Алмазное сердце - Ирина Шевченко

— А теперь поговорим, молодой человек. — После того, как маг скрылся за дверью, дэй Роджер без приглашения развалился в кресле. — Это ведь удобно — назвать вас человеком? Насколько я знаю, метаморфы не возражают против подобного обращения.

— Потрудитесь объяснить… — начал я возмущённо, но голос предательски сорвался на щенячий визг.

Лён–Леррон укоризненно покачал головой.

— Не кипятитесь. Присядьте. Объяснить? Пожалуйста. Вы только что были арестованы полномочным представителем префектуры Велсинга и в ближайший час предстанете перед судом — правосудие у нас вершится быстро.

Услыхав эту дивную новость, я ошарашенно шмякнулся в кресло напротив гостя.

— Два дня назад, — продолжал дэй Роджер, — во время приёма в моем особняке было совершено дерзкое ограбление. Некий метаморф, используя вторую ипостась, сумел миновать охрану и пробрался в комнату моей жены. Зная, что облик оборотня, недавно перенёсшего трансформацию, не откладывается в памяти обычного человека, грабитель не особо осторожничал, а отсутствие на нём одежды сыграло ему на руку — дэйна Аврора испытала сильнейший шок и не смогла ни помешать наглецу, ни позвать на помощь. Нужно сказать, что план был хорош, преступник знал, что все охранные чары из‑за находящихся в доме гостей будут сняты, а ограбленная им дама не вспомнит его лица даже при встрече. Но грабитель кое‑что не учёл. Да, все заклинания были деактивированы, но одно, действующее постоянно и наложенное независимо от защитных, сработало. Поймите меня правильно, дэй Селан, я уже почти старик, а моя супруга молода и красива. Я довольно снисходительно смотрю на некоторые вещи, но и оставить жену без присмотра не могу. А потому строго слежу за тем, кто и когда посещает её спальню.

Я почувствовал, как холодеют вцепившиеся в подлокотники пальцы.

— Пришлось повозиться, чтобы вас опознать, — продолжил гость. — Потом потратить ещё немного времени, чтобы выяснить, где вы остановились, и собрать полную информацию.

— Насколько полную? — выдавил я.

— Достаточную, чтобы подтвердить перед законниками вашу личность, — махнул рукой баронет, и я с облегчением вздохнул.

Впрочем, всё это временно. Во время суда или уже после, через месяц или два, когда отец, не получив ответа на очередное письмо начнёт меня искать, правда всё равно откроется…

И как он воспримет известие о том, что его сын — вор? Что станет говорить обо мне своим детям Берни, если меня отправят в тюрьму? И дядя Грегори? У него, отставного генерала, часто собирались высшие армейские чины — будут ли они наведываться к нему как прежде, когда эта история всплывёт? А если какая‑нибудь старая грымза из пансиона Солайс, наслушавшись сплетён или начитавшись газет, расскажет обо всем тётушке Мадлен?

— Вижу, вы задумались, дэй Джед. Могу я узнать, о чем?

— Конечно, — я твёрдо взглянул в глаза гостя. — Мне интересно, зачем вы говорите со мной. Почему пришли лично? Почему выпроводили из дома мага? И, в конце концов, почему я до сих пор не предстал перед вашим скоростным правосудием?

— А вы так к этому стремитесь? Нет? Тогда, может быть, и не придётся.

— Слушаю вас.

— Возможно, мы с вами сумеем помочь друг другу, — осторожно начал человек. — Не так давно я попал в щекотливую ситуацию, разрешить которую предпочёл бы без посторонней помощи, но, увы, не обладаю вашими способностями. А довериться кому‑либо… Разве что тому, чья жизнь и судьба целиком и полностью находится в моих руках.

В груди шевельнулось нехорошее предчувствие, но мне оставалось только изобразить заинтересованность. Был же я заинтересован в том, чтобы выбраться из этой передряги?

— Но прежде позвольте сделать ещё одно предположение, дэй Селан. Из того, что я узнал о вас, видно, что человек… хм, человек вы не стеснённый в средствах и на обычного преступника мало похожи. А способ ограбления, который вы избрали, говорит о некотором э–э… непрофессионализме. И тогда я решил, что возможно, вас лично интересовало ожерелье моей супруги. Точнее даже, один камень из этого ожерелья. Вспомнил, что трижды за последние два месяца у меня хотели его купить… Я с радостью продал бы его, если бы, как вы уже наверняка знаете, уже не сделал этого ранее. Но меня заинтересовало, чем же бриллиант так ценен помимо своей рыночной стоимости. И знаете, что?

Я непроизвольно подался вперёд.

— Ничего, — пожал плечами дэй Роджер. — За несколько лет камень сменил десяток владельцев, мне даже не удалось узнать, кому он принадлежал изначально. Знаю только, что у каждого нового хозяина неизменно находились причины для перепродажи. Такое ощущение, что алмаз намеренно не задерживается надолго в одних руках…

Он убегает. Убегает от меня и прячется.

— К чему вы заговорили о камне? — спросил я, стараясь хотя бы внешне казаться спокойным.

— Да так… — хмыкнул в усы Лён–Леррон. — Оставим в покое алмаз и его тайны и вернёмся к моей печальной истории. Я же могу рассчитывать, что она останется между нами, дэй Джед? Итак, в прошлом году, осенью, я по рекомендации целителей отдыхал на водах в Брейгене. Один. Я имею в виду — без супруги. Пробыл там почти месяц. Грязи, купальни. По вечерам — походы в местный театр, к слову, достаточно неплохой, как для провинции. Свёл некоторые знакомства… Думаю, как мужчина вы меня поймёте.

Он снабдил выразительным взглядом образовавшуюся после этих слов паузу, и я решился на предположение:

— Речь пойдёт о чести дамы?

Мужчина неприязненно поморщился:

— У этой особы нет чести. Меня представили ей на одном из благотворительных вечеров. Обычно я сдержан в эмоциях, но тут… Думаю, это не случайно, и были применены некие средства: чары, дурманящий напиток, какие‑нибудь специфические духи — мало ли подобных секретов у женщин? Но тогда я был уверен, что это внезапная и искренняя страсть. И в порыве этой страсти я написал два письма. Первое — практически невинное и, за исключением нескольких фраз, вполне пристойное. А вот второе было написано уже после… м–м–м… совместно проведённых вечеров. В том письме я опрометчиво упомянул некоторые моменты нашего общения, которые, как тогда казалось, хотел сохранить в памяти навечно. А теперь и рад бы забыть, но, увы, мне никак не дают этого сделать. Эта дама — не стану пока называть её имени — появилась в Велсинге в середине зимы. Послала ко мне с запиской, попросила о встрече. К тому времени я уже остыл и не желал продолжения знакомства, но из вежливости поехал. Поначалу она прикинулась овечкой, сказала, что попала в бедственное положение и остро нуждается в деньгах, попросила о помощи. Я решил, что разговор пойдёт о займе и готов был оказать ей эту услугу, но…