PS: Проиграй мне - Кира Сорока

за что! – выплёвывает Вика.

– Вообще-то, это был риторический вопрос, если что. Я там, где и должен быть, – ткнув себе в грудь пальцем, следом указываю на неё: – А ты – там, где ты есть. Нищенка с синими волосами в ужасном балахоне. С отвратительным характером. Успевшая нажить себе кучу проблем в моём лице. Ну что, нравится тебе там, на своём месте?

Она расплывается в ядовитой улыбке и резко распахивает дверь.

– О да, мне очень нравится, мажорчик! Потому что я там, где и должна быть. Порчу жизнь такому, как ты!

Выбирается из тачки, заходит в один из пустых боксов. Пошарив в кармане, извлекает сотку и засовывает в аппарат со знанием дела.

Я заезжаю в бокс и остаюсь в машине, предварительно закрыв все окна и заблокировав двери. Так, на всякий случай. Одному Богу известно, что на уме у этой сумасшедшей.

Сначала Вика включает воду и смывает пыль с кузова. Потом тщательно наносит пену, замазывая ею все окна. А когда пена начинает сползать по стёклам, я вижу, что синеволосая наконец всё же избавилась от балахона.

При нашем первом знакомстве в клубе, когда она угнала мою тачку, я вроде как мельком видел её фигурку, но тогда было слишком темно. А вот сейчас могу рассмотреть её совершенно отчётливо. Хрупкие плечи, стройная талия. И чёрный топ, открывающий пупок.

Если бы не обстоятельства, я, наверное, мог признаться хотя бы самому себе, что эта Вика, в общем-то, ничего. Но сейчас, конечно, ни за что этого не сделаю, потому что вижу в ней не девушку, а букашку, над которой собираюсь поиздеваться.

Приоткрыв окно, заявляю:

– Мой тщательно! Можешь даже языком вылизывать! Возможно, так сможешь оттереть эту хрень!

– Хрень – это ты! – тут же парирует Вика.

Клацнув зубами, врубает сильный напор воды и направляет струю на щель в окне. Я не успеваю закрыть его достаточно быстро, и несколько капель попадает мне на лицо.

Вот же чёрт!

Вика самодовольно ухмыляется и продолжает смывать пену до тех пор, пока вода не заканчивается. А потом стучится в окно.

– Уже всё? – с недовольством спрашиваю я, опустив стекло.

– Нет. Сотка закончилась. Денег дай, – протягивает руку ладонью вверх.

Я хлопаю по её ладони своей.

– С деньгами и я могу. Попробуй без денег! Без моих денег.

– Зануда! – фыркает Вика, отступая.

Извлекает из кармана банковскую карточку и, приложив её к аппарату, нажимает на нужную кнопку. Подача воды возобновляется, но на этот раз я успеваю закрыть окно.

Значит, у синеволосой есть карточка. А ещё у её бабушки айфон последней модели. Хм… Интересненько!

Когда Вика заканчивает мыть машину, вновь надевает свою огромную толстовку и выходит из бокса, поманив меня рукой.

Включаю передачу и выкатываюсь за ней. Разблокировав двери, жду, что она сядет, но этого не происходит. Вика вновь подходит к моей дверце и ждёт, пока я опущу стекло, небрежно прислонившись к кузову.

– Садись! – говорю я, открыв окно. – Нам нужно заехать вон туда, – указываю на покрасочный цех. – Там посчитают ущерб, и ты как-нибудь решишь эту проблему, раз уж мы договорились. Заметь, я выбрал самое недорогое место в городе.

– Не в этот раз, мажорчик, – она отрицательно качает головой. – У меня же есть как минимум ещё один день. Завтра.

Я хватаю её за запястье, не давая сдвинуться с места. Но Вика и не вырывается, просто упрямо смотрит на меня.

– В твоей машине лежит мой рюкзак, я оставлю его как гарантию того, что мы ещё встретимся. Завтра утром возле моей школы, идёт? В восемь утра для тебя не слишком рано?

– И что же изменится завтра? Почему бы тебе прямо сейчас не признать своё поражение, эмо?

– Потому что я никогда не проигрываю, – ухмыляется она. – Тебе имя моё напомнить?

Да, точно, Виктория! Виктория! Чёртова победа!

– Зачем тогда ты помыла сейчас тачку? – всё ещё не понимаю я того, что она задумала.

– Это подарок, – расплывается она в насмешливой улыбке, наклонившись максимально близко к моему лицу.

Внезапно я чувствую запах… Запах этой девушки. Вроде бы цветочный. Фиалка?

Отпускаю её руку. Уже жалею о своём решении, но всё-таки произношу твёрдо:

– Завтра возле школы в восемь утра.

– До встречи, мажорчик, – снова усмехается Вика.

– До завтра, эмо! – отвечаю с приторной улыбкой на лице.

Наверное, я мог бы подвезти её. Но предложить самому просто язык не поворачивается.

Бросив взгляд на заднее сиденье, убеждаюсь, что рюкзак на месте, разворачиваюсь и выезжаю с мойки самообслуживания.

Напоследок всё-таки смотрю в зеркало заднего вида. На то, как Вика машет мне рукой. Наверняка на её лице сейчас победное выражение, ведь она избавилась от меня сегодня слишком легко и быстро.

Но ничего… Пусть немного погреется в лучах выдуманной победы.

Глава 6

Вика

– Добрый вечер, Виктория Эдуардовна.

– Добрый, – сухо бросаю я, проходя мимо поста охраны.

Глеб – амбал два на два, с совершенно лысой черепушкой – провожает меня внимательным взглядом до тех пор, пока я не скрываюсь в доме.

Шагнув за порог, сразу попадаю в приятную прохладу климат контроля, скидываю капюшон и с наслаждением вздыхаю.

В этой толстовке безумно жарко, но я не хочу снимать её. Пусть лучше люди видят во мне невзрачного синеволосого эмо, чем Викторию Юсупову – дочку крупного бизнесмена Юсупова Эдуарда Викторовича.

Ненавижу его! Он разрушил наши жизни! Мою, моего брата, нашей мамы…

Однако сегодня мне придётся наступить себе на горло и обратится к отцу за помощью. От одной лишь мысли об этом, мне становится мерзко на душе. Но выбора просто нет.

Я пересекаю холл, заглядываю в столовую. В нашем доме как и всегда царит гробовая тишина.

– Пап… – негромко зову я отца. – Пап? Ты где?

– Значит сегодня я папа, да? – слышу его голос из гостиной и нехотя иду туда.

Мой отец стоит возле полки над камином, там в рядок выставлены фотографии в рамочках. Чертов уголок болезненных воспоминаний, чтоб его.

– Помнится вчера я был сатаной, – задумчиво произносит отец, стоя ко мне спиной. – А позавчера тираном и зверем. А сегодня я значит папа. Хм… Интересно.

Я не вижу, что он там делает. Но готова поспорить, что он разглядывает фото моей матери. А ещё я не вижу его лица поэтому не знаю, какие эмоции на нём написаны. Наверняка очередное притворство, что он так сильно тоскует по ней.

Я молчу, стиснув челюсти. Мысленно перебираю другие, наиболее безболезненные варианты, к кому ещё могу обратится за помощью. Но их