Небо и землю содержит любовь - Раиса Богомолова

Мать встала и увела мальчика.

А икона все так же темнела в углу своим таинственным четырехугольником. И все так же нельзя было, кажется, рассмотреть даже намека на изображение…

Любовь творит чудеса

Чудо – для вразумления

Князь Н. Д. Жевахов в своих воспоминаниях описал чудо воскрешения отрока по молитве священника. В приходе священника Алексия Гневушева, что в селе Бортсурманы Курмышского уезда Симбирской губернии, умер мальчик лет двенадцати. Его все считали ангелом. Куда бы он ни приходил, он везде приносил с собой Небо. Прибежит в какую-либо избу, а там мужики дерутся или бабы таскают одна другую за волосы. Постоит молча на пороге – слова никому не скажет. Только из лучистых глаз его – точно свет небесный, так и искрится во все стороны. Как увидят его люди, так мигом все стихает. А как стихнет все – он и улыбнется. Да так, будто вспыхнет весь, и озарит своим сиянием, и сделается сам таким ясным да светлым, что тьма греховная, людская, пред ним и растает, точно ее и не было, и начнут люди обниматься, и плакать, и просить прощения, а ведь перед тем чуть не убивали друг друга!..

А мальчик вспорхнет и побежит к другому кому-нибудь.

Он никогда ничего не говорил, а только смотрел пристально, молча, точно насквозь все видел.

И так порхал он из одной избы в другую; только от винной лавки убегал. И никто не слышал от него ни одного слова, разве родителям своим что-нибудь скажет. Родители его были простые крестьяне, ничего не понимали из того, что он говорил, а только молились на него, как на святого. Да и мудрено было его понять, когда он говорил о Небе, а не о земле, рассказывал, что ему говорили ангелы.

Случилось в селе какое-то торжество. Перепились мужики, и пошел разгул, и продолжался он чуть не целую неделю, а закончился, как всегда, побоищем.

А мальчик взял да и умер.

Тут только протрезвились мужики! Рвали на себе волосы, винили себя за смерть святого отрока; бабы выли и причитали, все село днем и ночью не расходилось – все каялись перед Богом, забыв и о работе, и о своем хозяйстве.

А мальчик, точно живой, лежал в гробике, и сквозь закрытые глаза его светилась улыбка. Кто посмотрит на него – так то одного, то другого без чувств и вынесут из избы. И целую неделю не хоронили усопшего, пока не показались признаки разложения. Тогда понесли гроб в церковь.

Началось отпевание…

Что творилось в церкви, передать невозможно!

Каждый обвинял себя в его смерти, а на тех, кто пьянствовал да дрался, даже жалко было смотреть.

Вдруг из алтаря раздался крик священника. Стоя пред престолом с высоко поднятыми к небу руками, он с величайшим дерзновением взывал к Богу, громко, на весь храм:

– Боже мой, Боже мой! Ты видишь, что нет у меня сил дать отроку сему последнего целования… Внемли стенаниям и плачу раскаявшихся, внемли страданиям родительского сердца, внемли моему старческому воплю. Не отнимай от нас дитя сие, Тобою нам данное – во исправление, для вразумления, для прославления Имени Твоего Святого…

И стихло все в алтаре…

И как в страшную грозу за ослепительной молнией раздается удар грома, так в ответ на вопль поверженного пред престолом Божиим старца раздался пронзительный крик из церкви…

Оглянувшись, священник увидел, что мальчик сидит в гробу, оглядываясь по сторонам.

Знамение Божие

Продолжая свои мемуары, князь Жевахов цитирует сообщение очевидца о чудесном случае обновления святынь в Киеве:

«Шестого июля (1923 года. – Р. Б.), в четверг, мы все – жители Киева – были свидетелями величайшего чуда, записанного когдалибо в летописях России. С быстротой молнии по городу распространилась весть о том, что в церкви Всех Скорбящих Радость, что на Сенном базаре, чудесно обновился купол над колокольней, а также Казанская икона Божией Матери при входе в церковь. Я об этом узнал перед вечером и, конечно, мгновенно отправился туда.

Вся площадь перед церковью и все прилегающие к ней улицы были усыпаны многотысячной толпой. Солнце заходило, наступал вечер, и обновленный купол сиял белым золотистым светом. Этот купол я знал прекрасно. Он всегда поражал меня своей потускневшей позолотой, местами совсем сошедшей. Весь он был какогото смутно-песочного, неопределенного цвета. Блеску не было на нем никакого. И вдруг он теперь не только покрылся совершенно новой, блестящей позолотой, но даже светился какимто таинственным светом!

