Рейтинговые книги
Читем онлайн Избранное - Ван Мэн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 170

Глава делегации продолжал оживленно говорить.

— Господа, я хорошо себе представляю, что события, которые произошли в китайской истории за последние сто, тридцать и даже за последние несколько лет, вызывают у вас удивление и недоумение. Действительно, их трудно понять и еще труднее их предсказать. Но они вызывают непонимание не только у вас, они ставят в тупик и нас самих, то есть тех, кто родился в Китае, подобно своим предкам, кто вырос в этой стране, принимал участие во многих событиях ее истории, более того — испытал на себе весь драматизм тех событий, которые произошли в Китае…

Слова главы делегации вызвали у присутствующих смех. Улыбнулся и Ни Цзао. «Смех — хороший признак, — подумал он. — А всеобщий смех? По-видимому, это хорошая почва для взаимопонимания».

— В 1949 году китайский народ взял судьбу страны в свои руки и революционными методами преобразовал общество. Точно такими же революционными методами он осуществил коренную перестройку всей жизни, что, вероятно, было совершенно необходимо. Это было деяние великое и священное. Без революции, перевернувшей Небо и Землю, наша древняя страна не смогла бы дольше существовать, она не смогла бы продвинуться вперед ни на шаг. Но путь революции никогда не бывает ровным…

Глава делегации продолжал вещать, а Ни Цзао подумал, как это у него все складно получается… Чтобы лучше понять сказанное, видимо, надо немного взбодриться с помощью чашки кофе. Ни Цзао потянулся к прозрачному кофейнику, в котором поддерживалась постоянная температура, и налил себе чашечку ароматного напитка. Чжао Вэйту показал ему глазами на сахар и какой-то белый порошок, называвшийся «кофейным другом», заменяющий молоко и предохраняющий человека от чрезмерной полноты. Ни Цзао, поблагодарив, отказался. Он любил кофе без молока. Эту привычку он унаследовал от отца…

— …А мне все-таки жаль, что культурная революция окончилась в Китае провалом. — Эти слова на ломаном китайском языке произнес упитанный ученый муж с мясистыми пальцами, похожими на восковые колбаски. Он поискал глазами переводчика, но мисс Бетти в зале отсутствовала. Чжао Вэйту сделал ему знак: «Пожалуйста, продолжайте!» Толстяк перешел на родной язык. Чжао Вэйту стал его переводить. — Да, мне очень жаль, что движение хунвэйбинов в Китае закончилось крахом. В 1966 году я еще учился в университете, тогда я считал, что китайские хунвэйбины — это образец для всего мира. Они подсказали молодежи, которая борется против всякой рутины и традиций, конкретные методы, ведущие к быстрейшей перестройке всего общества…

Слова толстяка неприятно поразили Ни Цзао. Покидая родину, он был внутренне готов встретиться с разными ошибочными суждениями, сомнениями и даже открытыми провокационными выпадами, идущими «справа», словом, рожденными на почве антикоммунистических предрассудков, процветавших в западном мире. Но услышать здесь проповедь откровенно левацких лозунгов — этого он представить себе не мог. К тому же внешний вид господина вовсе не соответствовал его радикальным взглядам. По общепринятым критериям толстяк должен был бы олицетворять класс буржуазии.

— …но задача перестройки общества никогда не решается быстро! — Руководитель делегации ответил кратко и резко.

Снова раздался смех. Чжао Вэйту что-то сказал по-английски, а потом добавил по-китайски:

— Я высказал ему свое личное мнение. Я, например, очень доволен, что хунвэйбиновское движение и культурная революция закончились крахом. Я очень этому рад. В противном случае Китаю была бы крышка!

Ни Цзао прислушался к словам Чжао. Его китайская речь не имела интонаций, свойственных речи тех, кто подолгу жил за границей. Он говорил, как «свой человек». Но в то же время некоторые фразы, сказанные им в чисто разговорной манере, звучали с каким-то особым смыслом в нынешней, довольно интеллигентной и изысканной беседе.

Небо внезапно потемнело. Кто-то из хозяев встал, чтобы включить свет. Мягко засветились лампы под потолком. Ни Цзао посмотрел на часы — стрелки приближались к пяти. Он снова взглянул в окно и увидел темное, сумрачное небо. Птицы, недавно скакавшие по ветвям, куда-то исчезли. Любопытно, где в этом городе птахи находят себе убежище от дождя? Кажется, у здешних зданий совсем нет карнизов…

В зал быстрой походкой вошла мисс Бетти. Еще очень молодая, она находилась в том возрасте, когда людям свойственно говорить только о любви. Но она держалась с большим достоинством, присущим обычно очень деловым женщинам, думающим только о своей работе и ни о чем больше. Она не крутила бедрами, не стреляла по сторонам глазами, словом, во всех движениях ее тела не было ничего предосудительного. В манере держаться, разговаривать и смеяться, даже в том, как она носила платье, была видна китайская непосредственность. Ни Цзао твердо знал, что подобная простота свойственна именно китайцам. Когда изучаешь иностранный язык, с ним вместе невольно впитываешь и культуру страны. Ни Цзао имел в этом отношении некоторый опыт. Например, он верил, что иностранные языки — это важный канал общения людей, а не просто средство выражения мыслей или способ передачи информации.

