене появилась щель, она раздвинулась до размеров дверей, пропустив к нему троих. Резкий рывок, сорвавший Лангли с кушетки, показал, насколько у него напряжены нервы.

Он подался назад, пытаясь ухватить детали внешнего вида незнакомцев. Почему-то это трудно было сделать. Люди явно принадлежали к другой цивилизации, в их одежде, телах, да и в самом выражении лиц было что-то необычное, весь их облик был для него загадкой.

Двое из них были гигантами без малого семи футов росту, мускулистые тела затянуты в черную униформу, головы обриты наголо. Лишь через некоторое время он сообразил, что их лица одинаковы. Близнецы?

Третий был чуть ниже среднего роста, гибкий и изящный. На нем был белый мундир, темно-синий плащ, на ногах мягкие высокие шнурованные ботинки, что-то там еще, но эмблема на груди — солнце с лучами и глаз — была такой же, как и у громил за спиной. У него была такая же гладкая смуглая кожа, высокие скулы и слегка раскосые глаза, а на кругловатом черепе блестели черные прямые волосы. Лицо было красивым — высокий лоб, горящие темные глаза, приплюснутый нос, волевой подбородок, пухлогубый широкий рот — и в то же время нервным и подвижным.

Все трое с оружием в набедренных кобурах.

Стоя перед ними обнаженным, Лангли испытывал чувство беспомощности и унижения. Он попытался сделать невозмутимое лицо и принять непринужденную позу, но сомневался, что это у него получилось. В горле стоял ком невыплаканных слез.

Лидер слегка кивнул головой.

— Капитан Эдвард Лангли, — произнес он с сильным акцентом. Голос был низким и звучным, хорошо поставленным.

— Да.

— Я так понимаю, что это означает «сайа», — сказал незнакомец на чужом языке, но Лангли понимал его, как если бы язык был родным. Отрывистый, с высокими звуками, очень гибкий, но с простой и логичной грамматикой. На фоне всех прочих событий Лангли испытал лишь легкое удивление от собственных познаний и определенное облегчение, что не придется учиться.

— Позвольте представиться. Министр Чантавар Танг во Ларин, возглавляю оперативный отдел военизированной службы безопасности Солнечной системы и, надеюсь, ваш друг.

Голова у Лангли соображала туго, но он попытался разобраться в сказанном, призвав все свои новые лингвистические познания. Существовало три формы обращения: с вышестоящими, нижестоящими и с равными. Чантавар использовал последнюю — вежливую, но ни к чему не обязывающую. Его фамилия — во Ларин, приставка «во» указывала на дворянское происхождение, как «фон» или «де» во времена Лангли. Однако только второстепенных аристократов называли по фамилиям, в высших слоях обращались по именам, как к древним королям.

— Благодарю вас, сэр, — ответил он чопорно.

— Вы должны извинить нас за невежливость, которую мы, возможно, проявили по отношению к вам, — продолжил Чантавар с неожиданно обаятельной улыбкой. — Ваши товарищи в порядке, и скоро вы к ним присоединитесь. Однако как космонавт вы должны понимать, что мы не могли рисковать с абсолютно незнакомыми людьми.

Он сделал знак одному из охранников, и тот выложил на кушетку набор одежды. Она была такой же, как и у Чантавара, только без эмблемы и знаков отличия.

— Не угодно ли одеться, капитан? Это обычная одежда свободнорожденного; боюсь, в своей собственной вы будете слишком бросаться в глаза.

Лангли подчинился. Ткань была мягкой и приятной. Чантавар показал, как пользоваться застежками, которые напоминали усовершенствованные «молнии». Затем он устроился на краю постели и по-дружески жестом пригласил Лангли присесть рядом. Охранники не шелохнувшись оставались стоять у дверей.

— Вы знаете, что с вами произошло? — спросил он.

— Думаю… да, — с грустью ответил Лангли.

— Мне жаль вам об этом говорить. — Голос Чантавара звучал сочувственно. — Ваш бортжурнал был переведен, поэтому я знаю, что вам не было известно, как работает гипердвигатель на самом деле. Что само по себе странно, коль вам удалось его построить.

— Существовала соответствующая теория, — объяснил Лангли, — согласно которой корабль туннелировал сквозь гипе рпространство.

— Нет такого зверя в природе (дословно выражение Чантавара звучало как «этот двигатель высосан из пальца»). Ваша теория была ошибочной, что, по-видимому, вскоре и было обнаружено. На самом деле корабль посылается как волновой пакет, который трансформируется снова в точке назначения. Весь вопрос в настройке гармоник электронно-волновых цугов таким образом, чтобы начальные связи восстановились в другой точке пространства-времени. Или что-то в этом духе мне говорили специалисты, я не силен в точных науках. Как бы там ни было, для тех, кто находится на борту, время перехода равно нулю, а вот для внешнего наблюдателя все по-прежнему происходит со скоростью света. Ничего лучшего до сих пор не придумано, и сомневаюсь, что будет придумано вообще. До ближайшей звезды, альфы Центавра, по-прежнему почти четыре световых года.

— Мы бы узнали это, — с горечью произнес Лангли, — если бы не сложности с определением координат в космосе. Из-за этого мы тратили на поиски пробных ракет столько времени, что определить момент их появления не было никакой возможности. Во время моего собственного полета задержка во времени терялась из-за неопределенности положения звезд. Не удивительно, что у нас возникли такие сложности с возвращением домой — Земля обращается вокруг Солнца, оно, в свою очередь, тоже движется, а мы не знали, в чем дело… Домой! — взорвался он, в глазах его защипало. — В общей сложности мы покрыли расстояние около пяти тысяч световых лет. Следовательно, столько же лет прошло до нашего возвращения.

Чантавар согласно кивнул.

— Я полагаю… — надежды у Лангли почти не было, но все же. — Я полагаю, что послать нас обратно, в прошлое, у вас возможности нет?

— Мне очень жаль, — ответил Чантавар, — но возможность путешествий во времени отсутствует даже теоретически. Мы осуществили многое из того, что в ваше время, уверен, было немыслимо. Так, мы контролируем гравитацию, владеем генной инженерией, заселили Марс, Венеру, луны Юпитера, сделали многое другое. Но искусством, о котором говорите вы, никто никогда не овладеет.