Русалки белого озера - Антон Леонтьев

Повинуясь внезапному импульсу, Анна дотронулась до одной из колонн. Вернее, до резного листка лианы, который вдруг, подобно кнопке, ушел вниз. А потом – до свернувшейся в клубок змеи с обратной стороны часов. При этом пасть змеи закрылась, раздался легкий щелчок.

Вдруг раздалась райская музыка, и мужчины тотчас прекратили спор. Не отрывая глаз, Анна смотрела на то, как все четыре колонны, сопровождаемые исполнением старинного менуэта, повернулись вдоль своей оси. После чего сбоку, оттуда, где находилась массивная мраморная подставка, выскочил небольшой ящичек.

Ящичек, на дне которого лежал выцветший лист бумаги. И Михаил Аркадьевич, и Всеволод Романович обступили стол с обеих сторон, а главный реставратор осипшим голосом произнес:

– Как это у вас получилось?

Анна и сама не знала, как это у нее вышло. Разумеется, ей было известно: в галантном восемнадцатом веке мастера обожали подобные игрушки-тайники. Но ведь часам было больше двухсот лет! И механизм должен был вообще-то прийти в негодность, заржаветь, рассыпаться в прах! Ведь его уже в течение многих лет, вернее даже десятилетий, не смазывали машинным маслом, не приводили в действие, не ремонтировали.

Анну всегда смешили приключенческие фильмы, в которых главный герой – обязательно археолог, обязательно с волевым подбородком с ямочкой, обязательно в широкополой шляпе, – ища сокровища, вдруг попадал в святая святых индейцев, древних египтян, пиратов. И хитроумные механизмы, несмотря на то что не работали последние полторы тысячи лет, вдруг легко приводились в движение одним мановением руки этого самого главного героя.

Такое было возможно в голливудских фильмах, но не в действительности. Механизм уже через несколько лет, если никто его регулярно не использовал и не заботился о нем, приходил в негодность.

А тут выходило, что ей не только невесть каким образом – по наитию, не иначе! – удалось открыть тайник. Но еще играл и старинный менуэт, хотя обратиться в труху должен был не только механизм тайника, но и крошечная музыкальная шкатулка, видимо, вмонтированная в мраморный пьедестал часов.

Более того, чтобы музыкальная шкатулка могла заиграть, кто-то должен был ее завести. А если бы ее завели много лет, а то и десятилетий назад, то пружина, так и не приведенная в действие, постепенно сама бы распрямилась. И тогда она бы не могла услышать сейчас эту чу€дную музыку давно канувшей в Лету эпохи.

Но музыкальная шкатулка играла. И потайной механизм работал. И она невесть каким образом сумела наткнуться… Только вот на что?

Ее взгляд упал на лист бумаги, покоившийся в неглубоком ящичке. Лист был блеклый, кажется даже, частично истлевший. И на нем было что-то написано светло-синими чернилами!

Всеволод Романович потянул было руку, чтобы взять то, что лежало в ящичке, но его остановил возглас главного реставратора:

– Нет, только не руками! Потому что, стоит вам до него дотронуться, он превратится в пыль. И мы не узнаем, что же там написано!

Шеф повиновался и отступил на несколько шагов от стола. Михаил Аркадьевич подошел к двери, распахнул ее и скомандовал:

– Илья, Сергей, ко мне! И захватите чемоданчик!

Видимо, под «чемоданчиком» подразумевался особый набор, потому что через несколько секунд появились два сотрудника, один из которых нес небольшой алюминиевый кейс.

Лист бумаги осторожно извлекли из ящичка при помощи особого пинцета, и все присутствующие смогли разглядеть тонкие линии и разводы. Однако прочесть то, что было написано на листе, не представлялось возможным.

– Илья, справитесь? – спросил главный реставратор, и один из сотрудников кивнул, в то время как другой осторожно помещал лист в особый прозрачный пакет.

– Справимся! – ответил его коллега. – Собственно, работы не так уж много. Только контраст усилить…

Ребята уже собрались уходить, но Михаил Аркадьевич жестом остановил их. Он посмотрел на Анну и спросил:

– Как вам это удалось?

Она не знала, что ответить. Что это случайность? Хотя нет, в том-то и дело, что не случайность. Она знала, как открыть тайник. Хотя была готова поклясться, что никогда этому не училась. Но не говорить же подобную чушь, все равно никто не поверит.

Хотя с учетом трех идентичных экземпляров часов и драгоценных камней с абсолютно одинаковыми изъянами вести речь о чуши не приходилось.

– Я…

Аня смолкла, чувствуя, что у нее от волнения сорвался голос. В нее вперилось четыре пары глаз. Все ждали ответа.

