Хоупфул - Тарас Владимирович Шира

церкви. Активные граждане даже писали обращение с просьбой отцепить этот паразитический рюмочный полип с государственного учреждения.

Как и многие алкоголики, Рахманинов-старший стал отдаляться от людей и находить себе друзей в лице животных. Домашняя болонка стала ему и Бимом Черным ухом, и Хатико в одном лице. Ничего удивительного – собака никогда не скажет тебе: «Ты у меня всю душу высосал» или «Да когда ты уже, наконец, найдешь работу». Звали болонку Несси. Про то, что так ласково называли Лох-несское чудовище, Рахманинов -старший и слышать не хотел.

На зиму он купил ей комбинезон модели «похоронный саван» и пошел «показывать невесту» во двор. Жаль, что собаки не наделены чувством юмора, поэтому над облачением болонки смеялись только их хозяева.

К семейству псовых она имела весьма опосредованное отношение – обучаемость и склонность к дрессировке у нее была на уровне рыжего лесного муравья. Характер такой же.

Наверное, именно с нее Крылов писал басню про слона и моську.

Дай ей волю – она бы перегрызла шею Павлову и облаяла бы все его мигающие лампочки и звенящие колокольчики. Единственный вывод, который бы он сделал из эксперимента с условным и безусловным рефлексом – это то, что пять уколов от бешенства в живот – это действительно больно.

Было в ней что-то и от гопника со спального района – если она ловила на себе чей-то задержавшийся дольше пары секунд взгляд, то начинала утробно клокотать звуком заведенной бензопилы и буровить оппонента ответным взглядом. Если рычать и кусать протянутые руки было некому, она начинала грызть лапы собственные – наверное, надо было хоть куда-то направлять энергию чистого зла и ненависти.

Отец Рахманинова, замечая этот акт мазохизма, хлопал болонку газетой, а если нет, то Женя с Костей ее никогда не останавливали – каждый втайне надеялся, что она сгрызет себя до основания.

В магазин заходил он тоже с ней. Она посматривала на холодильники и подозрительно-подготовительно обнюхивала углы.

– Мужчина, ну куда вы с «этим» идете! – женщины на кассе недовольно косились на пса, который в этот момент отряхивался дворовой лужей. – Написано же на дверях – нельзя!

– А че нельзя-то? Он что, не человек, что ли? – бурчал Рахманинов-старший и зажимал Несси в подмышку. Та, в свою очередь, вырывалась, мельтешила лапами и всячески пыталась вернуть привычную ей гравитацию уровня человеческих щиколоток.

С работой не ладилось. Старший сын, трезво оценив обстановку: в семье мать моет полы в школе, а отец сидит без работы и плачет над детским хором, решил не рисковать и заняться грабежами. Вернее, грабежом. Его собственный сериал «Бригада» закончился пилотной серией, не успев начаться.

К налету с двумя дворовыми друзьями они готовились основательно – напились и украли ружье у сторожа с хладокомбината.

Решили грабить место, где деньги есть точно. Например, кафе-разливайку. Свою, местную не стали грабить по соображениям безопасности и районной солидарности. Выбор пал на ту, что находилась на окраине города. Злачное место, куда каждое утро, день и ночь стекались страждущие со всего района. Богом забытое место, но к его счастью – места, а не Бога, – не забытое обитателями района. И каждый день несчастная разливайка переживала последний день Помпеи – складывалось ощущение, что кто-то мстительный каждый месяц репетировал на ней кару египетскую: четыре мордобоя за неделю были чересчур даже для ирландского паба, не то что для разливайки ниже среднего пошиба. Она трижды закрывалась и открывалась вновь, а потом и вовсе сгорела – чтобы, как феникс, воскреснуть и уже через две недели вновь распахнуть свои двери. Впрочем, никто и после пожара не заметил ощутимой разницы – легкий запах гари никому не мешал, а желтый свет тусклой лампочки до почерневших стен все равно не добирался.

И тут ограбление. Наверное, тщедушный старичок за прилавком даже не оторвался от халвы с чаем, когда на него наставили ружье – он просто пожал плечами и протянул дневную выручку. Поскольку новоиспеченные бандиты были благородными и смотрели фильмы про ограбление банков, они оставили старичку 500 рублей из кассы. «За причиненные неудобства». Осталось поделить оставшиеся 2 тысячи. На троих они делились плохо, поэтому дележку решено было отложить. Бутылку водки они взяли за счет заведения.