С самого утра 6 июля, как только стало известным дивное обновление купола и Казанской иконы Божией Матери, десятки тысяч людей хлынули туда, чтобы созерцать дивное проявление Божественной силы. На глазах всех собравшихся происходило чудесное знамение Божие: одна за другой постепенно таинственно обновлялись иконы святых Серафима, Елены, Константина, Феодосия Черниговского, писанные на купольном барабане колокольни. Все с замиранием сердца следили за тем, как проявлялась позолота, светлели лики и выступали краски на потускнелых и обветшалых иконах. Теперь они стоят как новые, как только что написанные.

После долгих усилий к вечеру мне удалось протиснуться в церковь. В самой церкви обновились трехсотлетняя плащаница, Распятие и две хоругви. Плащаница была совсем старая и потускневшая. Теперь она вся сияет в золоте и серебре и поражает всех своей красотой и художественностью. То же самое и хоругви. Материя как была, так и осталась – порванная, местами зачиненная, а краски и золото блестят и производят впечатление совершенно новых.

Но никогда в жизни я не забуду чудесного обновления образа святого Николая Чудотворца, которое происходило на моих глазах. Надо заметить, что с первого же момента, когда все узнали об обновлении, „наши власти“ поспешили послать в церковь комиссию для выяснения обстоятельств дела. Комиссия прибыла часа в два дня и приступила к осмотру плащаницы. Было, конечно, решено, что все это обман, что попросту вместо старой плащаницы повесили новую. Но в это время одна из женщин воскликнула: „Смотрите, на этой иконе появилось светлое пятно“.

И действительно, все находившиеся тогда в храме обратили свои взоры на совершенно темную икону, висевшую на стене. На ней было светлое сияние в виде пятна, которое начало разрастаться все более и более. Не прошло и получаса, как перед потрясенным народом просиял лик святителя Николая Чудотворца. После этого комиссия моментально ушла из храма и больше туда не показывалась. Когда я пришел в церковь, обновилась уже средняя часть образа святителя Николая, но кругом была совершенная чернота. И вот на моих глазах и на глазах всех бывших тогда в церкви людей свет, исходивший от лика святителя Николая, проникал все дальше и дальше, поглощая еще не обновившуюся часть иконы, и, наконец, выступило во всей красе все изображение святителя Николая.

Наступил уже вечер. В храме было темно. Электричество не горело. Но лик Святителя сиял каким-то особенным, сверхъестественным внутренним светом. Это была потрясающая картина. В первый раз в жизни я увидел всю силу и все очарование религиозного порыва толпы. Святитель Николай сиял среди нас, как живой, и все чувствовали его присутствие…

На следующий день, 7 июля, началось обновление второго купола той же церкви и икон, расположенных над куполом. Надо сказать, что нашлись какие-то эксперты, которые взяли два куска – от обновленного купола и от второго, необновленного – для обследования. Но результатов этого обследования так и не опубликовали. Второй купол начал понемногу обновляться. В течение трех дней совершенно обновились все иконы, находящиеся над куполами, – святых Владимира, Ольги, Николая, Александра Невского, Алексия, Петра и других. В тот же день началось обновление Георгиевской церкви. Особенно замечательным было обновление в ней иконы „Моление о Чаше“, а также обновление иконы Покрова и изображения Христа Спасителя с Крестом, идущего на Голгофу. Кроме того, обновился еще и купол на церкви Рождества на Подоле.

Одно из самых замечательных обновлений произошло над колокольней Софийского собора. Там с давних пор, чуть ли не со времени Петра Могилы, висит изображение чуда святителя Николая с ребенком, утонувшим в Днепре в 1072 году. На этом образе, кроме двух-трех темных фигур, ничего нельзя было разобрать. Теперь древняя икона представляет собою картину дивной красоты! Перед сияющим в золоте образом святого Николая лежит ребенок, спасенный из воды, и стоят родители, священник и монахи-старики, а вдали виднеется Днепр, нарисованный с величайшим искусством. Все художники поражены этим дивным образом».

Матерь Божия открыла глаза

В 1994 году в газете «Православная Америка» появилось сообщение о нескольких чудесах в Иерусалиме.

В течение двух недель, в конце июля – начале августа, на Гробе Господнем каждый день наблюдались вспышки света – голубые и белые. Очевидцы говорили, что это было похоже на свет, сопровождающий Благодатный огонь. Чудо привлекло группы людей, стоявших у Гроба Господня весь день, чтобы увидеть свет, который вспыхивал иногда один, а иногда и несколько раз в течение дня. Несколько сестер из русской Гефсиманской обители также были свидетельницами чудесных вспышек.