Инициализация - Евгений Булавин

неуверенно опустился на один из прозрачных стульев, коими, оказывается, была заставлена почти вся комната. Мужчина за столом расправил белый пиджак, нащупал ногами тапки, собрал гриву огненно-рыжих волос в хвост и внушительно прочистил горло:

— В последнее время покупатели заходят редко…

— Вы это говорили, — напомнил Инокентий.

— Правда? — Мужчина сложил руки домиком и подался вперёд. Тень легла на рельефное, словно выточенное из тёмного дерева лицо. Длинный нос выглядел на нем почти недоразумением, словно мастер утомился и прилепил к своему творению первый попавшийся стручок. — Вы, наверное, о Харитоне. Чувак завёл привычку тренироваться в стихотворчестве по интеркому. Крадёт рифмы с интернета. Меня можете звать Фокусником. Вас как?

— Инокентий. С одной «н».

— Любопытно. — Фокусник заклацал клавишами ноутбука. — Говорите, с чем пожаловали.

— Нашёл это, — Инокентий протянул ему визитку. Фокусник повертел её в пальцах, зачем-то понюхал и вернул.

— Не ваша. Откуда?

— От Андрея Орлова. Знаете такого?

— А как же. Частенько у нас закупается.

Инокентий почувствовал лёгкий укол в голову и поморщился.

— С ним что-то не так? — полуутвердительно спросил Фокусник.

— Его… убили.

— Вот как.

Фокусник с минуту клацал клавишами.

— Чем докажете? — обронил он, словно пытаясь заполнить тишину.

Инокентий безо всякого удовольствия открыл фотографии на телефоне и показал экран собеседнику.

— Нравится фотографировать трупы? Не отвечайте. Хм.

Фокусник отложил телефон на край стола и вновь обратился к ноутбуку.

— Есть у вас какие-то предположения? — спросил он между делом.

— Одно, но оно может показаться… необычным.

— Параноидальным бредом шизанутого кретина? Не стесняйтесь.

— Андрея убил ангел. — Инокентий уже сам стал сомневаться в собственных словах. — Зовут, скорее всего, Йишмаэль.

— Ангел, говорите. Это уже крайне любопытно. — Фокусник воззрился на Инокентия неопределённо-темными глазами. — Обычно мои услуги стоят недёшево, но ваши пользуются у меня определёнными… льготами. Не волнуйтесь, дело своё я знаю — пробью парнягу по всем каналам, в случае чего, задействую нового агента…

— Простите, а кого вы подразумеваете под «ваши»?

— Вы же Судия, я правильно понимаю?

Инокентий ошарашенно кивнул. На лбу у него, что ли, написано?

— Ну вот. С деталями обращайтесь к непосредственному начальнику. Вечно вы не проинформированы. — Фокусник скосил взгляд на экран ноутбука. — Результаты будут завтра, в шесть утра. Рекомендую не задерживаться.

— Так просто?

— Так просто, — белоснежно улыбаясь, подтвердил Фокусник.

Когда Инокентий вышел из таинственной хрущевки, облепленной двумя г-образными девятиэтажками, на улице царила вырвиглазная темень. Даже свет из окон казался её частью. Азария подошёл к нему на своих двоих, словно случайный прохожий.

— Как оно, продвигается?

— Даже не знаю. Я запутался.

— Пойдём. И держись меня, а то оступишься.

— Ты только сквозь предметы не проходи.

— Ладно, — кивнул ангел, поворачивая вправо. — Запутался, говоришь?

— У меня такое чувство, что меня водят за нос. Ты, — с нажимом проговорил Инокентий, — водишь меня за нос.

— Вот, значит, как.

— Азария, — с усталой грустью проговорил Инокентий. — Я собственными глазами видел, как Йишмаэль убил его…

— Нет.

— Что — нет?! Почему ты врёшь?! Я собственными…

— Хватит истерить. Ты когда разговаривал с Фокусником, испытывал какой-нибудь дискомфорт? Ну, там, живот заболел, или нерв в руке защемило…

— Не переводи тему! — заорал Инокентий дурным голосом. Собственное эхо, трижды отдавшись в ночи́, подействовало на него отрезвляюще.

