Обстоятельство непреодолимой силы (СИ) - Ночь Майя

Пёс фыркнул и подбежал к её укрытию, поглядывая на хозяина, всем своим видом говоря: — «Смотри, кого я поймал!» Алексей усмехнулся и, подойдя к шкафу, отодвинул без особого усилия створку:

— Прости, Милова, я забыл сказать, что у меня собака. Он не тронул бы тебя.

Девушка осторожно выглянула из укрытия.

Алексей смотрел на неё внимательно, неотрывно изучая. И вдруг на серьёзном лице мужчины проявилась ухмылка, а в глубине карих, тёмных глаз заплясали огоньки веселья.

— Дааа! — протянул он. И уже не скрывая усмешку, разглядывал её прищурившись. Её вид явно развеселил мужчину. Волосы были растрёпаны, пока она выбиралась из-под пальто, курток и пиджаков Смелова, на плече был его галстук, непонятно откуда взявшийся.

Агата нахмурилась и зло произнесла:

— Ничего смешного, Алексей, предупреждать надо, что у вас собака. Может, я их боюсь, — и она осторожно посмотрела за спину Смелова.

— Боишься? — вдруг убрав улыбку, сделавшись сразу серьёзным, поинтересовался Алексей.

Конечно, Агата не боялась собак, но она думала, что это самый настоящий волк. Кто же знал, что это собака-то!

Девушка вновь заглянула за мужчину и посмотрела на зверюгу, тот сидел возле хозяина и, высунув язык, выглядел довольно миролюбивым.

— Ну не знаю, — засомневалась Милова, — на волка похож…

— А он наполовину волк, чешский волчак. В нём течёт кровь волков. Трофейный щенок! Но он бы тебя не тронул, — и Алексей вдруг немного отступил в сторону, — погладь его, не бойся! Волк просто бы ходил по квартире за тобой и не выпустил, если ты решила бы уйти, но вреда точно не причинил. Он без команды не нападает.

Агата неуверенно вытянула ладонь над головой пса и с сомнением произнесла:

— Точно?

— Точно! — и большая, тёплая рука Алексея накрыла её ладонь и положила на голову псу. Тот довольно прищурился и завилял хвостом.

Тепло от ладони мужчины проникало под кожу Агаты и словно тысячи тонких ручейков растекались приятно по руке.

— Он не причинит тебе зла, — произнёс Алексей совсем рядом с ней, и она неосознанно подняла на него свои глаза. Тёмный, карий взгляд мужчины смотрели на неё — внимательно, выжидающе … Бежать было некуда. За спиной была стена, с одной стороны — шкаф, с другой — Волк, а перед ней — он…

Агата попыталась взять себя в руки и осторожно высвободить руку. И девушка намекнула, что им как бы капаться надо, дел много, в общем-то:

— Я пойду готов…

Но она неудачно зацепилась за что-то в шкафу и чуть не полетела бы, если не руки Смелова, задержавшие её и не давшие упасть. Теперь он цепко держал её в своих руках и тихо, как-то не своим голосом, задумчиво остановил её:

— Подожди…

Агата почувствовала, что её просто насквозь прожигали взглядом, но поднять на него свои глаза боялась. Она и так знала, что в эту секунду Алексей медленно наклоняется к ней ближе и ближе. «Всё попалась в ловушку», — вынесла себе приговор Милова. Она уже хотела тихо пискнуть, ибо горло сдавило от напряжения, что не надо, но вдруг её окатил тёплый, тяжёлый выдох и лоб Алексея коснулся её лба и из груди мужчины вырвалось:

— Чёрт!

Хватка Смелова ослабла, она почувствовала, что его ладони медленно сползают по ней вниз. Агата открыла глаза и посмотрела. Алексей, сжав от боли челюсть, тихо сползал по дверце шкафа…

Она отреагировала сразу.

— Сейчас потерпите, Алексей, сейчас, — и уже молнией кинулась к пакету с лекарствами. Руки тряслись, сердце бешено колотилось, но она была рада. Её казнь откладывалась и его личным трофеем ей не быть…, пока.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 4. "Красное платье"

— Волк, ко мне, — коротко скомандовал Алексей, заходя в пассажирский отсек последним и захлопну входную дверь. Серый пёс, посмотрев на хозяина, быстро поднялся и последовал за ним. Мужчина устроился в хвостовой части вертолёта, рядом со сложенными трофеями. Алексей даже не посмотрел на девушку, не хотел. Он уже мыслями был дома и хотелось оказаться в его пустой холостяцкой квартире и не вспоминать обо всём этом. И не видеть Агату Милову больше…никогда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Закрыв глаза, он откинулся на фюзеляж и, скрестив руки на груди, казалось, собираясь спать.

