Неистовый (СИ) - Пленти Джулс

─ Из-за меня плачешь? ─ спрашиваю я, остановившись шагах в двадцати от нее.

Одному Будде известно, каких сил мне стоит быть так близко к ней и не коснуться. Чувствую себя голодным псом, у которого брюхо к позвоночнику прилипло, а хозяин все запрещает подходить к миске с едой.

─ Нет, из-за тебя уже все выплакала, ─ отвечает зло, наскоро утирая слезы кончиками пальцев.

─ Но ведь и счастливые слезы тоже были.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я сглатываю, вспомнив дивное сочетание струящихся по щекам слез и счастливой улыбки, что играет на ее губах. Я его часто наблюдал после завершения наших многочасовых игр, после которых плоть была на грани истощения, а все чувства находились в крайней степени взбудораженности.

─ Да, хорошо тоже было, ─ бросает сухо.

Боится воспоминаний, а потому описывает экстаз словом «хорошо».

─ Почему же ты просто сбежала, раз не все было так плохо? ─ выпаливаю я то, что терзало меня хуже бесконечного сэппуку.

─ Я никогда не могла уйти от тебя в открытую! ─ выкрикивает она, яростно втаптывая окурок в бетон. ─ Но мы сжигали друг друга, и кто-то должен был это прекратить. Тебе было больно…И мне тоже.

─ И что ж вновь не сбежала, когда увидела, кто твой новый босс? ─ спрашиваю я, сдобрив вопрос хорошей порцией сарказма.

Она выуживает пальцами, которые бьет крупная дрожь, очередную сигарету из пачки, заталкивает ее в рот и долго, и безрезультатно чиркает колесиком зажигалки. Я забираю у нее зажигалку, вскользь коснувшись привычно ледяных пальцев, и помогаю прикурить.

─ Можно мне тоже? ─ спрашиваю я, хотя бросил «травиться» пару лет назад.

─ У тебя нет своих? ─ Вскидывает на меня удивленный взгляд.

─ Нет, я бросил, ─ отвечаю я, забыв уточнить, что сейчас хочу сигарету именно из ее рта.

Молча протягивает мне пачку. Вытаскиваю сигарету, вновь коснувшись любимых пальчиков. Уже намеренно.

Дымим. Сердце мое тлеет, как сигарета в пальцах. Уверен, что у нее так же.

─ Тём, мне деньги нужны, ─ пускается она в туманные объяснения своего внезапного появления, ─ иначе я бы уже положила тебе на стол заявление об увольнении.

Меня больно резанул ее тон. Я для Леры теперь гангренозная конечность, от которой нужно поскорее избавиться, чтоб не сдохнуть.

─ Зачем тебе бабки? ─ спрашиваю я, готовый купить ее расположение за любую сумму.

─ Это не твое дело, ─ осаживает меня, напоминая, чтобы я держал дистанцию. ─ Мои проблемы и моя жизнь ─ уже не твое дело!

─ Но я всегда решал все твои проблемы, и ты не жаловалась, ─ парирую я.

Ну правда, я ведь честно взял на себя всю ответственность за нее. Ладно, почти всю.

─ Решал, ─ кивает она, бросив на меня уничтожающий взгляд, ─ а потом становился самой главной и нерешаемой.

─ Неужели было так плохо? ─ восклицаю я, опаленный ее тоном и словами.

─ Бывало по-разному, ─ говорит она уже мягче. ─ Ты знаешь, что я умирала по тебе первое время, а потом ты все испортил.

Этот упрек ─ хлесткий как хорошая пощечина. Он как удар под дых, который заставляет согнуться пополам и скулить от острой боли. Обезумевший от неё грызусь в ответ:

─ Если попытаешься уволиться, то я сделаю все, чтоб в приличное место с хорошей зарплатой тебя не приняли даже полы мыть. Придется идти в эскорт. Ты бы была в нем хороша!

─ В этом твоя проблема, Тём! Ты всегда мной манипулировал.

Беззвучно плачет, а ветер выполняет мою работу ─ утирает ее слезы.

─ А ты владела мной безгранично, ─ почти выкрикиваю я, и ветер смешивает мой гнев с ее слезами.

─ Это меня всегда и пугало в наших отношениях! Вечная гонка за пальму первенства, где каждый пытался доказать, что владеет другим. Только способы у нас были разные.

─ Я любил тебя безумно.

Нет, Лерочка, не любил. Я люблю тебя безумно и ничего не могу с этим поделать.

