Кровавая луна - Жан Александр

Под его внимательным взглядом гнев Дженни испарился, уступив место смущению. Если она предполагала поддерживать с ним хорошие отношения, начало никуда не годилось.

Неожиданно, под влиянием какого-то решения, он галантно взмахнул рукой в сторону лестницы.

— Прошу извинить меня, вы совершенно правы, — сказал он. — Вам нужно обогреться и немного отдохнуть после дороги. Если позволите, мой брат проводит вас в дом. Я догоню вас.

Слабая усмешка играла в уголках его губ, однако внешне он оставался серьезен.

— Благодарю вас, — ответила Дженни.

Рэй Лэнгдон с готовностью предложил ей руку.

— Моя сумка, — неожиданная мысль заставила Дженни остановиться.

Если багаж отнесут следом, это подкрепит ее намерение остаться. Пауль Лэнгдон бросил на нее взгляд, в котором ясно читалось, что он разгадал ее план.

— Франц захватит ее.

Не оставалось ничего другого, как кивнуть и молча принять предложенную Рэем руку. Уже на ступенях сзади послышался голос Пауля:

— Смотрите под ноги, мисс Бартон, ступеньки мокрые, легко поскользнуться.

К тому же, мысленно добавила она, у меня такие легкомысленные туфли. Вслух же, не оборачиваясь и не замедляя шагов, произнесла:

— Меня зовут Бёрк. Цинтия Бёрк.

Его ответ утонул в порыве ветра, словно золотые брызги разметавшем ее волосы.

Сердито шагая по каменным ступеням, она размышляла о Пауле Лэнгдоне. Невероятный грубиян, таких не часто приходится встречать, и в то же время… столь неуловимо притягательный.

На первый взгляд замок казался не более чем грудой камней, из которых был сложен остров. Ступени вели под арку, выбитую в отвесной скале. Массивные створки ворот были распахнуты; недоставало только рва и перекидного моста, чтобы ощущение средневековой крепости стало полным.

Во внутреннем дворике в центре располагался фонтан: три смеющиеся наяды струями брызг приветствовали входящих, в то время как хмурый Нептун напоминал Дженни о том, что она нежеланная гостья.

— Проводи мисс Бёрк в гостиную, — приказала миссис Лэнгдон, направляясь через дворик к двери справа от главных ворот.

Рэй и Дженни свернули налево.

Хотя день еще не кончился, внутри дома царил полумрак. Свет, казалось, отскакивал, словно резиновый мячик, от угрюмых стен: даже газовые фонари, озарявшие прихожую, были не в состоянии рассеять собравшиеся вокруг тени. Почувствовав холод, Дженни машинально попыталась закутаться в отсыревшую одежду.

В маленькой, загроможденной мебелью комнате они остановились. Потрескивающий в камине огонь согревал и расталкивал внутренний сумрак; старинные гобелены смягчали необработанную поверхность каменных стен.

— Это самая светлая комната, — произнес Рэй. — Надеюсь, наш замок не сильно испугал вас.

— Наоборот, мне он очень нравится, — ответила Дженни, машинально подвигаясь к огню.

Ее тирада на пристани не была преувеличением: она действительно устала, вымокла и продрогла.

Рэй внимательно посмотрел на нее. Казалось, он удивлен и одновременно заинтересован тем, что увидел.

— Мне кажется, — его голос звучал располагающе, — вы не из тех девушек, которых легко испугать. — На губах вновь заиграла слегка ироничная усмешка. — Если вас не испугал дурной характер моего брата, сомневаюсь, что вас вообще что-то может испугать.

— С грубостью и старинными замками мне приходилось встречаться и раньше. — Ироничный смех Рэя нравился Дженни не больше резкого голоса его брата. — Я хотела бы поговорить с миссис Лэнгдон об условиях работы.

— Подозреваю, что в настоящий момент она вовсю сражается с Паулем, — сказал он. — Если вы извините мое отсутствие, я схожу узнать, чем все закончится. Это невероятно интересно.

— Мистер Лэнгдон?

Приоткрыв дверь, он обернулся через плечо.

— Как вы думаете, кто победит? — спросила Дженни, выдавливая из себя подобие улыбки.

— А на кого бы поставили вы?

Поколебавшись мгновение, она нашлась:

— На себя.

— Победа будет за вами, — Рэй улыбнулся и вышел, оставив ее одну в комнате.

