Отступник - Дженнифер Арментроут

Одна из фигур сделала шаг вперед, края ее тела пульсировали красным, и она подняла светящуюся руку.

Грузовик дернулся вперед; тени мужчины, сидящего за рулем, и куда более маленького тела за его спиной навсегда отпечатались в моей памяти.

Крошечные искорки электричества отлетали от руки Лаксена, а ослепительное сияние, окрашенное красным, спускалось по его руке. Секунду спустя из руки вылетел поражающий световой импульс, испуская запах жженого озона. Пучок света – вспышка, исходившая от Источника, вероятно, самого чистейшего вида, – ударил в грузовик.

Магазин сотрясся от взрыва, когда грузовик загорелся, опрокидываясь на ряд автомобилей, стоявших рядом с ним. Когда грузовик упал крышей вниз, пламя хлынуло из разбитого лобового стекла, а колеса беспомощно закрутились.

И тут разразился хаос. Вопли разорвали тишину, когда люди мчались прочь от магазина. Словно стадо, они налетали на тележки и на других людей. Бежавшие приземлялись на ладони и на колени, а вопли звучали все громче, смешиваясь с криками детей.

Спустя один удар на мгновение замершего сердца, и Лаксены мгновенно наполнили магазин и были уже повсюду. Арчер резко обогнул ряд, волоча меня с собой и прижимая наши тела к острым углам полок. Мимо нас пронесся подросток, и я могла думать только об одном – какие красные у него волосы, совершенно алые, – и только потом поняла, что это цвет не волос, а крови. Мальчик успел добежать до отдела с гелями для душа, но тут огненная вспышка ударила ему в спину. Он упал на пол лицом вниз и больше не двигался. Посередине его позвоночника зияла дымящаяся обугленная дыра.

– Боже, – выдохнула я, чувствуя, как у меня внутри все перевернулось.

Глаза Арчера расширились, его ноздри раздувались.

– Дело плохо.

Озираясь, я придвинулась к концу ряда. В животе у меня все оборвалось, когда я увидела женщину, несколько минут назад державшую на руках маленькую девочку.

Она стояла перед одним из Лаксенов, широко распахнув рот, видимо, не в силах пошевелиться от ужаса. Маленькая девочка прижалась к полке с книгами, она свернулась в крохотный клубочек и причитала, раскачиваясь взад и вперед. И тут я поняла, что малышка выкрикивает снова и снова.

– Папа! Папа!

Отец лежал у ее ног в луже крови.

Энергия с треском пронеслась по моей коже, ударив и по Арчеру, когда Лаксен протянул руку и положил ее женщине на грудь.

– Какого?.. – прошептала я.

Позвоночник женщины распрямился, словно кто-то вонзил в него стальной стержень. Глаза ее широко раскрылись, зрачки расширились. Рука Лаксена источала мерцающий белый свет, окутавший женщину, словно водопад. Достигнув остроносых туфель на высоких каблуках, свет померк, просачиваясь в пол. Внезапно голова женщины откинулась назад, а губы раскрылись еще шире в беззвучном вопле. Вены женщины осветились изнутри, и на лбу обозначилась сияющая белая сетка, распространившаяся на глаза, а потом спустившаяся на щеки и горло.

Что происходило? Я чувствовала, как Арчер прижимается ко мне, когда Лаксен отодвинулся от женщины, которую била яростная дрожь. Свет уходил из ее вен, краска отхлынула с кожи, а сияние, окружающее Лаксена, пульсировало, точно сердцебиение. Все это произошло в одно и то же мгновение – кожа женщины сморщилась и измялась, словно она за считаные секунды постарела на десятилетия, а силуэт Лаксена заколыхался и стал меняться. Тело женщины начало осыпаться и прогибаться внутрь, словно вся жизненная сила была из нее выкачана. Она сложилась, точно лист бумаги, ее кожа стала серой, а черты лица неузнаваемыми, и тогда свет Лаксена померк, демонстрируя его новое обличье.

Передо мной снова стояла та женщина – смуглая кожа и дерзко задранный нос. Светло-каштановые волосы падали на обнаженные плечи, но глаза… глаза были неестественного ослепительно голубого цвета, словно в лицо вставили два отшлифованных сапфира. Как это было у Эш и Эндрю.

«Они ассимилируют ДНК. – Голос Арчера выплыл из потока моих мыслей. – Быстро. Я никогда не видел, как такое делается, и не знал, что это возможно».

В его голосе чувствовались тревога и страх.

Вокруг разворачивалось нечто вроде «Вторжения похитителей тел» с участием Лаксенов. Это тоже приводило к фатальным последствиям и происходило по всему супермаркету. Повсюду на пол падали тела.

– Нам надо идти. – Рука Арчера крепче сжала мою, и он притянул меня к себе. – Сейчас!

– Нет! – Я старалась разобраться в происходящем. – Мы…

– Мы не должны ничего делать, а только выбираться отсюда к чертовой матери.

Он вытащил меня в другой ряд, увлекая за собой и прижимая к себе так, что я буквально распласталась вдоль его бока.

Я сопротивлялась, пока он волок меня вдоль полок.

– Мы можем им помочь.

– Нет, не можем, – скрежеща зубами, ответил он.

– Ты Исток! – рявкнула я. – Ты должен быть реально крутым инопланетным ребенком из пробирки, а ты…

– Бегу? Да пропади оно все пропадом. Исток или не исток, но тут дюжины Лаксенов, и они очень сильны.

Арчер толкнул меня, заставив пробежать через ряды полок с зубной пастой. В левой руке он нес корзину, полную таблеток, о которых я уже забыла.

– Может, ты не видела, что они только что сделали?

Я ударила его рукой по животу, отталкивая и высвобождаясь из его хватки.

– Они убивают людей! Мы можем им помочь.

Арчер бросился ко мне, его лицо исказилось от отчаяния.

– На Земле нет Лаксена, который мог бы так перенимать ДНК. Эти сильнее. Нам нужно выбираться отсюда, вернуться домой, а потом мы…

Крик заставил меня резко обернуться. С конца ряда я могла видеть, что Лаксен, принявший обличье женщины, смотрел сверху вниз на девочку, а его – или уже теперь ее – губы скривились в усмешке.

Нет. Я ни за что не могла бросить беспомощного ребенка. Я понятия не имела, что затевает Лаксен, но сомневалась, что он хочет выступить в роли матери. Я оглянулась на Арчера, который тихо выругался.

– Кэти, – прорычал он, роняя корзину. – Не надо.

Слишком поздно. Я уже бросилась вперед, рванула в следующий ряд и понеслась к выходу из магазина. Когда я добежала до полок с книгами, снова послышались раскаты грома, оповещая о прибытии все новых и новых Лаксенов. Мне казалось, что от грохота у меня разорвется сердце.

Я заскользила по полу, огибая конец ряда.

Лаксен замер перед маленькой девочкой, а потом его голова слегка повернулась в моем направлении. Ослепительно яркие глаза встретились с моими. Розовые губы раскрылись. Из-за его ледяного взгляда казалось, что температура вокруг стала минусовой. В нем не было ровным счетом ничего человеческого, даже намека на сочувствие – один только холодный расчет.