Плакса - Роман Евгеньевич Суржиков

кромешной, гробовой тьме.

- Благодарю, - сказала Мия в отдушину, когда сестра Джен унесла восковые обломки.

- Почему опоздала?

Мия не ответила.

- Джерри… - сказала Нора и запнулась.

Поняла, что растеряла слова. Слишком было темно… и горько. Что, если на Звезде будет так же?

- Он – благородный? – спросила Мия.

- Да, - выдавила Нора.

Да, благородный. И грамотный, как Мия. Читал Норе вслух, водя пальцем по странице… И брал ее на турнир, садил себе на плечи, чтобы лучше видно… Знакомил со всеми, кого встречал, и каждому говорил: «Моя милая сударыня»…

- Рыцарь?.. Нет, сквайр, - догадалась Мия.

- Да.

Катал на лошади по цветущему полю… Одни цветы вокруг, огромный конь – как корабль среди пахучего моря. Рука Джерри на животе Норы, прижимает к себе… Жаркий шепот в ухо: солнышко мое…

- Полюбил другую, а ты стала в тягость?

- Да.

Стала в тягость - вот как это зовется. Когда каждое его слово – через силу, со злостью. Когда глаза пустые - не на тебя, а в землю. Когда сколько ни кричи, ни плачь – не доплачешься. Все будто в каменную стену.

Мия давно исчерпала пять слов, но будто забыла о наказании. Голос шуршал в темноте:

- Ты попыталась удержать. Ласками, мольбами, рыданьями – всем, что имела.

- Да.

Нора даже сказала ему, что не сможет жить. Это не была угроза, она просто знала наперед, что так будет. И оказалась права.

- Это он отправил тебя в пещеры?

- Да…

Хрипло так, едва слышно. Нора повторила:

- Да.

И еще громче, чуть не срываясь в крик:

- Да! Да!..

- Мне очень жаль, - прошептала тьма голосом Мии. – Надеюсь, ты веришь.

* * *

Новенькая подняла ведро и, клонясь набок под грузом, побрела в темень. Нора смотрела вслед. Думала сказать: прощай. Или: помни меня. Или: не держи зла. Но лучше было не говорить ничего. Пусть выглядит случайностью, тогда Мию точно никто не обвинит.

Новенькая скрылась за поворотом, и Нора вошла под камень. Хороший, большой - из таких замки сложены. Точно не будет боли – ни сейчас, ни впредь. Ульяна Печальная, сестрица смерти, возьми меня за руку. Плакса Нора подняла лопатку.

- Не смей!

Мия вернулась слишком быстро: лишь зашла за поворот – и назад.

- Скажу сестре Джен.

Глупая угроза, однако Нора оцепенела. А вдруг Мия заорет, и сестра Джен как-то успеет прибежать прежде, чем камень рухнет? Или вдруг старшие сестры уговорят Ульяну, чтобы та не взяла душу Плаксы на Звезду?! Нет, сестра Джен не должна узнать!

- Скажу, - грозно повторила Мия, подходя ближе.

- А я…

Нужно ответить. Сказать такое, чтобы Мия испугалась, отстала. Всякий чего-то боится, чем-то можно ударить. Пошли мне холодный свет, Ульяна. Покажи дорогу. Дай верные слова!

- А я… - и тут свет пришел, - скажу, что ты хочешь сбежать!

Мия дернулась. Стрела попала в цель.

- Я знаю, - прошептала Нора. – Ты не безумная, ты – беглянка. Для того тебе вагонетки. Дай умереть – и никто не узнает.

- Зачем?.. – спросила Мия.

Нора вонзила лопатку в стену. И снова. И снова.

Камень шатнулся и двинулся вниз. Слишком медленно! Мия бросилась к Плаксе, рванула на себя всем весом тела… Они упали наземь. Глыба осела, расплющив воздух. Гулкая волна разнеслась коридорами.

- Тварь!.. – прошипела Нора. – Сука!

Вцепилась в шею новенькой… и тут же отпустила, отпрыгнула, когда в проходе зазвучали шаги.

- Святая Ульяна! Что произошло?!

Сестра Джен потемнела от ужаса, увидев глыбу. Мия поднялась, отряхнула с одежды глину.

- Случился обвал. Нора меня спасла.

Следом за Джен пришли другие старшие сестры, потом и приоресса Виргиния. Осмотрели место обвала, велели девушкам убрать землю и расчистить камень. Завтра будут думать, как с ним поступить. И ушли. Никто не собирался помогать виновницам приключения, хорошо еще, что не лишили обеда.

Впрочем, сегодня Нору не волновали наказания. Равнодушие нахлынуло и выморозило все внутри. Даже злости не было, только холод и безразличие. Монотонно, как ослик, таскала ведро за ведром, высыпала в вагонетку. Сталкивалась с Мией, смотрела сквозь, будто ее не было.

- Наверху август, - шепнула Мия.

Когда снова столкнулись, мурлыкнула:

- Яблоки и вишни. Бери – не хочу.

А при новой встрече:

- Сейчас играют свадьбы. Песни поют.

А потом схватила за локоть и поднесла губы к уху:

- Вагонетку не разгружают люди. Она просто переворачивается на шестернях, земля высыпается. Опоздаем к обеду – запрут двери трапезной. Вагонетки уйдут. Нас хватятся после обеда, мы будем уже далеко.

- Ты меня погубила! – выплюнула Нора. – Другого шанса не будет!

- Отчего же, будет, - очень спокойно произнесла Мия.

Пошла прочь, за новым грузом земли.

Нора догнала, спросила шепотом:

- Ты о чем это, а?

- Идем наверх – получишь выбор. Понравится – будешь жить, а не понравится…

- Что тогда?

Мия пожала плечами:

- Я тебя убью. Я умею.

Прежде, чем Нора придумала ответ, Мия потащила ее за собой.

- Идем.

Проход на подъем, три ступеньки, поворот. Коридор нижнего яруса, освещенный редкими лампадами. Новый поворот. Длинный зал в сумерках. Три вагонетки на рельсах, две полные, третья – почти доверху. От передней тянулись тросы, терялись в щели закрытых ворот.

- Ложись, - приказала Мия.

Нора забралась в вагонетку. Мия достала несколько листов, выдранных из молитвенника. Свернула трубочкой, подала Норе:

- Чтобы дышать.

- А ты?..

- Ложись, я сейчас.

Нора взяла в рот конец трубки. Быстрыми движениями Мия стала закапывать напарницу. Глина была влажной, холодной, тяжелой. Когда накрыла лицо, пришел страх. Холодная тьма. Как в могиле. Хорошо, что Мия ляжет рядом. Она не боится ничего, и я с нею не буду бояться. Скорее бы взять за руку…

Голоса странно звучали сквозь трубку – будто говорят не снаружи, а прямо во рту у Норы. Строгий голос:

- Зачем ты здесь?

Голос Мии – ровный, как обычно:

- Устройство вагонетки… интересно.

Пауза. Строгий голос:

- Насмотрелась. Ступай в келью. До утра без света за лишние слова.

- Сестра Виргиния…

- И без обеда. Ступай.

Шаги зашаркали по коридорам, утихли. И тут же возникли другие, приблизились. Влажная тяжесть упала на живот Норе: какая-то послушница опрокинула ведро в вагонетку. Потом еще одна. Страх усилился десятикратно, стал