Она солгала ему больше чем однажды. Ей было страшно: она не привыкла ни к старинным замкам, ни к людям, похожим на Пауля Лэнгдона. Сбросив с плеч промокший плащ, Дженни заботливо расправила его на спинке кресла и придвинулась ближе к камину, потирая ладони, чтобы быстрее согреться. Трудно было представить, что Сюзанн жила среди этих мрачных стен и теней. Что же случилось с ней? Ее муж, Пауль Лэнгдон, тревожил чувства, вызывал странное любопытство у Дженни. Рядом с ним невозможно было чувствовать себя беззаботной. Любовь к такому человеку можно было сравнить с влечением к шторму, к скалолазанию, к гоночному автомобилю, мчащемуся на полной скорости: загадочное смешение чувства опасности и жажды приключений. Но, начав гонку, трудно, если вообще возможно, повернуть назад.

Слабый шорох за спиной заставил Дженни стремительно обернуться. В комнату вошла женщина: крошечное, высохшее существо, чье лицо, казалось, состояло из огромных голубых глаз, затенявших миниатюрный носик и губы.

— Я принесла вам горячего чаю, — тонким, как складки ее морщинок, голосом проговорила она. — Приказ мистера Лэнгдона.

Она внесла поднос и поставила его на край стола. Дженни не могла не заметить, что ее руки подрагивают. Вероятно, возраст… или страх.

Интересно, кто из братьев приказал принести ей чай? Дженни собиралась спросить, когда что-то в поведении женщины остановило ее. Вместе с языками пламени в глазах служанки отражался не возраст… это был настоящий страх. Наполнив чашку, она выпрямилась и подошла к Дженни. Тонким, как шуршание костра, шепотом произнесла:

— Уезжайте, ради Бога, уезжайте, мисс. Пока кровавая луна не поднялась над морем.

И ушла — так же незаметно, как и появилась.

Глава четвертая

С чашкой в руках Дженни стояла возле камина, однако холод внутри, казалось, лишь становился глубже. Каждая клетка тела застыла от произнесенного шепотом предупреждения. Не было сомнений, что служанкой двигал самый настоящий страх. Дженни почувствовала сильное желание схватить плащ и бежать из комнаты, через мрачные коридоры и дворик со смеющимися (интересно, чему?) наядами. Вниз по грубым ступеням к пристани — к вельботу, ожидающему у причала. Уехать, прежде чем поднимется кровавая луна.

Неожиданное ощущение, что за ней наблюдают, заставило замереть Дженни. Ощущение было столь необычным, что его нельзя было приписать угрюмости и угнетающей тяжести коридоров замка. Слабый шорох подтвердил подозрения.

Звук исходил из соседней комнаты. В слабом мерцании газовых рожков, освещавших дверной проем, мелькнула бледная тень, и все исчезло. В темноте послышался тихий, приглушенный смешок, как будто кто-то, спохватившись, прикрыл рот ладошкой.

Страх снова уступил место раздражению. Чужое внимание к ее персоне нисколько не польстило Дженни, но еще меньше ей понравился смех. Поставив на поднос чашку, она быстрыми шагами подошла к двери и распахнула ее. В противоположном конце коридора скользнуло белое бесформенное облачко, скрипнула дверь комнаты. Дженни осторожно приблизилась. Сумрак внутри не позволял рассмотреть обстановку. Пройдя немного, она остановилась, прислушиваясь.

Что-то зашуршало, пытаясь проскочить мимо нее. Не раздумывая, Дженни протянула руку и крепко сжала край белой накидки странного существа. Резкая остановка заставила ее сделать несколько шагов, чтобы не потерять равновесия. Они оказались в коридоре.

Неровный свет газовых рожков осветил испуганное лицо ребенка. На какую-то долю секунды Дженни снова перенеслась в прошлое. Перед ней стояла Сюзанн. Маленькая девочка с лицом Сюзанн. Ощущение прошлого росло: Дженни пришлось опереться о стену — не столько для того, чтобы удержать равновесие, сколько для того, чтобы увериться в реальности происходящего.

К действительности ее вернули глаза девочки. На лице двойника Сюзанн жили серебряные глаза Пауля Лэнгдона. Хотя и более мягкие, доверчивые, это, без сомнения, были его глаза.

В напряжении последних часов она совершенно забыла о ребенке. Вздохнув с облегчением, она выпустила край накидки, которую продолжала сжимать в руке. Девочка отступила на шаг, но больше не пыталась убежать.

— Здравствуй, — Дженни опустилась на корточки. — Тебя зовут Варда, я угадала?

Она немедленно поняла собственную ошибку.

— Как ты узнала? — удивление боролось в Варде со страхом.

Обманывать ребенка было преступлением, но у Дженни не было выбора, если она хотела остаться в замке.

— Мне рассказала подруга, — объяснила она и добавила: — Меня зовут Цинтия.

— Ты останешься с нами? Мы будем друзьями. — Голос девочки не оставлял сомнений в том, что больше всего ей нужна подруга.