Один день из жизни героя - Андрей Смирнов

– А кем был Дракон раньше? – спросил Антонов.

Света ответила. Следующие несколько минут Антонов вел танк в полной тишине. Только побелевшие костяшки пальцев, судорожно сжимавших несчастный джойстик, выдавали его внутреннее состояние. У своего дома Антонов остановился и выбрался из танка. Строго говоря, «домом» назвать это было трудно – во время Катастрофы новостройка сложилась, как карточный домик, и квартира, где когда-то жил Андрей, перестала существовать. Но переезжать он не захотел, да и некуда – куда ни глянь, одни руины – поэтому попросту взял лопату и раскопал подвал собственного дома. Выгреб мусор, покрасил стены и «отпраздновал» новоселье. На новой «квартире» он, правда, бывал редко – слишком много времени и сил отнимала борьба с мутантами и зеленокожими.

Выбравшись из танка, Антонов быстро спустился в подвал, где принялся копаться в барахле, скопившемся тут за последние десять лет. Барахло состояло преимущественно из книг, изъятых из опустевших книжных магазинов, банок тушенки, позаимствованных из ближайшего универмага, автоматов, пистолетов и разнокалиберных патронов, вывезенных из оружейной комнаты какого-то военного городка. В углу скромно притаился полупустой ящик с гранатами. «Черт, где же он?..» – думал Антонов, продолжая рыться во всем этом многочисленном имуществе.

– Послушай, а ты никогда не задумывался, – полюбопытствовала Светлана, останавливаясь на пороге, – почему все, кто изменился, стали именно такими, а не какими-нибудь другими?

– Это старо и неоригинально.

– Что старо и неоригинально? – переспросила Света.

– Мысль о том, что все происходящее имеет какой-то внутренний смысл. На самом деле все происходит только потому, что происходит. Кто-то изменился, кто-то нет. Кто-то продался марсианам, а кто-то нет. Теперь осталось выяснить: кому принадлежит будущее – нам или им. Вот и все.

«Нам или вам – так будет вернее, – добавил он мысленно. – Ты была хорошим человеком, Света… Нет, не Света. Нельзя думать об ЭТОМ как о Светлане Васильевой. Это мутант. Монстр. Оборотень. Черт его знает, что у него на самом деле на уме». Он с удвоенной силой принялся разгребать барахло. «Проклятье, куда же я спрятал эту вещицу?..»

– А мне кажется, что некоторая логика в этих изменениях есть, – возразила Светлана. – В каком-то смысле каждый стал… как бы объяснить… Ну, представь: в определенный момент жизни тот или иной человек ощутил себя кем-то другим, как бы влез в чужую шкуру… А потом началась мутация и это состояние закрепилось. Именно поэтому, кстати, мутировали почти все писатели-фантасты…

– Да? – хмыкнув, Андрей обернулся. – А я вот, например, ни во что не превратился.

– Превратился, Андрюша. Ты превратился в героя. Ты ведь всегда хотел быть первым, всегда хотел вести за собой людей.

– А ты? – спросил Антонов. – Ты что же, всегда хотела стать Оборотнем?

– Не совсем. Но мне всегда было интересно узнать, что думает другой человек, как он ощущает мир. Ты ведь знаешь, что я участвовала в нескольких разных серийных проектах. Так вот, я всегда стремилась почувствовать тот первоначальный дух, который самый первый автор вложил в своего героя, ощутить внутреннюю логику чужого мира и постараться не ломать ее…

Антонов покачал головой.

– Нет. Это все ерунда. Ты знаешь, в кого превратился Головачев? В огромного таракана. Мы его двое суток гоняли по канализации, пока, наконец, не заперли в каком-то тупике. Живучим оказался, гад. Я на него два магазина истратил.

– А ты знаешь, – отпарировала Света, – что Головачев на протяжении пяти книг «Запрещенной реальности» утверждал, что все люди произошли от тараканов? Возможно, он так убежденно это доказывал, что и сам в какой-то момент в это поверил.

Антонов чуть усмехнулся и продолжил раскопки.

– А Прозоров? – спросил он, не оборачиваясь. – Он превратился в огромного паука-смертоносца. Сегодня утром чуть меня не съел.

– Прозоров, – напомнила Света, – когда-то вел серию «Мир Пауков». Более того, в послесловии к одной из книг он заявил, что в мире фантазии, где царит засилье штампов, существуют, в общем и целом, только четыре более-менее полноценных фантастических мира: Мир Конана, Мир Амбера, Мир Иеро и Мир Пауков. А это, согласись, сильное заявление.

– Сильное, – согласился Антонов. Помолчал и добавил:

– Ну, с Гипер-Грибом все понятно. А как быть с Драконом? Насколько я знаю, когда он был человеком, фэнтези вообще и драконами в частности он не особенно увлекался, предпочитая писать то стихи, то научную фантастику.

– Я не уверена, – сказала Света, – но мне представляется логичной следующая цепочка, приведшая к его нынешнему состоянию. Как ты помнишь, Дракон – еще в бытность человеком, которого мы оба хорошо знали – весьма любил и ценил спиртные напитки. Он даже тех, кто не употреблял алкоголь, с высоты своего полета называл «трезвенниками и язвенниками».

– Это я помню, – кивнул Антонов.

– Ну вот. От спирта мы перекидываем мостик к огненному дыханию, а отсюда мы прямиком приходим к Дракону. Кроме того, Дракон мудр. Все это знают.

– Мудр, говоришь? – переспросил Антонов, выпрямляясь и снова поворачиваясь к Светлане лицом. Он наконец нашел то, что искал.

– Мудр, – подтвердила Света. – Кстати, а зачем тебе этот серебряный кинжал?

– Светлана, – проникновенно сказал Андрей Антонов, и Свете впервые за время разговора почудились в голосе Андрея какие-то неприятные нотки. – Светлана, некогда вы были прекрасным человеком. Поверьте, мне очень, очень жаль, что вы стали мутантом…

* * *

Через полчаса, наконец закончив очищать серебряный кинжал от крови, Андрей Антонов вернулся в кабину кибер-танка и задумался о судьбе и предопределении. Еще семь или восемь лет назад, когда в городе только-только появились слухи об удивительном мутанте, умеющем менять свой облик, просочилась информация о том, что Оборотень, якобы, совершенно неуязвим для обычного оружия. Андрей Антонов сильно обеспокоился этим известием. Он, борец с инопланетными захватчиками и вырождающимся человечеством, как будто предчувствовал, что рано или поздно им с Оборотнем – как, впрочем, и с остальными лидерами мутантов – придется сойтись один на один на узкой дорожке. И что он, спрашивается, будет тогда делать, если Оборотня невозможно уничтожить обычным способом? Но Андрей Антонов был довольно начитанным человеком, и, как всякий начитанный человек, хорошо знал, как нужно бороться с оборотнями. Поэтому во время очередного рейда в Эрмитаж он прихватил с какой-то витрины старинный серебряный кинжал, хорошенько заточил его и припрятал – до поры до времени. Как выяснилось сегодня, не зря.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});