Машина Ненависти - Николай Трой

Когда за ним сомкнулись двери лифта, Даля поймала себя на мысли, что не может теперь ничего вспомнить из его внешности. Только размазанный образ его взгляда: спокойная деловитость и рентгеновская проницательность.

«Фу!» — резюмировала она.

* * *

Еще один пост охраны все-таки оказался. Правда, не совсем пост, но…

— Проходите, — массивная дверь, навевающая мысли о замковых воротах, отворилась. Даля увидела еще одного атланта, невозмутимого и могучего. Он уронил: — Виктор Владимирович ждет вас.

Невыносимо громадная прихожая…

«Нет, — поправила себя Даля. — Прихожая в моей квартире, а это — холл».

Все, начиная от лампы накаливания в местных люстрах, заканчивая невидимой пылью — просто неприлично дорого. Можно ли жить в Лувре?

Охранник провел на второй этаж, остановился на середине лестницы, оглянулся с недоумением. На этот раз Даля не смогла сдержать восторга и удивления. То, что она вначале приняла за декоративный водопад, оказалось лестницей из бронестекла. Внутри прозрачной лестницы неведомым мастером сделан горный склон, через зеленые ото мха валуны хлещет вода, с белыми гребешками опадает куда-то в пропасть. Не моргая, Даля очень осторожно ступила на первую ступень, потом на вторую.

Тысячи мыслей роились в ее голове, о работе, клиенте, о самообладании, но одна все же доминировала:

«Как же страшно!»

Подниматься по стеклянной лестнице, не видя ступеней, а лишь бушующий поток внизу — оказалось действительно страшно. Лишь в конце подъема явилась мысль, чуточку отвлекающая:

«Клиенту, наверное, чертовски нравится ощущать себя лососем!»

На втором ярусе пентхауза, перед дверью из матового стекла, охранник застыл на миг, постучал. Даля услышала его голос:

— Виктор Владимирович, к вам посетитель.

«„Тайный сад“, — на секунду прикрыла глаза Даля, — у меня есть „тайный сад“… там спокойно и тихо…»

Немного помогло, и в новую комнату, будто специально созданную для командной игры в баскетбол, Даля вошла уже невозмутимой.

— Здравствуйте, — кивнула она, и подумала:

«Он такой же, как и его голос».

Высокий, стройный парень лет двадцати пяти. Дале трудно было решить: симпатичный ли он. Все впечатление перебивало выражение лица клиента — лениво-сонное, то ли пьяное, то ли пресыщенное…

«Нет-нет! — Даля поспешно отогнала эту мысль прочь. — Все люди хорошие, это во мне говорят стереотипы о богатых. Всем известно, что такие плохие мысли родились из зависти».

Впрочем, ей стоило некоторого труда, чтобы не вздрогнуть от взгляда клиента. Тот, казалось, в одну секунду ее раздел, повертел, поставил в нужную позу, использовал и отбросил с безразличием.

— Привет, — Виктор разлепил губы. — Исполнитель желаний, да?

— Далия Верникова, — кивнула она. — Здравствуйте еще раз, Виктор Владимирович. Итак, чего вы хотите?

Клиент прикрыл глаза, вздохнул. Его голос напомнил Дале расплавленную карамель:

— Ну-у, я затеял пати. Надо развеяться.

Даля кивнула, извлекла из сумки макбук. На экране расцвела заставка программы с клиентскими досье. Вкладка с именем и фамилией Виктора уже была создана.

— Вечеринка, — отпечатала Даля. — Итак, что вы хотите? Классику, или…

— Классика — отстой, она слишком дешева сегодня, — Виктор поднялся. Хотел было двинуться туда, где Даля заметила стеклянный столик с горкой подозрительного белого порошка и целлофановым пакетом таблеток, но передумал. — Я хочу, чтоб эврибади тухли! Все, на. И чтоб зачетно все было, ясно?

Даля невозмутимо кивнула, уточнила:

— Есть конкретные пожелания?

Парень прекратил тереть мочку уха, заявил куда-то в пространство:

— Есть.

Под недоумевающим взглядом Дали он вышел, а, когда вернулся, в руках она заметила 3D очки. Только с выбитыми стеклами и со странными мощными дужками. Так, наверное, выглядели бы продвинутые очки для виртуальной реальности.

Виктор повертел их в руках в задумчивости, потом швырнул Дале, та еле успела подхватить. На пальцах у нее остались следы какой-то коричневой пыли, будто ржавчины.

«Точно, — пронеслось у Дали в голове, — стекла выбиты… да и вообще, будто под самосвалом побывали…»

Голос клиента вывел ее из размышлений:

— Детка, — слишком ровно проговорил Виктор, — сделай это для меня. Папочка хочет волшебства.

