Ветер и крылья. Старые дороги - Гончарова Галина Дмитриевна

– Не могу, Мия. Не могу… я хочу его запомнить живым и здоровым. Не так, как сейчас.

Мия еще раз кивнула. Хорошо, мама. Твой выбор – твое право. А у меня выбора нет.

– Отец хотел видеть Энцо.

– Зачем?!

– Мама? – Мия удивленно поглядела на мать. Зачем умирающий хочет видеть сына? Да, действительно…

– А дочерей?

Мия опустила глаза.

– Может быть, потом? Когда он даст все наставления Энцо? Братик, приведи себя в порядок, пожалуйста.

Энцо послушно отправился приглаживать волосы и поправлять воротник. Фьора подалась вперед, коснулась руки Мии.

– Ты умница, дочка. И ты так похожа на свою прабабку…

– Ты уже второй раз об этом говоришь. Но никогда мне о ней не рассказывала. – Разум Мии цеплялся за отвлеченные вещи, лишь бы не думать о том, что предстоит сейчас.

Она будет с отцом до конца.

Она не позволит взвалить эту ношу на младших.

Она справится, она сильная.

Но боже милосердный, как же больно!

– Не рассказывала, потому что на то есть причины, – помрачнела внезапно Фьора. – Обещаю, я все тебе расскажу – потом.

Мия наклонила голову.

– Хорошо, мама.

Вернулся Лоренцо. Улыбнулся сестре.

– Мия?

– Идем, братик.

Мия крепко взяла его за руку и вывела из комнаты.

– Энцо, отец сильно изменился. Я тебя прошу не шарахаться, не кричать, не плакать. Просто держи меня за руку. Я буду рядом с тобой, что бы ни случилось. Обещаю.

Брат поднял на Мию серьезные карие глаза. Они с мальчиком вообще были очень похожи и друг на друга, и на эданну Фьору. Погодки, светловолосые, высокие, тонкокостные, неожиданно сильные при своем хрупком сложении, с тонкими чертами лица.

Красивые.

– Мия. Слуги говорили… Отец умирает?

– Да.

– Это мать должна держать меня за руку.

– Она не сможет, Энцо. Просто не сможет. Пойми ее, пожалуйста.

Энцо кивнул. Но понял или нет?

Промолчал. Впрочем, объяснять и разговаривать времени уже не было. Дети стояли перед дверью отцовских покоев, и оттуда выходил падре Бонито, привычно благословивший обоих маленьких Феретти.

Мия чуть склонила голову, равно как и Лоренцо.

– Дан Феретти ждет вас, дети, – кивнул падре. И спустился вниз. Там его ждало угощение, Мия распорядилась перед тем, как идти за братом. И деньги – у Томаса.

Ей будет не до того, это уж точно. Надо и за всем остальным следить. Гроб, поминальная трапеза, одежда, вино… сколько же всего сваливается на ее плечи…

Ничего. Она выдержит. А сколько раз ей придется повторить эти слова? Снова и снова, и вслух, и про себя… Не важно. Совершенно не важно. Главное – то, что она справится.

* * *

В покоях отца было тихо и сумрачно. Энцо пригляделся. Нет, ничем вот это… на кровати… не походило на его отца. На веселого, красивого, сильного мужчину, который легко подхватывал его на руки и подбрасывал в воздух. А потом и маму подбрасывал… и та смеялась.

И Энцо тоже.

А сейчас в кровати лежало нечто желтое, словно высушенное, с резкими чертами, незнакомое… ошибка?! Это ведь не папа? Это просто перепутали! Правда?!

Он хотел уже спросить у Мии, как та могла, дернул сестру за руку, но тут мужчина на кровати кашлянул.

– Энцо? Подойди ко мне, сын.

А голос отцовский. Значит… это правда?

Энцо почувствовал, как по щекам сами собой побежали две слезинки… еще минута, и они превратятся в водопад…

Мия заметила вовремя. Дернула его за руку так, что Энцо даже охнул от боли.

– Не смей! Выпорю!

Подействовало. Боль отрезвила, Энцо пришел в себя. Действительно, нашел время расклеиваться, тряпка! Мие сложнее, а она держится.

– Папа, здравствуй.

– Подойди ближе, Энцо. Я хочу с тобой поговорить…

Энцо повиновался. Рядом с отцом было вовсе уж невыносимо. И пахло так… если бы не рука сестры, мальчик точно упал бы. Не помог бы даже ароматный дым из жаровни.

