Утренние прогулки - Валерий Воскобойников

Прозвенел звонок, и английский учитель позвал своих ребят. Я даже адрес не успел записать, даже не узнал, как зовут моего англичанина.

***

Однажды у нас зазвонил телефон, папа снял трубку, удивился и сказал:

- Тебя, мужчина какой-то.

- Коля? - спросил мужской голос.

И я сразу понял, кто это, потому что голос был веселый.

- Это дядя Федя. Не забыл? Вместе в электричке ехали.

- Нет, не забыл, - сказал я.

- Так хочешь птиц моих послушать?

- Хочу.

- Я за тобой завтра заеду, хочешь? В четыре часа.

- Завтра у меня урок музыки в четыре часа.

- Ах ты, жалость-то какая. А перенести урок нельзя?

- Нет, учительница только в это время может.

- А я думал показать тебе соревнование. Друг из Москвы привез знаменитого щегла. Ну да ладно, в другой раз как-нибудь. В воскресенье-то я езжу, самое время. А хочешь, вместе половим, я тебя научу. В общем, ты меня не забывай, а я тебе позвоню на днях, идет?

- Идет, - сказал я.

- Ну, будь здоров. Маме привет передавай. Повезло тебе, красивая у тебя мама. Ты ее не обижай. Не обижаешь?

- Нет, - сказал я, - не обижаю.

- Молодец. Ну, будь здоров. И он повесил трубку.

Мамы дома не было, а когда она пришла, я про звонок забыл и привет ей не передал.

***

После весенних каникул папа поехал в Москву, в командировку на выставку, на ВДНХ.

Папа и в прошлом году ездил туда на месяц и в позапрошлом.

И всегда он получал медали за разные свои изобретения. А предпоследний его проект прибора даже хотели представить к Государственной премии.

Папин поезд уходил поздно вечером, но мы все равно поехали его провожать.

Я люблю ездить на такси. Мчишься с огромной скоростью по темным улицам, как будто в космическом корабле по космосу. А потом громко затормозишь на перекрестке, и все прохожие проходят мимо и заглядывают внутрь такси. А ты смотришь на них из-за стекла.

Но если прохожий переходит улицу не на месте, я ужасно нервничаю, злюсь на него и чуть не кричу: «Ну куда идешь! Под машину же лезешь!»

Один раз я даже так и закричал, и водитель засмеялся:

- В шофера ты не годишься, очень вспыльчивый.

По вокзалу папа сам нес свой чемодан, мы шли рядом, а потом папа встретился с Татьяной Филипповной, с сотрудницей из его отдела.

Татьяна Филипповна два раза была у нас дома. И все равно, она сначала нас не узнала, по ее лицу было видно, как она нас с мамой разглядывает через толстые очки, и думает: «Кто же это такие?».

Когда она была у нас дома, она говорила, что с тех пор, как помнит себя, всегда ходит в очках.

Я видел иногда таких трехлетних ребят в очках. Они почему-то всегда сутулые и не очень здоровые с виду. И Татьяна Филипповна такая же. Когда она в первый раз к нам пришла, я даже подумал, что она старушка.

Мы пошли вдоль вагонов, на которых было написано: «Красная стрела. Москва - Ленинград». И папа взял чемодан у Татьяны Филипповны, хоть она и повторяла несколько раз:

- Не нужно, он легкий. Он совсем легкий.

Я так люблю сидеть в купе и смотреть в окно. Даже папа заметил и сказал:

- В этот раз я уж обязательно постараюсь, чтобы ты ко мне приехал.

- Суждены нам благие порывы, - сказала мама, отвернувшись к двери, и грустно улыбнулась.

Это она про мою поездку так сказала. Там еще дальше есть слова: «но свершить их, увы, не дано». Эти слова написал Пушкин сто пятьдесят лет назад.

- Ну почему же, - сказала Татьяна Филипповна, - я напомню Александру Петровичу. И буду помогать ему, когда приедет Коля.

А мама снова грустно улыбнулась.

Потом мы вышли, стали прощаться.

Татьяна Филипповна сразу замерзла и ушла в вагон.

- Не грустите, - сказал папа, - что ни случается, все к лучшему.

- Только я обязательно в Москву поеду, - напомнил я. А мама вдруг отвернулась и заплакала.

Поезд как раз пошел.

Папа прыгнул в вагон и встал рядом с проводницей. Я немного пробежал рядом с ним, а потом он меня обогнал…

***

Мне снилось, что вся мебель в моей комнате - живая. И мой письменный стол, и диван, и стулья. Я сидел на шкафу, сгорбившись, чтоб не задеть головой потолка, а они все стояли вокруг, смотрели вверх и плакали. Но я стал петь веселые песни, чтобы их развеселить. Я так громко пел во сне, что даже проснулся.