– Это вышло случайно! – выпалила она, понимая, что ее слова звучат более чем нелепо. Но ведь это была правда!

Михаил Аркадьевич кивнул, словно ожидал именно этого ответа, и произнес:

– Я был уверен, что часы с секретом, поэтому даже прогнал их через наш рентгеновский аппарат. Но мраморную глыбу, в которой был спрятан ящичек, он, конечно же, не взял. Мастера тогда были большие затейники, пришлось бы пару недель или даже месяцев голову ломать, прежде чем мы добрались бы до ящика. Да и механизм по всем законам физики должен был давно превратиться в труху…

Анна предпочла благоразумно промолчать – не говорить же, что именно об этом она и сама подумала! Тем более что после того, как она открыла тайник, ее слова о неисправности механизма выглядели бы более чем странно.

– Так пусть твои люди сейчас же установят, что там написано! – заявил нетерпеливо Всеволод Романович, а Михаил Аркадьевич ответил:

– Сделают, Сева, непременно сделают, тем более что для этого много времени не понадобится. А вот что я думаю… Если часы идентичны, то, кто знает, может быть, идентично и содержание тайников?

Он посмотрел на Анну, а потом указал на второй экземпляр. Решимость давно покинула девушку, она не знала, что и сказать. Но Михаил Аркадьевич улыбнулся и приободрил ее:

– Ну что же вы, не хотите попробовать? Я бы и сам сделал, однако ведь только вам известно, как вскрыть тайник! Так что прошу!

Анна взглянула на шефа, который уставился на нее, выпучив глаза. На лбу у него она заметила капли пота, хотя в подземной лаборатории было весьма прохладно.

Она протянула руку к второму экземпляру, провела рукой по колонне и вдавила лепесток обвивавшей его лианы. Тот ушел вниз, подобно клавише.

– С ума сойти! – произнес один из помощников, то ли Илья, то ли Сергей.

Анна же уверенным движением дотронулась до змеи, находившейся с другой стороны. Разинутая пасть пресмыкающегося захлопнулась, после чего раздалась знакомая музыка – старинный менуэт. Шеф даже подпрыгнул от ужаса.

А затем из мраморного основания часов выскочил ящичек. Затаив дыхание, она заглянула в него – так и есть, на дне ящичка тоже лежал листок, покрытый тонкими светло-синими линиями.

Анна могла поклясться, что листок как две капли воды походил на тот, что находился в прозрачном пакете, который держал в руке Сергей.

– За работу! – прервал затянувшееся молчание Михаил Аркадьевич, и его помощники извлекли лист бумаги из второго тайника.

Затем все взоры обратились на третьи часы. Те самые, покореженные, испорченные вандалами. Михаил Аркадьевич указал на них и заметил:

– Ну что же вы? Да, охотники за сокровищами выдрали драгоценные камни, отвертели бивень у слона, однако остальное не тронули. Или вы разрешаете на этот раз попробовать мне?

– Пусть она делает! – хрипло распорядился Всеволод Романович, и Анна подошла к третьим часам.

Она быстро совершила те же манипуляции, что и с предыдущими двумя. Однако листок-кнопка никак не хотел погружаться в колонну. Только с пятой попытки удалось это сделать.

У несчастной змеи когда-то наличествовали глаза из бриллиантов, которые, конечно же, были извлечены неизвестными грабителями. При этом они повредили пасть, которую теперь можно было свободно открывать и закрывать мизинцем.

Поэтому пришлось приложить изрядные усилия, чтобы пасть наконец защелкнулась. После этого раздалось жужжание, и четыре колонны пришли в движение. Однако вертелись они с разной скоростью, и вместо чудесного менуэта было слышно только скрежетание, перемежавшееся с мелодичными нотами.

Три колонны уже замерли, повернувшись на триста шестьдесят градусов, а одна так и не завершила круг, замерев где-то посередине. После короткой паузы послышался щелчок, и изнутри мраморного основания выскочил ящичек.

Только вышел он не полностью, а примерно на треть. Михаил Аркадьевич кивнул своим помощникам, и те осторожно вытащили ящичек из пазов. При этом что-то жалобно хрустнуло, и ящичек вдруг оказался в руках то ли у Ильи, то ли у Сергея.

Когда это произошло, сидевший на слоне магараджа вдруг покачнулся и брякнулся лицом вниз на спину гиганта.

– Занятный механизм! – сказал Михаил Аркадьевич. – Время будет, я его постараюсь починить. Ага, что у нас здесь?

На дне третьего ящичка, как и в двух предыдущих, лежал полуистлевший лист бумаги, покрытый светло-синей вязью.