– Выйди, Мия.

Девочка сдвинула брови.

– Нет, отец.

– Ты смеешь…

– Смею, – отрезала Мия. – Брата я не оставлю. Ему плохо.

Отец только вздохнул. Раньше… да, раньше Мия получила бы трепку. Но здесь и сейчас она была права, и отец это понимал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Дальше?

Дальше отец просил Энцо заботиться о матери и сестрах, постараться выдать маленьких замуж, молиться за его, Пьетро, душу…

Энцо обещал.

Когда отец попросил пожертвовать деньги на храм… Мия опять вмешалась. Резко и жестко:

– Когда у нас будут деньги, отец, Энцо пожертвует их. Сейчас у нас денег просто нет. Ни на что.

И снова, снова отец не стал ее ругать.

Наконец Пьетро отпустил сына, и Мия лично вывела его за дверь. Провела по коридору, подошла к окну, помогла мальчику влезть на подоконник. Обычно их за это ругали, но сегодня все было иначе.

– Как ты?

Свежий воздух помог Энцо чуточку прояснить мысли.

– Плохо. Мия… папа скоро умрет?

– Ньор Фаусто сказал – два, может, три часа, – честно ответила Мия.

– Ты пойдешь к нему?

– Да.

– До… до конца?

– Да.

– Я…

– Ты со мной не пойдешь, – отрезала Мия. – И думать не смей, хватит с тебя!

– Я мужчина!

Мия обняла брата, погладила светлые кудри.

– Да, Энцо. Ты мужчина. Настоящий. Но сейчас не надо брать на себя и эту ношу. Забудь то, что видел. Забудь. Я не хочу, чтобы ты носил это в себе, чтобы помнил, я хочу, чтобы отец навсегда остался в твоей памяти как легкий и светлый человек. Не это вот… Ньор Фаусто сказал, что может быть плохо. И метаться отец будет, и кричать… не думай ни о чем. Не думай.

Энцо доверчиво прижался к сестре.

А ведь и подзатыльники он от нее получал за испорченных кукол и разрезанную ленту. И дрались они, когда Энцо сестре в волосы песка насыпал. И ругались.

А сейчас вот прижался к Мии, затих доверчиво…

– Это мама должна с ним быть. Не ты.

– Знаю.

– Никогда ее не прощу.

Мия еще раз вздохнула.

– Каждому дается крест по силе, Энцо. Каждому – свой.

– А ты выдержишь? – Энцо пытливо заглянул в глаза Мии. Сестра была права. Он бы тоже выдержал, но чего это будет ему стоить?

– Выдержу. У меня нет выбора.

– Я…

– Иди, Энцо. Не прибавляй на мой крест еще камней, – тихо попросила Мия.

Мальчик посмотрел в ее глаза и спрыгнул с подоконника.

– Я люблю тебя, сестренка.

– И я тебя, братик.

Мия проводила брата тоскливым взглядом – и вернулась в спальню отца. К умирающему и ньору Фаусто.

* * *

Похороны состоялись на следующее утро.

Скромные и тихие.

Эданна Фьора упала в обморок на гроб с телом мужа.

Дан Лоренцо Феретти был бледен и сдержан. Дана Мия… Дана Мия просто держалась. У нее не было выбора. Сейчас похороны закончатся, все отправятся в дом, выпить вина и закусить, а потом, вечером…

Только вечером она останется одна – и позволит себе то, что давно хотела сделать.

Позволит себе выть, кричать, кататься по полу от боли, рвать волосы…

Только вечером. А сейчас надо быть сильной.

И забегая вперед – так и случилось. И выла, и рыдала, и каталась… но если никто не видел, значит, этого и не было.

Спала в своей комнате эданна Фьора, одурманенная сонным отваром.

Спали малышки, которые не думали о смерти отца, для них это не было пережитым, для них это осталось рассказанным, а значит, и не таким страшным.

А Мия…

Ничего не было. Только глаза с утра красные. Но это бывает от разных причин. Может, она не выспалась?

Бывает…

Глава 2

Адриенна

Ярмарки Адриенне нравились. Шум, гам, веселая суматоха… правда, иногда было немножко жаль. Вот крестьянские девушки спокойно ходят по ярмарке, приценяются то к тому, то к сему, а она вынуждена переодеваться в мужскую одежду.

А хотелось бы!

И платье надеть, и потанцевать в веселом хороводе, и на карусели прокатиться…