Сначала я подумал, что сон еще продолжается, а потом понял, что это плачет мама в большой комнате.

Я долго не мог заснуть, а она все плакала.

А мне было страшно. Мне всегда делается страшно, когда она плачет, и я даже двинуться не могу, даже горло у меня становится деревянным - и ни звука я им не могу сказать.

Потом в большой комнате стало тихо, и я заснул.

Утром мама спросила:

- Ты что такой грустный?

Я не ответил. Не мог же я ей сказать: оттого, что она плакала ночью.

***

В эту неделю было такое теплое солнце, что весь снег растаял. Асфальт кругом был сухой, и земля во многих местах - тоже сухая. По городу еще ходили люди с лыжами, и одна тетка на улице про них сказала:

- И где они только снег находят?

А в парке на озере растаял лед. Он растаял не весь, а только сверху и теперь погрузился под воду.

С Серенады мы с мамой привезли кору, и я сделал из нее парусные корабли. Даже не простые, а двойные - катамараны. И мне давно хотелось их попускать в озере, потому что в ванне было для них мало места.

В четверг после уроков я дома поел и взял корабли на озеро. Мама в это время ушла на занятия в свою музыкальную школу.

Солнце так сильно стало греть, что я даже вспотел, пока шел к озеру. У воды я поправил паруса на кораблях и пустил их вдоль берега. Они сначала стояли, покачивались, а потом дунул ветер, и они помчались совершенно прямо, не зарываясь носом, потому что я им точно сделал руль.

«Смешно, месяц назад я здесь катался на санках с горки, а сейчас корабли пускаю», - подумал я.

И только я так подумал, как увидел ту самую девочку, с которой катался.

Я сразу отогнал корабли от берега, и они у меня снова поплыли прямо и стремительно.

А я нагнулся над водой и следил за ними пристальным взглядом.

«Ну и корабли мои, корабли! Самые лучшие корабли!» - думал я. И не оглядывался на девочку. Сейчас она сама подойдет и посмотрит, как ходят по озеру мои корабли. «Надо им флаги сделать. А еще - один будет пиратским и станет на них нападать».

Вдруг сзади меня кто-то затопал, запыхтел и несильно ткнул в спину.

Я схватился рукой за скользкую землю, другой рукой тоже схватился, а тот снова ткнул меня в спину, так же несильно, но я уже падал в воду.

В первый момент я не испугался, а только подумал, что как стыдно перед девочкой.

Я сразу замахал ногами и руками и встал на корточки, потому что у берега было неглубоко. Но тут холодная вода сжала мне горло, и лицо, и все тело, и я, как дикое животное, стал мычать:

- Аэ, аэ, аэ.

А девочка кричала:

- Фу, Барри! Барри! фу! Он упал, папа!

И я увидел такую огромную собаку, каких в жизни никогда не видел.

И еще сообразил, как мне попадет от мамы за то, что я упал в воду. И ведь это никак не скроешь: вся моя одежда мокрая.

Вдруг ко мне подскочил человек, схватил за руку, больно дернул и выбросил меня на берег.

Девочка стояла рядом и плакала. Собака тоже была рядом и лакала воду из озера.

- Он, честное слово, нечаянно, - плакала девочка. - Он только понюхал, и все.

А я сел на мокрую землю, вдруг затрясся, застучал зубами и никак не мог остановиться.

- Не ушибся? - спросил человек и нагнулся ко мне. - Ты далеко живешь? Дома есть кто-нибудь?

- Папа, он близко, он близко живет! - заговорила девочка.

А я хотел сказать, что нет, не близко, а далеко, но зубы так у меня стучали, что я ничего не мог сказать, а только замотал головой, поднялся, поскользнулся и снова чуть не упал.

Человек стал снимать свое пальто, потом накинул вдруг его на меня, схватил меня на руки, как ребенка, и сказал:

- Ты веди Барри, я его понесу к нам, там разберемся.

- Там корабли! Мои корабли! - вспомнил я.

- Какие еще корабли? - Он посмотрел на воду. - Сейчас главное - спасать не флот, а самого адмирала.

Он бежал по парку, громко пыхтя, и нес меня. Один раз он сказал:

- Ну и тяжелый ты вырос!

А я старался не смотреть ни на кого, потому что на нас-то уж все смотрели.

Он перебежал через улицу, вбежал в свой дом, и девочка бежала за нами, а еще рядом неслась огромная собака.

Он открыл квартиру, положил меня на пол в прихожую и сказал:

- Раздевайся быстро, а я включу горячую воду в ванне.

Я стал снимать его пальто. Вокруг меня сразу натекла большая лужа, и я не знал, куда мокрую свою одежду класть - ведь не в лужу.

- Все, все снимай - и ботинки, и носки! - крикнул отец девочки из ванны.