Рейтинговые книги
Читем онлайн Бутлеров - Лев Гумилевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68

Ответы гимназиста заставили его поверить, что перед экзаминаторами стоял необыкновенный ученик.

Зинин не был ни тихоней, ни зубрилой. Не было у него и специальной привязанности к тому или другому предмету. Он любил и математику, и латынь, и ботанику и сидел за книгой с таким же одушевлением, с каким совершал очень далекие ботанические экскурсии. Физические силы его казались неисчерпаемыми, а ловкостью, с которой он перепрыгивал заборы, он превосходил всех озорников.

В 1830 году Зинин поступил на математическое отделение философского факультета в Казанский университет.

Замеченный Лобачевским, награждаемый при каждом переходе с курса на курс золотыми медалями, Зинин был оставлен при университете по окончании трехлетнего курса и стал преподавать студентам аналитическую механику, гидростатику и гидравлику, затем астрономию и, наконец, химию. В те времена энциклопедичность знаний была настолько обязательной для ученого, что никому и в голову не приходило мысли о нецелесообразности такого распределения обязанностей среди профессуры.

Молодой ученый, посвящая себя химии, оставался и математиком, и ботаником, и астрономом, и геологом. Памяти, ума, страсти и времени ему хватало на такую уйму знаний, которая удивляла не только студентов, но и рядовых профессоров.

Необычайная разносторонность знаний Зинина поражала всех, кто встречался с ним. В 1866 году группа русских общественных и промышленных деятелей совершила поездку на Урал. Среди участников экспедиции находился врач Н. А. Белоголовый, оставивший воспоминания об этой экскурсии, в которой принимал участие Зинин.

«Академик Зинин, — пишет Белоголовый, — бесспорно самое рельефное лицо в нашей свите, личность весьма даровитая, с колоссальными познаниями и памятью, перед которыми меркнут небольшие недостатки, наложенные на него частью годами — ему 50 лет — и болезнью, частью общим складом русской жизни. Живой, как ртуть, нервный, как самая нервная женщина, рьяный до споров, в которых громит противника блестящей речью и громадным знанием, — это, повторяю, был бриллиант в нашей свите. Его ярая ненависть к немцам и филиппики против курения табаку — вот два конька, которых беспрестанно мы оседлывали, чтобы сражаться с ним во время путешествия… В этот первый день Зинин решительно ослепил меня своими разнообразными познаниями; не было предмета, о котором заходила речь, где он не был бы дома: химия, минералогия, ботаника, геология, астрономия, физиология и проч., — со всем этим он был знаком весьма, казалось, фундаментально; при этом живость характера, страстность и блеск речи, наконец, изумительная память — он, например, как двенадцатилетний гимназист старого времени в состоянии был, не запнувшись, перечислить все города какой-нибудь губернии, цитировал целые страницы Хераскова, Шиллера на немецком языке и в переводе Жуковского и проч. — произвели на меня глубокое впечатление. Я положительно не встречал до сих пор в такой мере даровитого человека…»

Если напомнить, что Белоголовый был близок с Некрасовым, Тургеневым, Салтыковым-Щедриным, Боткиным, встречался с Герценом, Толстым, со многими иностранными учеными, то легко представить, каким одаренным человеком был удивлявший его ученик Лобачевского.

Приняв предложение совета университета готовиться к занятию кафедры химии, Зинин в течение двух лет подготовился к сдаче магистерских экзаменов, продолжавшихся целый месяц, и к защите магистерской диссертации на предложенную ему тему: «О явлениях химического сродства и о превосходстве теории Берцелиуса о постоянных химических пропорциях перед химической статикой Бертоллета». После утверждения в звании адъюнкта химии Зинин получил научную командировку за границу для подготовки к профессуре по химии.

Магистерская диссертация Зинина осталась в рукописи, но тезисы ее были опубликованы.

Тезисы Зинина дают нам полное представление об эрудиции молодого адъюнкта, его резко критическом отношений к европейским авторитетам и полной самостоятельности мысли.

За границею Зинин пробыл три года, причем около года он работал в гиссенской лаборатории Юстуса Либиха, где и начал свои замечательные исследования над соединениями бензойного, или ароматического, ряда. Самостоятельная работа над специальным исследованием окончательно сформировала Зинина как ученого.

Вернувшись в Россию, он защитил в Петербурге докторскую диссертацию «О соединениях бензоила и об открытых новых телах, относящихся к бензоилову роду», и весной 1841 года занял кафедру химической технологии в Казанском университете.

Молодой профессор быстро завоевал сердца своих слушателей. Он читал химию математикам, но «натуралисты», в числе которых был и Бутлеров, ходили слушать его в «чужой разряд».

Вспоминая это время, Бутлеров говорит о Зинине:

«Лекции его пользовались громкой репутацией, и действительно, всякий слышавший его как профессора или как ученого, делающего сообщение о своих исследованиях, знает, каким замечательным лектором был Зинин: его живая, образная речь всегда ярко рисовала в воображении слушателей все им излагаемое. Высокий, как бы слегка крикливый тон, чрезвычайно отчетливая дикция, удивительное умение показать рельефно важные стороны предмета — все увлекало слушателей, постоянно будило их внимание. Оно приковывалось и самой наружностью профессора: его фигура среднего роста, широкоплечая и широкогрудая, с одушевленным лицом, живым, проницательным взглядом, с черными, довольно длинными волосами, зачесанными с высокого лба назад и немного на правую сторону, дышала энергией.

Он говорил обыкновенно стоя и с начала до конца держал слушателей под обаянием своей речи».

Зинин не ограничивался чтением лекций. Он вел занятия в лаборатории со студентами, давал темы и следил за их выполнением, но предоставляя каждому искать свой собственный путь.

Исключительную привязанность студентов к Зинину Н. П. Вагнер в своих воспоминаниях объясняет любовным отношением самого профессора к молодежи. Среди молодежи это был, по его словам, старший веселый товарищ, и в его лабораторию постоянно стекались студенты. Он обращался со студентами, как с товарищами, мог выбранить, «даже поколотить виноватого», но не мог никогда никому отказать в помощи или защите.

Главное же, что было необыкновенно в этом профессоре, это то, что каждый, по свидетельству Бутлерова, «после разговора с Зининым уходил, так сказать, наэлектризованным, преданным своему делу более чем когда-либо».

4. «РЕАКЦИЯ ЗИНИНА» И ОТКРЫТИЕ РУТЕНИЯ

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 68
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Бутлеров - Лев Гумилевский бесплатно.

Оставить комментарий