***

Олег Довлатов внутренне успокоился, когда Смелов уселся подальше от них и, толкнув легонько плечом Агату, предложил ей:

— Может, поспишь, пока лететь будем, — и кивнул на своё плечо. Но девушка лишь грустно улыбнулась и покачала головой:

— Прости, я не могу спать, когда так всё гудит, — но голову всё же положила и облегчённо выдохнула. Ей стало лучше. Хорошо, что они сидели у самого выхода, запах от туш не доходил до них в закрытом пространстве отсека.

Олег сидел и улыбался, наблюдая за девушкой. Да, хорошо, что он её встретил, они чем-то были даже похожи. Он рано остался без матери, а она без отца, каждому из них пришлось несладко. Довлатов посмотрел на Алексея, тот как ни в чём не бывало, дремал. Отец был прав по отношению к Смелову. Тот заведённых правил не нарушал.

А ведь благодаря именно Алексею он познакомился с Агатой, тогда в клубе…

Отец всё чаще в последние месяцы начал просить Олега то на собрании с ним поприсутствовать, то на деловую встречу возьмёт, то на гулянку затащит. Вот так получилось и в тот раз — его притащил отец, её Смелов.

Сборище старых друзей, хотя друзьями их можно было назвать с натяжкой. Они, возможно, и не видели бы друг друга, если не общие дела. Вот и в тот вечер Смелов и Довлатов решили встретиться с партнёрами по продаже комплектующих в далёкий, заснеженный, северный город и выбрали дорогой, закрытый ночной клуб, чтобы, так сказать, совместить приятное с полезным.

— Что я там делать буду? — возмущался Олег, поправляя давивший его галстук. За окнами машины, везущей Довлатовых на встречу, стояло тёплое бабье лето, последние деньки. Огоньки шумной вечерней городской жизни проносились за тонированными стёклами.

— Сын, — поправляя запонки на манжетах, холодно повторил Довлатов старший, — нужно вникать в бизнес. Я оставлю всё тебе. Ты должен понимать, что к чему и как дела делаются. Рассказать я тебе могу, но вот лучше всё увидеть своими глазами.

— А …что я могу увидеть в закрытом мужском клубе, а отец, не подскажешь? — зло развязывая душивший его галстук, продолжал Олег, — как девчонки танцуют, а?

— Дурак… не будет там девчонок, — закончив с запонками и посмотрев неодобрительно на сына Игорь Довлатов, — дела мы решать будем, дела!

— А, вот оно что, а я-то думаю, что ты не взял, как там её Лику или Дину? Забыл, прости, всех-то и не упомнишь мачех, — и сын зло взглянул на отца, сняв наконец ненавистный галстук и бросив его на пол машины.

Довлатов старший посмотрел на брошенный галстук и о чём-то задумался, о своём. Потом вздохнул и ответил сыну:

— Зря ты так, Олег, я жалею всю жизнь, что мы с твоей мамой не смогли сохранить отношения, но былого не вернёшь, — он нахмурился и посмотрел в тонированное стекло машины, — и маму тоже…

— Когда мама была жива, ты что-то так не говорил, — продолжал нападать на отца Олег.

— Хватит, — вдруг резко одёрнул его Игорь, уже кое-где посеребрённой сединами мужчина лет сорока пяти, — мы закрыли эту тему давно, и я попросил за всё у тебя прощения, но толку-то, не вернуть маму и не изменить то, что произошло…Встреча важная, так что ты бы лучше мне помог, а не нападал, — Довлатов старший примирительно посмотрел на Олега и похлопал его по плечу со словами, — пожалуйста, сын.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Олег вздохнул и нехотя согласился. К отцу он испытывал двоякое чувство. Простить измену отца матери, которую парень обожал, он так и не смог, но к чести Довлатова старшего, тот старался им помогать всегда и, видимо, чувствовал свою вину за распавшеюся семью. После смерти мамы отец, конечно, пытался создать новую, мам там разных Олегу подсовывал. Но это парню было не нужно и, упросив отца оставить его с бабушкой, Игорь и Олег Довлатовы стали жить каждой своей жизнью.