Мои сводные монстры - Дана Блэк

из-под фаст-фуда.

Они сбрасывают все это в урну возле сауны. И шагают ко мне.

- Это моя машина, - говорю прежде, чем они открывают рот.

Один из них, тучный, гладковыбритый, пальцами вытирает жирные губы.

- Почему в неположенном месте припарковались? - не спорит он. Кивает на знак.

- Дерево нависает. Не заметила.

- Почему в таком виде гуляете? - его взгляд упирается мне в грудь.

- Я не гуляю. Как раз ехать собиралась.

- А стекла в своей машине зачем бьете? - переходит он к главному.

- Долгая история.

- Так мы вроде не торопимся, - хмыкает полицейский и показывает на их авто. - Пройдемте.

Морщусь.

Отряхиваю руки и направляюсь к машине.

Ничего.

Расскажу им эту глупую историю. Они сходят в сауну. Там всё подтвердят и администратор, и Вика.

Я заберу сумку.

И мы с Викой поедем домой.

Иду под конвоем. На меня оглядываются прохожие. Встречаю взгляд темноволосого мужчины, запирающего машину.

И вздрагиваю.

Так похож на медведя из сауны. Только волосы короче и вьются. И щетины нет. И фигура. Не полнее, а объемнее, словно под серой кожанкой он весь целиком из мышц.

Он идет к сауне, и я невольно оборачиваюсь, такой широкий, уверенный шаг, он руками размахивает, столько места собой занимает, о других прохожих не думает, прет походкой бога.

Дверь он открыть не успевает.

Та распахивается сама.

И навстречу ему выходит…тот секс-маньяк. Тянет ему руку…и они здороваются.

Одного роста, похожей комплекции, с темными глазами и волосами - они точно родственники, и очень экзотичной внешности.

Этим и притягивают.

- Давай-давай, - полицейские подталкивают меня в спину.

Спотыкаюсь, меня подхватывают. Концы майки развязываются, вываливается грудь.

Один из них присвистывает.

- Сочно.

На свист поворачиваются мужчины возле сауны. Оба смотрят на меня.

Первый с любопытством. А второй…

Боже.

В его взгляде и удивление, удовлетворение, снисхождение, насмешка, жадность, черный голод, я на расстоянии эти флюиды впитываю, чувствую и понимаю - я влипла по уши.

Юркаю в машину.

И торопливо пытаюсь связать концы майки на груди. Бесполезная тряпка, она не скрывает, а показывает, взгляд притягивает, уже и соски видно, они торчат сквозь тонкую ткань.

Полицейские садятся вперед.

О чем-то треплются, я слов не разберу, для меня это назойливый бубнеж. Смотрю в окно на мужчин у сауны.

И хочу слышать, о чем говорят они. Стоят вполоборота к нашей машине. Один широко расставив ноги в черных мешковатых брюках. Второй сунув руки в карманы костюма.

Тот, в кожанке кратко кивает секс-маньяку. Взглядом провожает его, скрывшегося в сауне.

Разворачивается.

И шагает прямиком к нам.

В волнении подаюсь вперед, между сидений.

- Документы на машину у меня есть. - тараторю, - сумка в “Пантере”. Там еще моя подруга. Я на стажировке. Сходите туда, администратора спросите.

Замолкаю, когда брюнет в кожанке равняется с машиной и внаглую распахивает водительскую дверь. Сует полицейскому под нос красную корочку.

И низким, с вибрацией, голосом говорит:

- Девушку я забираю.

Сглатываю.

Что значит заберет?

Куда?

Оглядываюсь назад, глазами ищу машину, на которой он приехал.

Серебристый красавец Бэнтли.

- Девушка машину чужую разбила, - не отдает меня полицейский, и я с благодарностью гипнотизирую его светловолосый затылок.

- Я видел, - брюнет усмехается. - У девушки, наверное, причины были. Я спрошу.

- Куда вы ее забираете? - полицейский откидывается в кресле.

- Куда надо, - с нажимом отрезает брюнет.

И, не дожидаясь ответа, отходит. Щелкает замок, открывается дверь.

Он наклоняется в салон.

Секунду изучает меня внимательным темным взглядом.

- Привет, красотка, - здоровается.

И за руку выдергивает меня на улицу.

- Я уже говорила. Это ошибка, - в отчаянии оглядываюсь на машину полицейских.

Водитель пялится в окно. Ловит мой взгляд и показательно отворачивается.

Не хочет связываться с этим мужчиной. Который красной корочкой перед его носом размахивал.

Который крепко держит меня за локоть и ведет к серебристому Бэнтли.

- Ошибка? - в его голосе ирония. - А вроде бы все прозрачно, красотка. Падай, - он распахивает дверь и толкает меня на переднее сиденье.

В салоне пахнет медом и мятой, светится магнитола и негромко вещает диктор, кажется, это аудиокнига.

Мужчина садится за руль.

Кошусь на его профиль. Лицо удлиненное, кожа смуглая. Губы плотно сжаты, пальцы барабанят по рулю.

- Брат сказал, что ты ему лицо поцарапала, - он поворачивается на меня. - А еще кричала, чтобы он сходил хозяйством потряс перед дружками.

Он смотрит с любопытством. Как на бестолковую зверушку, как на безумную, что осмелилась его бугаю брату подобное ляпнуть.

- Не так было, - качаю головой. Киваю на сауну и в десятый раз пытаюсь объяснить. - Меня приняли за путану.

- А ты…?

- А я нет. Я проходила стажировку. Первый день. Из зала вышел твой брат. Голый.

- Вот как.

- Да. И я на него…смотрела.

- Смотрела.

- Да. А потом…

- То есть лицо ты ему не царапала, - перебивает он. С панели подхватывает бело-красную пачку сигарет. Выщелкивает одну и мнет ее в пальцах. - И мой старший брат врет, - выделяет он интонацией слово “врет”, и это звучит, как угроза. - И к дружкам ты его не посылала. Не говорила, мол, зажми в кулаке хозяйство, и…

- Да. Нет. Не совсем, - с силой мну в пальцах края порванной майки.

Его старший брат целуется так, что захватывает дух - это единственный плюс.

Думаю об этом. Но вслух говорю другое:

- Он жесткий, хищный, бесчеловечный и безжалостный тип.

- Я понял тебя, - он отбрасывает пачку. - В общем, красотка. Сделаем так, - мужчина наклоняется ко мне. И рывком дергает на себя мою майку, от которой и без того лишь лохмотья остались.

В ступоре смотрю на голую грудь.

Он тоже смотрит, сощурившись.

А я даже не закрываюсь, я в каком-то глубоком шоке весь последний час нахожусь.

- Клевая, - говорит он низко, с хрипловатой вибрацией.

Этот тембр ток запускает по коже, и я встряхиваюсь, отталкиваю его.

- Не трогай меня!

- Тихо, тихо, - его голос полон спокойствия, руки касаются моих плеч. Он сдирает остатки ткани, бросает их вниз, на коврик. - Вот теперь все.

Сгребаю волосы на грудь, съеживаюсь.

Сижу почти раздетая в чужом Бэнтли, без телефона, без денег, а эта черноволосая семейка по очереди щупает меня, как куклу.

- Не буду я тебя