Индейская война в Русской Америке - А. Зорин

Страна Тлинкитов делилась на территориальные подразделения – куаны (Ситка, Якутат, Хуна, Хуцнуву, Акой, Стикин, Чилкат и др.). В каждом из них могло быть несколько крупных зимних деревень, где проживали представители различных родов (кланов, сибов), принадлежавших к двум большим фратриям племени – Волка/Орла и Ворона. Эти кланы – Киксади, Кагвантан, Дешитан, Тлукнахади, Текуеди, Нанъяайи и т. д. – нередко враждовали между собой. Именно родовые, клановые связи и были наиболее значимыми и прочными в тлинкитском обществе.

Численность Тлинкитов к началу XIX в. составляла, вероятно, более 10 тысяч человек, причём наиболее густонаселёнными были куаны Чилкат, Ситка и Стикин. 3

Селения Тлинкитов включали в себя от 4-5 до 25 больших дощатых домов, стоящих чередой вдоль берега моря или реки фасадами к воде. Дома имели каждый своё имя (Дом Касатки, Дом Звезды, Дом Костей Ворона и пр.), которое зависело от родового тотема, местоположения, размеров. При постройке или перестройке дома приносились человеческие жертвы – под его опорными столбами закапывались тела убитых рабов. Фасады и внутренние перегородки украшались резьбой, перед входом иногда ставились тотемные столбы.

Достаточно далеко, как и у многих других племён Северо-Западного побережья, зашло у Тлинкитов социальное расслоение общества. В каждом куане имелись свои люди высокого ранга, анъяди, в число которых входили также и вожди селений, кланов, главы домохозяйств; простолюдины – тлинкит или канаш-киде, и рабы. 4 Власть вождей, однако, была невелика. Важным фактором для определения статуса человека служили благородство происхождения и богатство, которое раздавалось на устраиваемых им потлачах – церемониальных пиршествах с раздачей подарков. Уважением и весом в обществе пользовались также шаманы и мастера-ремесленники (например, резчики по дереву), широко было распространено занятие торговлей. Несмотря на свою воинственность, отмечаемую всеми ранними путешественниками и исследователями, Тлинкиты вовсе не были примитивными дикарями-грабителями. То был народ не только воинов, но и охотников, рыбаков, ремесленников, торговцев. Куаны, населённые соперничающими кланами, соединялись между собой прочными торговыми связями. При обмене роль денег выполняли выделанные оленьи шкуры (ровдуги), а позднее одеяла. Раб в первой половине XIX в. стоил 15-20 ровдуг, каноэ – от 10 до 15. 5 Тлинкитские торговцы бдительно оберегали сферы своего влияния от проникновения нежелательных конкурентов, будь то индейцы или белые.

Хотя далее речь пойдёт преимущественно о военном быте Тлинкитов, следует иметь в виду, что главным в их жизни была всё же не война, и не торговля, а морской промысел. Вся их жизнь, как и жизнь прочих прибрежных племён, была тесно связана с морем и полностью зависела от него. 6

Труды практически всех исследователей, записки путешественников и собственные родовые предания Тлинкитов свидетельствуют о том, что война занимала в их жизни одно из важнейших мест. Однако при этом, как верно подметил Дж. Т. Эммонс, в истории Тлинкитов нам практически неизвестны внешние войны, в которых весь народ мог бы сражаться против общего врага. Война всегда оставалась частным делом того или иного клана, куана или, в крайнем случае, коалиции нескольких из них. Причиной тому – описанная выше своеобразная организация племени. По этой же причине были невозможны междоусобные войны, в которых все кланы одного куана совместно действовали бы против врага из другой общины – "браки, дружеские связи и экономические интересы являлись сильными факторами племенного единства, а сосуществование одних и тех же кланов в различных племенах [куанах] предотвращало их объединение с другими кланами друг против друга, так как клан был основной единицей в жизни Тлинкитов. Он не признавал превосходства племенной власти. Все его члены были братьями и… никогда не объединялись с другими против своих." 7 Однако на свирепость и частоту междуклановых столкновений это никоим образом не влияло. Клановые истории полны описаний резни, кровной мести, войн между кланами, среди которых лишь иногда встречаются сообщения о стычках с соседями – Экимосами-Чгачами, индейцами Хйда и Цимшиан.