Азария покачал головой.

— Ты аккуратней, меня мало кто видит. Подумают всякое…

— Прости. Было кое-что… голова на секунду заболела.

— Это потому что ты чувствуешь ложь. Скажи теперь, Судия, болела у тебя голова, когда я отвечал «нет»?

— Не обратил внимания. Надо перепроверить.

Ангел возвёл глаза горе.

— Ну, перепроверяй.

— Убивал ли Йишмаэль Андрея?

— Нет.

Инокентий внимательно причувствовался к собственному телу. Ничего, кроме жутковатого ощущения связанного в узелок желудка. За весь день выпил только чашку кофе.

— Тогда что я видел?

— Йишмаэль даровал ему спасение.

— По-вашему это одно и то же! Убийство, спасение…

— Это не одно и то же.

Тусклое мерцание чудом уцелевшего фонаря выхватило лицо ангела из темноты. «Какой же у него квадратный подбородок», посетила Инокентия неуместная мысль. «Хоть кирпичи раскалывай…»

— Я окончательно запутался, — вздохнул он.

Когда они покинули улицу Металлистов, Азария исчез. Карман Инокентия оттопырила пухлая пачка денег. Пройдя десяток шагов, он зацепился взглядом за маленькую гостиницу под названием «Святой Иоанн». Намёка прозрачнее вряд ли придумаешь.

Судия. Ангел и Судия

Инокентий понятия не имел, как очутился в Рябиновом переулке. Он помнил, что телефон зазвонил ненавязчивой попсой в полшестого утра. Помнил, как почти не сонно ответил «алло?». В глазах плавали размытые пятна, и ни черта не было видно.

— Планы изменились, — сообщил явно изменённый на компьютере голос. — Шесть утра, Рябиновый переулок, дом двадцать. Вам встретит Харитон Ветров. Скину смс-кой, чтобы не забыли.

— Фокусник? Откуда вы узнали мой номер?

Трубка ответила короткими гудками. Инокентий продрал глаза и начал собираться. Вне пределов родной квартиры сборы затянулись на десять минут. Рябиновый переулок был рядом с его домом — то есть, очень далеко. К шести он успеет только на реактивном самолёте.

Острым, пронзительным винтиком завертелась мысль: «неужели история повторяется?». В это время Инокентий, кажется, завязывал шнурки… нет, искал носок… или надевал рубашку… хм…

А затем он очутился в Рябиновом переулке. Если это была телепортация, то медленная: часы показывали 7:15.

— Какая телепортация! Углубился в свои мысли, забыл о времени, о мыслях… дошёл как всегда на автопилоте…

Прохожий, обернувшись на его бормотание, прибавил шагу. Инокентий покраснел и начал искать двадцатый дом.

Местные выходят наружу, только чтобы подобно Инокентию торопиться на работу. Взгляды скользят по лицам, перескакивают на вывески, машины, и вновь засасываются куда-то внутрь. Броуновское движение оторванных друг от друга мирков, законсервированных стремлений, втоптанных в землю жестоким «надо» реальной жизни. Погоню за временем тормозят вечно любопытные дети, но их одёргивают, как собачонок, пропуская их болтливую истину мимо ушей.

Почти час Инокентий проторчал в условленном месте. Он хотел позвонить Фокуснику, но мало того, что номер не сохранился — не осталось даже упоминания о звонке. Только смс-ка, где в графе «отправитель» зияла пустота.

«Все впустую… опять разрушил себе жизнь одним-единственным опозданием…»

Кровь заледенела в груди, когда в потоке прохожих промелькнули знакомые рыжие патлы.

— Вы опоздали, — сказал Фокусник, поравнявшись с Инокентием.

— Я…

— Неважно. За мной.

Фокусник натянул на голову шапку и нырнул в толпу. Инокентий едва поспевал за ним, но потом, сообразив, что люди сами неосознанно шарахаются от него, полез напролом.

— Харитон, — не оборачиваясь, бросил ему Фокусник. — Не выходит на связь. Клянусь своей божественной задницей, он полез в одиночку и огрёб неприятностей. Совсем не умеет ждать. Годы практики не вынули шило из… — Фокусник мимолётом убедился,