─ И я любила! ─ выкрикивает она не менее яростно. ─ Так любила, что умирала от страсти и ревности. Но мы оба обезумели и стали делать друг другу очень больно.

─ Но всё еще можно исправить, ─ хватаюсь я за соломинку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

─ Нечего исправлять, ─ убивает меня Лера всего двумя словами. ─ У нас с тобой даже взгляды на семью разные.

─ Но ты могла просто поговорить со мной! ─ не унимаюсь я.

─ И ты бы меня отпустил? ─ спрашивает она с надеждой, поняв мои слова абсолютно неправильно.

─ Никогда, ─ отвечаю хлестко.

Тогда бы не отпустил, и сейчас не отпущу. Наизнанку вывернусь, а докажу, что могу быть другим и все хорошее, что между нами было, еще можно вернуть.

─ Вот видишь, ─ укоряет меня так горько, что вкус крепких сигарет, который наполняет мой рот, начинает казаться сиропно-сладким.

─ Слушай, я знаю, что был ужасен с тобой, но я хочу хотя бы извиниться за все, ─ почти умоляю я, умирая от собственной беспомощности.

─ Я давно простила тебя, потому что любила когда-то, и у нас было много хорошего вначале. Просто потом стало так плохо, что я решила уйти, чтоб не забыть это хорошее и почему влюбилась в тебя.

* * *

Лера сейчас как колюще-режущее оружие, а ее взгляд гораздо острее моей хваленой катаны, перед которой любой самурай преклонит колено. Но мне все равно хочется, чтоб произошел конец света и мы застряли на этой крыше навсегда. Пусть не останется ничего, ведь тогда мы будем вынуждены умереть в объятиях друг друга. Я давно понял, что лучше сдохнуть, держа ее за руку, чем прожить целую жизнь, но без моей Леры.

Не могу так больше! Сокращаю расстояние между нами настолько критически, что мы почти сталкиваемся носами. Протягиваю руку и уже собираюсь убрать за ухо прядь волос, которую ветер паутинкой разметал по её лицу. Я его ровно таким и запомнил ─ даже морщинок новых не появилось. Меня обрывает ее горячий, жалобный шепот:

─ Только не трогай меня, иначе я закричу.

─ Тебя никто не услышит здесь, ─ тоже шепчу я, потому что кричать, когда она так близко, просто нет смысла. ─ Ты достаточно хорошо меня знаешь, чтоб понимать, что эти слова только подстегивают сделать обратное. Значит, ты этого хочешь?

─ Я не переживу второго раунда, ─ выдыхает она, не сводя с меня глаз.

Ее глаза цветом сравнялись с серым грозовым небом, которое вот-вот скрепит наш новый союз босса и секретарши ледяным дождем. Роюсь в самых глубинах, считывая эмоции. Откидываю страх, боль и обиду и нахожу отзвуки вожделения. Ее психика блокирует воспоминания, а тело все помнит. Мы могли принести друг другу такое острое удовольствие, что можно было загнуться. До сих пор помню, как сердце разгонялось до двухсот ударов в минуту, когда «мотор» почти останавливался, захлебываясь кровью.

У меня было много женщин. Очень много, включая всякую экзотику типа негритянок цвета эбенового дерева и фарфоровых японочек, но, только встретив случайно Леру, я осознал, что был вынужденным воздержанцем, которого кормили пресной, вываренной едой без специй. Не знаю, почему так вышло. Магия. Колдовство. Шаманизм. Или любовь. Больная, разбившая нас на части.

─ Давай заключим сделку, ─ предлагаю, я, чувствуя, что Лера хочет поиграть, но пока лайтово, чтоб самой не заметить, как снова втянулась.

─ Артём, ─ опять почти умоляет она, подрастеряв холодности и жесткость.

Знает, что может сорваться и пытается вновь переложить ответственность за безумие на меня. Понятно, что она не ходила монашкой все пять лет разлуки. Мужики у моей крошки были, но я уверен, что она ни с кем не испытала и сотой части того, что давал ей я. И Лера просто не может не хотеть испытать все это снова, хоть и держится. Достойная пара. Достойный соперник. У нас было разное.

─ Да ладно тебе, ─ улыбаюсь я. Как тогда, под дождем. ─ Все просто, и тебе ничего не будет стоить. Ты сама коснешься меня.

Смотрит на меня ошалелыми глазами, и я понимаю, что внезапно предложил то, что она и сама страстно хочет сделать. Как же будоражит ее наряд: белый верх, черный низ. Казенно и безвкусно, только зеленого шуршащего шарфика не хватает.