Война обычно вырастала на почве кровной мести, а вызывал её ряд причин: убийство (зачастую на почве ревности), за которое не было уплачено достойной виры; оскорбление и ранение в ссоре; вторжение в чужие охотничьи угодья и спор из-за добычи; походы предпринимались также с целью грабежа и захвата рабов (в основном на юг) или для защиты своих торговых интересов (как то случилось в 1851 г., когда чилкатские Кагвантаны разорили английский форт Селкирк в верховьях Юкона). Вспыхивали конфликты и по иным причинам. Так в год плохого улова лосося, будучи не в состоянии обеспечить себя припасами на зиму, жители Хуна-куана выслали на север военный отряд, который, однако, был истреблён чилкатцами. Американский исследователь Р. Олсон отмечал, что "даже ссоры между детьми могли вылиться в более серьёзные неприятности между кланами." 8 При этом более могучие кланы гораздо скорее и охотнее реагировали на обиды и стремились к мщению, чем то делали представители слабейших родов.

Превосходство родовых связей над всеми прочими вело к ослаблению понятий о общеплеменной собственности на территорию. Отдельные местности – рыболовные, охотничьи, промысловые угодья – находились в коллективном владении тех или иных домохозяйств и кланов. Районы, не использующиеся ими, считались "ничейными" и посягательство на них чужаков не вело к войне. Примером тому может служить переселение людей Танта-куана к Кэйп-Фокс, близ которого стоял посёлок Санъя-куана, а также вторжение Хайда-Кайгани на острове Принца Уэльского. В обоих случаях войны не последовало, ибо пришельцами не были затронуты клановые владения аборигенов. 9

Межклановые войны могли быть остановлены лишь при достижении равновесия потерь или же путём уплаты выкупа за ещё неотмщённых погибших. При подобных столкновениях прочие жители селения или куана оставались лишь зрителями или, в лучшем случае, посредниками-миротворцами (na'cani). "Частота клановых войн происходила из-за отсутствия индивидуальной ответственности, так как каждое действие отдельной личности вовлекало в события весь клан, фактически не имевший отношения к происшествию, – пишет Дж. Эммонс, -… различная ценность жизни личностей, основанная на их социальном статусе, делала затруднительным уравнивание результатов. Жизнь вождя равнялась нескольким жизням людей иного общественного положения." 10

Хотя тлинкитское общество и не создало прослойки профессиональных воинов или военных предводителей, каждый Тлинкит был превосходно снаряжён для битвы.

Неотъемлемой принадлежностью каждого мужчины, самым распространённым среди Тлинкитов оружием был кинжал. Он постоянно носился в ножнах из жёсткой кожи, которые вешались на шею на широком ремне. На ночь его клали у постели. Оружие это так и называлось чиханат - "справа от меня, всегда наготове" или "вещь под рукой". 11 Изначально кинжалы были каменные. Затем камень сменили медь и железо. Позднее появились кинжалы типа гватла (от gwala – "ударить"), с одним лезвием и резным тотемным навершием, но ранние кинжалы имели иногда два клинка – нижнее, колющее, и верхнее, более короткое, режущее. Находящаяся между ними рукоять обматывалась полоской кожи, коры или шнуром из человеческих волос. Закреплялось это длинным ремешком, который дважды обвивался вокруг запястья. Воин пропускал свой средний палец сквозь разрез на конце этого ремня – таким образом боевой нож намертво крепился к его руке и его невозможно было вырвать даже у убитого. 12

Капитан Этьен Маршан, побывавший на Ситке в 1791 г., так говорит о вооружении Тлинкитов: "Тхинкитанайаны (Tchinkitanayans) все вооружены металлическими кинжалами 15 или 16 дюймов длиной, от двух с половиной до трёх шириной, завершающимися остриём, обоюдоострыми – это оружие они наиболее тщательно хранят и с удовольствием чистят и полируют: гренадер не более гордится своей саблей, чем Тхинкитанайан своим кинжалом; он носит его на заплечном ремне в кожаных ножнах и никогда не бывает без него, ни днём, ни ночью." 13

К оружию ближнего боя относились также копья и палицы. Палицы, изготовлявшиеся из дерева, камня, кости и даже металла, применялись Тлинкитами сравнительно редко. Уже в начале XIX в. они переходят в разряд фамильных реликвий. Согласно устным преданиям, увесистые дубинки с резными каменными навершиями носились вождями скрытно под одеялами и использовались при внезапных нападениях на личных врагов. 14 Распространённым был тип палицы в виде кирки (так называемый slave-killer), представлявший собой церемониальное оружие вождей для ритуального убийства рабов. Это оружие состояло из слегка изогнутого отполированного каменного острия, насаженного на деревянную рукоять или вправленного в неё. Гораздо чаще, чем на войне, дубинки применялись в морском промысле.