Тень для Великого - Дарина Энглас

ответственная, но и платит Орд Дал хорошо. А мать наследника раз в год навещает нас и дарит всей семье подарки. Я очень счастлива с мужем и моими детьми.

Дети отобедав ушли гулять на улицу. Сегодня был выходной день и они не учились.

Нейлет посидев ещё немного, засобиралась домой. Фанья вышла её провожать.

Дети бегали по двору и ловили синюю бабочку, которая перелетала от цветка к цветку.

— Киллиан не бегай босиком — сказала ей мать и Нейлет бросила взгляд на босые ноги девчушки. Затем перевела на запястье. И замерла в ступоре. На одной руке девочки был выгравирован магический знак. Рогатая луна с глазом.

Ней задохнулась воздухом и быстро поспешила в свою карету, бросив Фаньи прощание.

В карете она закрыла все окна и прикрикнул на возничего, чтобы поспешил отвести её домой, принялась бить нежными руками стены и и стучать ногами об пол, от глухой ярости и кипевшей ненависти.

— Гадина! Мерзкая ядовитая тварь. — от злости её лицо пошло пятнами, а из глаз полились злые слезы.

Нейлет была несчастна!

Да она получила, что хотела и желание её сбылось. Но как же мерзко она чувствовала себя каждый день, рядом с ненавистным мужем. Он был стар, безобразен и требователен в постели. По большей части немощным, от того озлобленным именно на Нейлет, заставляя жену часами обслуживать его вялое орудие. После таких актов девушку почти рвало. Ей выделили две комнаты в замке Дала и одну горничную. Все остальные слуги подчинялись самому Далу или эссу, домоуправляющему, который тоже подчинялся только Далу. Так что полноправной хозяйкой она не стала. Дал Рего был скуп и из драгоценностей подарил молодой жене лишь брачный браслет. Платьев было всего три. Два домашних и одно бальное. За десять лет брака, чета лишь однажды посетила столицу от которой Нейлет была в восторге.

Детей она не родила и не желала, а в последние пять лет Дал наконец то оставил её в покое и не требовал выполнения семейного долга.

А цикл назад Дал умер и в права вступил старший сын Дала Рего. Он предвзято относился к мачехе и поэтому выставил ее из замка на второй день после сожжения тела отца. По закону вдова могла требовать отдельное жилье или удалится на вдовий остров в монастырь Светлой Богини. Но Нейлет не собиралась замуровывать себя в стенах храма.

Она с боем выбила компенсацию и купила себе совсем небольшой домик на материке в небольшом городке. Свою горничную забрала с собой. Ей было положено небольшое содержание, но этого едва хватало прокормиться. Нейлет нужно было срочно что то придумать. Так родилась идея посетить подругу юности и узнать для себя что либо полезное.

Но поездка выбила женщину из колеи. Семейное гнездо произвело на неё большое впечатление. Они были все счастливы. Всё это время, пока Нейлет мучилась с ненавистным стариком!

Она и раньше завидовала Фанье. Её спокойствию, внутренней гармонии и тому как обожают её все вокруг. И это злило, хотелось просто стукнуть лицемерную дрянь по голове, а всем кругом заорать, что не такая уж она и хорошая.

Но не это вызывало в Ней спазмы ненависти. Её дочь… И это клеймо на её запястье, там где едва заметно проходили голубоватые жилки.

Когда то давно. Когда Орд Дала только родила, Нейлет было позволено поприсутствовать во время купания младенца. Вот тогда она увидела на его правой ручке знак солнца.

— Дала Сусеника что это за знак? — спросила она тогда.

— Это знак истинности. Мой сын получил благословение от богини и ему предстоит встретить истинную. Это великая радость и честь для рода, кем бы ни была девушка. У нее в этом же месте будет знак луны. И буква В.

Нейлет сжала зубы. Киллиан, истинная будущего Орд Дала. Фанья породниться с самими Орд Далами и будет Далой, только потому, что родила дочь. А ей Нейлет, чтобы войти в ристократы пришлось пройти через самые отвратительные муки и испытания.

Нейлет громко закричала, ещё раз стукнку по стене кареты.

Глава 4. Вэлмор

Велмор стоял возле окна одной из самых высоких башен "Скалы" и смотрел на нижние этажи замка. Это место стало основным рабочим кабинетом. Вместо двери, имело портал. Никто не мог войти или выйти без личного разрешения мага.

В низу кипела жизнь. Именно та, что ещё пять циклов назад была и его. Жизнь обычного человека.

Воины занимались строевой муштрой, а босоногие мальчишки наблюдали за ними, сидя на заборе и грызли не мытые фрукты. Конюх проверял чешуйки у ездовых кранов, кузнец стучал молотком. А молодой гончар заигрывал с пышногрудой прачкой.

Раньше он мог, совершенно спокойно присоединиться к стражам в стрельбе из войта или побороться в рукопашном бою. В конюшнях выбрать любое животное и промчаться по острову вдоль побережья. Поздороваться с любым жителем замка и даже подмигнуть красивым девушкам.

Но после совершеннолетия, во время ритуала снятия сдерживающих магию браслетов, что вешали всем детям до двадцати циклов, алтарный камень в храме Бога Чана показал, что миру явился Великий маг! Все упали на колени и опустили головы. Даже Орд Дал, его отец! Вэлмор стоял один и смотрел с непониманием. Он ещё долго не мог осознать, что его жизнь изменилась навсегда и больше не будет прежней.

Боги проявляли в людях силу Великих, всего четыре раза за всю историю человечества.

Первый Великий был Аймон, сын Братика с северного материка. Он создал артефакты света и тепла. А так же множество бытовых и лечебных. После их создания, воссоздать уже могли и по ныне создают обычные маги.

Второй Великий Гоора, был предком Орд Дала семи островов, но жил на другом континенте, который назывался Онтико. Он создал множество порталов и артефактов для строительства дворцов и замков. Написал сотни книг для образования магов и основал Контр, город — академию. Что сейчас с этим континентом, никто не знал. Связи с этим материком не было более тысячи лет.

Одновременно со вторым Великим, родился и третий.

Тергиор был агрессивен и воинственен. Его артефакты были в основном боевые и многие запрещены к изготовлению и использованию.

Именно ему мир обязан первой магической войне. После подписания мира, он засел на вершине горы Аюна и пытался создать артефакт бессмертия. Во время сильной метели, что длилась две квадры, он замёрз и так сидит по сей день. Кто то говорит, что он достиг бессмертия, но Чан пленил его, заковав в