Поймали их на третий день. Моги бы и на второй, но на второй был День милиции. Не до того было.

Региональные новости тут же окрестили ребят «налетчиками двухтысячных», добавив, что они, несомненно, действовали куда наглее своих предшественников из 90-х.

Старший брат Кости Рахманинова входил в общественное объединение «Чистый город», и его до этого показывали на этом же региональном канале – правда, обыгралось все не в его пользу: теперь весь город узнал, что все это время «рядом с нашими детьми» мусор с улиц подбирали «форменные отморозки».

Это был единственный случай, когда мама Рахманинова не торопилась звонить соседке с возгласом: «Галя, включай скорее телевизор, там моего старшего показывать будут!»

После этого случая Женины походы в гости к Рахманинову прекратились. Рахманинов говорил, что родители сильно переживают. Мама ревет, отец пьет еще больше.

И вообще, вся семья ломает голову и не понимает, как же так случилось. Сначала грешили на героин. Хотя откуда ему было взяться? Ведь они всегда проводили профилактические беседы и принимали превентивные меры – отец говорил, что оторвет башку, а мама обшаривала сыновьи карманы. Ничего подозрительного так ни разу и не нашли – только сигареты и презервативы.

ГЛАВА 3

remembrance [rɪmembrəns] – сущ. память, напоминание

earnings [ɜ nɪŋz] – cущ. заработок, выручка, доход

employment [ɪmplɔɪmənt] – cущ. занятость, работа

Приняв душ, Женя стал обходить комнаты в поисках фена. Причина подняться в воскресенье с кровати раньше часа дня у него была – вечером он ждал в гости Сашу, с которой он познакомился полгода назад. Было это примерно так: он не пошел на последнюю пару (в универе он, кстати, был редким гостем – большинство лекций и предметов он не считал полезными и нужными; универ был для него скорее terra inkognito, нежели alma mater) и решил пойти на тренировку на пару часов пораньше. Судьба встретила его в рибоковском красном топе в унисон с красным маникюром, серых беговых леггинсах и такого же цвета кроссовках «Асикс». Женя, кстати, всегда до последних мелочей запоминал, во что были одеты девушки в момент знакомства – не специально, просто так получалось. Наверное, это компенсировалось тем, что спустя пару месяцев отношений он уже не замечал в них ничего: ни новой прически, ни новой одежды. Тоже, впрочем, не специально.

Судьбой, конечно, он в шутку называл ее только на первом свидании. Саша, не будь так проста, и сама подготовилась и проверила гороскоп – вроде бы, за какими-то небольшими сомнениями Марса и Юпитера, все у них должно было сложиться благополучно.

Женя придумал целую культурную программу, начинающуюся со столика на двоих в небольшом семейном ресторанчике и заканчивающуюся поездкой на колесе обозрения над вечерним Екатеринбургом. Был сентябрь, и он даже захватил из дома плед и термос – в общем, использовал все запрещенные приемы.

Такой вот спешившийся с белого коня принц, заботливо протягивающий имбирный чай с лимоном в крышке из-под термоса, не мог оставить Сашу равнодушной.

– И откуда же ты появился так в моей жизни неожиданно, – неосмотрительно ляпнула она, когда колесо обозрения заканчивало свой финальный круг.

В тот же момент, когда Женя раскусил симпатию и взаимность, пелена неприступной красотки из тренажерного зала моментально спала. Он быстро расслабился, поэтому все последующие их свидания происходили в ближайшем кофешопе, иногда прерываясь редкими походами в кино.

Но это было давно – теперь он всегда приглашал ее к себе в воскресенье, но чтобы она не чувствовала себя используемой, исправно звонил ей в понедельник и пил с ней кофе в среду.

В их отношениях они так и не определились, вернее, не определился один Женя. Саша же считала их полноценной парой, видеться чаще которой мешала Женина практика, Женины тренировки, Женина учеба (нужное подчеркнуть).

Сам Женя придерживался другого мнения – Саша ему нравилась в постели, она всегда смеялась над его шутками и всегда брала трубку, когда он звонил. Скорее всего, если бы Женю усадили за стол и, глядя в глаза, попросили перечислить, чем его еще привлекает Саша, то добавить ему было бы особо и нечего.

Впрочем, в данный момент Женю интересовал вопрос организации вечернего ужина – лениво листая меню ресторана японской кухни в телефоне, он решал, заказать доставку суши на дом или прогуляться самому, заодно заскочив в магазин