Глава 8

Немного социальной инженерии

Москва, 2 октября

К трем часа ночи сниффер закончил работу. Осталось только пролистать корневые папки DNS, сопоставить факты, и — готово.

Данила мало смущал тот факт, что по ходу поиска пришлось врезаться в локальную сеть полиции. Для настоящего отаку своего дела, любил он повторять мысленно, нет невозможного. Да и слух должен идти только об успешном поиске.

— Только об успешном, — пробормотал Данил. Он крутанулся на стуле и ткнул пальцем в зеркало: — А я, несомненно, лучший из лучших!.. а это что такое?

Мысли о работе мгновенно испарились, он вскочил. Минут пять изучал крохотный прыщик под нижней губой. Уже хотел было поискать похожий в гугле, но в последний момент передумал.

— Не герпес, — уронил он озадаченно. — Не герпес, вроде бы…

Но все же он разделся донага, с тройной тщательностью изучил тело на предмет похожей сыпи.

— Не герпес и не аллергия. Тогда что?

Вопрос адресовался бесконечно дорогой секс-кукле, прикорнувшей на его постели. Ее бионическое тело и с расстояния метра не отличить от настоящего. Данил знал, что товары такого качества производят всего два мастера в мире. В Лили, так он звал силиконовую подружку, все идеально, если не считать, на вкус обычного человека, что это лишь образ школьницы, одетый на тело сильно развитой женщины. Там все идеально: ни запаха резины, ни противного чувства от манекена, даже волосы на голове и лобке — настоящие. Да и одежды с гомеопатическим парфюмом (антиаллергенные, конечно), стоили гораздо дороже, чем может позволить себе обычная девушка.

Лили на обращенный к ней вопрос ожидаемо не ответила, снова кольнув Данила безмолвием. Тот уже давно мечтал о моменте, когда наполнит ее прекрасное тело чипами и механизмами. Такие роботы, говорящие, отвечающие на объятия и даже чувствующие тепло прикосновений, они уже есть. Жаль, что не приспособлены для секса…

«Ничего, — подумал Данил, — думаю, следующим летом займусь этой проблемой вплотную… хе-х, вплотную, да, во всех смыслах! У меня будет своя тульпа[1]».

На пауэрбуке сработал сигнал вызова. Данил приблизился, номер оказался неизвестным. Станет ли звонить в половине четвертого поклонник или подражатель? Впрочем, для сетевого жителя не существует времени. Вполне возможно, что звонок из другой страны.

Программа для искажения голоса включилась автоматически, Данил рявкнул:

— Кто?!

Рявкнул, и застыл от неожиданности. Женский голос полон томной и одновременно энергичной сексуальности:

— Привет-привет, Neo_Dolphin! Как оно?

Данил облизал губы:

— Ты кто такая?

— О, милый, мы не знакомы, но мы это очень быстро исправим. Я — Вики.

— Очень приятно, — его губы сами собой растянула усмешка. Данил попытался усесться поудобней, расправить плечи…

И только потом понял — ложь!

Прозрение до того неожиданное, что гнев стиснул горло. Только из-за этого он не обматерил звонившего сразу.

Черт возьми, а ведь это вполне в духе Internet Hate Machine — находить наиболее уязвимые точки оппонента. Если в первый раз Данил не клюнул на подражателя и фаната, которые его просто задолбали звонками, то теперь они выбрали женщину. Ну конечно! А кто больше всего интересует одинокого парня, никогда не выходящего на улицу и чей хард забит порнографией?! Так они заставят его самого разговориться, выболтать лишнюю информацию.

Черт возьми. Простейшие механизмы воздействия от социальной инженерии, способы управлять людьми, при этом — не совершая противозаконной деятельности.

Данил снова облизал губы, сказал хрипло:

— Голос чересчур сладкий.

— Что?

— Вы облажались, парни. Голос подобрали неверно.

Что-то неуловимо изменилось, потом динамик изрыгнул голос Гаечки из «Чип и Дейл спешат на помощь»:

— Но ты ведь почти купился, верно?

— Только не говори, что это была шутка.

Теперь с ним заговорил уже знакомый голос Дикаря:

— Не скажу, ты ведь в это не поверишь.

— Ага, не поверю.

— Но ты хорош, парень, хорош. Не зря про тебя говорят, что ты лучший!

И снова Данил едва не клюнул на уловку комплиментов. Все-таки, оказывается, невероятно тяжело противостоять психике. Причем — собственной. Инфантилизм — чудовищно слабое место.

— Заканчивай, — по возможности спокойно произнес Данил.