Мисс Бетти направилась к Ни Цзао и села рядом.

— Я попыталась узнать о Ши Фугане, — сказала она тихо. — Вернувшись из Китая, он преподавал в здешнем университете. В ноябре прошлого года он вышел на пенсию. С тех пор он в городе почти не живет: или путешествует где-нибудь в Азии, или отправляется за город. Мне сказали, что он вместе с женой недавно побывал в Китае, а сейчас они оба в Маниле. Уже после выхода на пенсию он получил приглашение от Филиппинского университета…

— Вы хотите сказать, что сейчас здесь нет ни его, ни госпожи Ши, его супруги? — Слово «госпожа» он произнес после некоторой паузы. До сих пор он никак не мог привыкнуть к этому слову.

За окном стал накрапывать дождь. Ветки деревьев и листья сразу же пришли в движение. Из-под колес машин, мчавшихся по дороге, летели брызги. Но звукоизоляция в зале была безукоризненной: сидящие здесь совершенно не слышали шума дождя. Не была им доступна и прекрасная картина за окном.

Он вспомнил загадку, которую услышал в детстве от тетки:

Вдаль смотрю — горы окутаны дымкой.Слышу вблизи беззвучный бег ручейка.Ушла весна, но цветы здесь еще не цвели.Подошел человек, но птица страшится его.

Птицы здесь не прячутся от людей, потому что человек не причиняет им вреда. Почему же китайцы не берегут птиц? Ведь существует закон об охране пернатых, только какой от него прок? Некоторые люди испытывают страстное желание уничтожить птаху, хотя она — совершенно безвредна. По всей видимости, им доставляет удовольствие мучить других. Но ведь и они сами нередко…

— Вот именно, их городская квартира сейчас пустует. Жаль, конечно, что вам не удастся встретиться со старым другом. — В голосе девушки прозвучало сочувствие.

— Видно, не суждено! — Ни Цзао вздохнул. Он не знал, почувствовал ли он облегчение или огорчился.

На губах Чжао Вэйту промелькнула слабая улыбка.

Встреча закончилась, гости собрались уходить. Доктор филологии подошел к Ни Цзао и, слегка наклонившись в его сторону, проговорил:

— Вы, кажется, хотели встретиться с Ши Фуганом и его супругой?

— Да! А вы с ним знакомы? — брови Ни Цзао поднялись.

— Знаком, и даже очень! — Чжао произнес эти слова с особой интонацией, словно со сцены, так говорили артисты театра перед Освобождением. Сейчас в Китае так уже не говорят. — Как мне недавно сказали, госпожа Ши уже вернулась — кажется, вчера вечером. Она прилетела испанским рейсом — билет на него стоит немного дешевле. — Он взглянул на мисс Бетти и повел головой, словно извинялся за то, что его сведения разошлись с теми, которые сообщила девушка.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась переводчица. — Может быть, вы поможете господину Ни связаться с ней! Сумеете? — Ее голос звучал насмешливо.

Согласно программе, делегация должна была вернуться в отель, где в половине седьмого за ужином намечалась встреча с некоей пожилой дамой, которая в дни юности вышла замуж за китайского студента — радикала, в ту пору учившегося за границей. Впоследствии они оба вернулись в Китай, принимали участие в революционном движении, потом отправились в Яньань[6], где в 1949 году встретили Освобождение. Старая революционерка имела китайское гражданство, но сейчас, обремененная годами и больная, она вернулась к себе на родину, в Европу, где решила подлечиться и провести последние годы жизни. Как и прежде, она питала самые горячие чувства к Китаю. После ужина, в восемь тридцать, делегация должна ехать в театр, слушать оперу. На следующий день программа была еще более насыщенной.

— Если бы вы отказались от встречи с этой дамой, мы бы вместе поужинали — так, запросто! — предложил Чжао. — А потом заехали бы к госпоже Ши. Ровно в половине девятого я доставлю вас в оперу… Мы смогли бы немного с вами поболтать!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 170
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Избранное - Ван Мэн бесплатно.

Оставить комментарий