…А теперь музей - Борис Ионович Бродский

class="empty-line"/>

III

Монастырь менее других московских построек страдал от пожаров. Яуза и ее высокий берег преграждали путь огню. Поэтому монастырь долго сохранял первоначальные деревянные стены. В конце XV века их, по видимому, начали частично заменять каменными. Неподалеку, тут же на Яузе, находилась лучшая в Подмосковье глина, которую использовал Аристотель Фиораванти для постройки. Здесь же жили мастера каменного строения - «городники», как их тогда называли, а само место получило название Городища.

Башня Спасо-Андрониковского монастыря.

При Иване III монастырь играл немалую роль в политической жизни I фаны. Митрофан, настоятель монастыря, был духовником самого великого князя. Своей подписью он скреплял государственные акты. Кирпичная трапезная у стены монастыря заложена, как предполагают, Митрофаном, по велению великого князя. Квадратная в плане, с массивным кирпичным столбом посредине и с перекрытием в виде четырех крестовых сводов, она построена по образцу Грановитой палаты Кремля.

IV

При Иване Грозном настоятель Спасо-Андрониковского монастыря Иосиф пытался вступиться за опальных, чем навлек на себя царскую немилость. Это решило судьбу обители. Когда царем был издан указ об изъятии у монастырей земель, Андроников монастырь одним из первых потерял свои владения и стал пробавляться ничтожными доходами от «убогого дома». Сюда свозили тех, «которые вина обопьются, или зарежутся, или с качелей убьются, сами себя отравят или иное какое дряно над собою учинят».

В XVII веке монастырь был местом, куда заточали государственных преступников. Сюда 13 августа 1653 года был помещен знаменитый деятель раскола протопоп Аввакум. Четыре недели просидел Аввакум в подземелье монастыря под древней трапезной. Сам он так вспоминает об этом: «Посадили меня на телегу, и растянули руки, и везли от патриархова двора до Андроньева монастыря и тут на чепи кинули в темную палатку, ушла в землю, и сидел три дня, ни ел, ни пил; во тьме сидя, кланялся на чепи, не знаю - на восток, не знаю - на запад. Никто ко мне не приходил, токмо мыши, тараканы, сверчки кричат».

V

Дворянский род Лопухиных, известный с конца XV века, не входил в число знатных и его представители не играли сколь-либо значительной роли. В 1688 году царица Наталья Кирилловна выбрала в невесты своему сыну Петру I Евдокию Лопухину за приверженность Лопухиных к ее родным - боярам Нарышкиным. Лопухины, ставшие из безвестных дворян ближайшими родственниками царя, начали обстраивать Спасо-Андрониковский монастырь по примеру других родовитых бояр.

Лопухинская церковь Михаила Архангела.

Казалось, монастырь ожидает новый расцвет. Перестраиваются стены и башни, ремонтируется настоятельский корпус. Около древней трапезной на деньги Лопухиных строится большая церковь Михаила Архангела. Под сводами нижнего яруса была устроена фамильная усыпальница Лопухиных, а во втором ярусе, в который вела открытая белокаменная лестница, должен был находиться алтарь. Родственники царицы явно решили ознаменовать свое возвышение широкой строительной деятельностью, и, возможно, мечтали превзойти родственников царицы - матери Нарышкиных, с именем которых связан целый период русского зодчества. Можно полагать, что церковь Михаила Архангела должна была соперничать по изяществу с прославленной церковью Нарышкиных в Филях.

В 1696 году, возвратившись из своей первой поездки в Европу, Петр, никогда не любивший свою глуповатую, воспитанную в тереме супругу, решил расторгнуть брак. Царь приказал постричь царицу Евдокию в монахини Суздальского монастыря под именем Елены. Лопухины, попавшие в опалу, продолжали отстраивать монастырь. Поскольку сын Евдокии Алексей был наследником русского престола, его дяди не считали свое место на исторической арене утраченным. Но в 1718 году, когда Лопухины были уличены в заговоре, последовала расправа. Брата бывшей царицы казнили. Его обезглавленное тело было похоронено в Спасо-Андрониковском монастыре, рядом с его племянником царевичем Алексеем, умершим под пытками.

Строительство церкви Михаила Архангела было закончено лишь после смерти Петра, когда оставшиеся в живых Лопухины вышли из опалы. Архитектура церкви удивляет отсутствием столь характерной для того времени пышности. Ни кружевной белокаменной резьбы, ни декоративных изразцовых вставок, ни яркой раскраски. Наличники и порталы просты и внушительны, видно, что их нарисовала уверенная рука мастера. Ни имени мастера, ни его первоначального замысла мы не знаем. Но это был замечательный зодчий, понявший, что рядом с простотой и строгостью Спасского собора любой архитектурный декор показался бы мишурой.

Лопухинская церковь. Общий вид.

VI

1919 год. Замечательный русский художник, историк искусства и реставратор Игорь Грабарь по поручению молодого Советского правительства создает Центральные реставрационные мастерские. Впервые в истории государство берет на себя охрану, консервацию и восстановление памятников культуры.

С первых же дней в мастерских разворачивается напряженная научная работа; для того чтобы реставрировать, нужно взять на учет и изучить сокровища родной страны.

Из творений величайшего мастера Древней Руси Андрея Рублева известна только одна икона «Троица», но Грабарь верит: творения Рублева не могли исчезнуть. Путь к знаменитым находкам икон Рублева в Звенигороде лежал через Спасский собор Андрониковского монастыря. Обследование 1919 года не дало прямых результатов, однако Грабарь заявил, что твердо убежден в том, что в соборе должны сохраниться следы творений великого живописца.

В 1933 году архитектор Р. Н. Максимов вторично обследовал Спасский собор и установил, что за пристройками сохранились стены XV века. Это дало Максимову право утверждать, что реставрация собора возможна.

В 1947 году, в связи с празднованием восьмисотлетия Москвы, группа деятелей культуры во главе с академиком Грабарем внесла предложение отреставрировать монастырь и создать в нем музей древнерусской живописи имени Андрея Рублева.

VII

Давид Ильич Арсенишвили был колоритной фигурой. Высокий светловолосый грузин с молодым лицом, влюбленный в древнерусскую живопись. Несмотря на мягкие восточные манеры и такой же мягкий юмор, он обладал железной настойчивостью. Когда в 1949 году только что назначенный директор музея имени Рублева с приказом Министерства в руках явился в отведенное для музея здание Спасского собора, здесь находился архив. С великим трудом Арсенишвили выхлопотал для архива другое здание, а архив переселяться не хотел: то требовалась новая проводка, то специальные стеллажи, то отопление. И все это должен был обеспечить архиву директор музея древнерусскою искусства. Давид Ильич Арсенишвили, Наталья Александровна Демина и Ирина Александровна Иванова пришли в музей в то время, когда он меньше всего напоминал учреждение культуры. Ни зал, ни фондов, ни столов и стульев, ни места для научной работы, никаких экспонатов. Никто не передал новому музею ни одного произведения,