«Кровь!» – сказал кот - Луиза Фоули

Дома она оставила велосипед в гараже и, войдя через боковую дверь, направилась прямиком на кухню, где на столе стоял телефон с автоответчиком. В её отсутствие автоответчик записал три звонка. Когда она перематывала пленку, чтобы прослушать записанные сообщения, от боковой двери донеслось легкое царапанье, возвестившее о том, что Рыжик пролезает через свой личный вход – узенькое отверстие, вырезанное в нижней части двери. Он подошел к Кики и потерся о её ногу, жалобно мяукая.

– Ну что, Рыжик, явился? Нашел кому жаловаться на свои неприятности! – она нагнулась и почесала ему за ухом, что плохо вязалось со строгим тоном её голоса. – У меня своих неприятностей хватает. К тому же кот, который исчезает на два дня, не оставив записки, никакого сочувствия не заслуживает. Ты же знаешь, какое значение придают в этом доме тому, что, уходя, надо оставить записку!

– Мяу! – Рыжик лениво потянулся, распластав по полу передние лапы, изогнув спину и подняв крестец. Как и всегда, он ничуть не похудел после нескольких дней бродяжничества. – Мяу! – Он вытянул лапу и притронулся к её джинсам.

Кики трудно было и дальше сохранять мрачное настроение, когда её любимец требовал к себе внимания. Наклонившись, она взяла его на руки и спрятала лицо в его пушистой шубке.

– Кот-призрак возвращается! – сказала она. – Где ты пропадал на этот раз?

Время от времени Рыжик попросту исчезал. Когда это случилось в первый раз, Кики с матерью искали его до полуночи, и Кики уверилась в том, что он никогда не вернется. Ей мерещилось, как его подобрала путешествующая на автомобиле семья, у которой нет собственных домашних любимцев, и увезла с собой в дальние края, или как какой-нибудь чокнутый ненавистник животных вызвал фургон для отлова бездомных кошек, или, хуже того, как его переехала машина и он уполз в придорожные кусты умирать. На следующее утро доктор Коллир возила её в городской приемник для бездомных животных, где они осмотрели десятки бродячих котов, но Рыжика среди них не нашли.

Ровно через двое суток он чудесным образом возвратился, явившись прямо к обеду, такой же ухоженный и пушистый, как и до бродяжничества.

Со временем, когда таинственные исчезновения Рыжика обрели регулярный характер, Кики перестала тревожиться и лишь пыталась понять, куда он пропадает. Они с Эндрю даже придумали такую игру: фантазировать о приключениях Рыжика. Может, он обучает котов-детективов? Ходит на свидания с какой-нибудь красавицей кошкой? Распутывает загадочную криминальную историю, поставившую в тупик местную полицию? Совершает, руководствуясь своим шестым чувством, тайные героические поступки? Посещает другую планету? Освобождает всех котов, запертых в городском приемнике для бродячих животных? Инспектирует самую большую шоколадную фабрику штата? Или просто полеживает где-нибудь на пляже?

Конечно, если вспомнить, то и с самого начала он попал к Кики довольно таинственным образом: подошел к ней на велосипедной стоянке с таким видом, будто просто-напросто вернулся к своей хозяйке.

– На этот раз, – сказала она, сажая кота себе на колени, – ты был на заседании попечительского совета музея, да? И ты голосовал за две стажировки. – Она прыснула. – А на обратном пути ты укусил миссис Морган, да?

Рыжик замурлыкал и притулился к ней, а она нажала кнопку воспроизведения на автоответчике. Первый звонок – страхового агента. Второй – мамин, с сообщением, что она задержится на работе. Третий – от миссис Кендрик.

Кики прослушала последнюю запись ещё раз: «Привет, Кики! Это Сьюзен Кендрик. Сейчас четыре десять. Позвони мне, когда вернешься домой».

По её тону Кики не смогла догадаться, «да» это или «нет». Она набрала номер Кендриков и стала ждать. Один гудок. Два. Три. На четвертом гудке миссис Кендрик взяла трубку.

– Здравствуйте, – сказала Кики. – Это я, Кики.

– Здравствуй! – ответила миссис Кендрик. – Спасибо, что позвонила. – Из трубки донесся приглушенный шум, и Кики услышала рев Джеффри. – Ой-ой-ой! Минуточку! – воскликнула миссис Кендрик, отложив трубку. Кики нервно ерзала: ей одновременно и хотелось и не хотелось узнать, что произошло в совете попечителей. Рыжик высвободился из её рук и тронул лапкой телефон, выказывая такое же нетерпение, какое чувствовала Кики. Наконец миссис Кендрик снова взяла трубку.

– Прошу прощения, – со смехом сказала она. – У нас была маленькая авария. Так вот, Кики, у меня есть для тебя хорошая новость и плохая новость. Сначала плохая новость: доктор ван Кайзер сегодня сказал на заседании совета, что на будущей неделе у него не будет времени руководить работой сразу двух стажерок. Поэтому, извини, ты не сможешь стажироваться под его началом. Он сказал, что, может быть, сможет взять на стажировку одного человека этим летом.

Охваченная жгучим чувством разочарования, Кики почти не слушала объяснений миссис Кендрик, которая говорила о том, что у хранителя музея будет очень мало времени в связи с намеченными на будущий месяц мероприятиями: кампанией по сбору средств и прибытием передвижной выставки.

– Ну что ж, спасибо, что попытались, – пробормотала Кики. «Слава Богу, что до каникул остался всего один день, – подумала она. – Терпеть самодовольство Елены больше одного дня было бы выше моих сил».

– Но это лишь плохая новость! – оживленно проговорила миссис Кендрик. – Хорошая же новость такая: один из членов совета – доктор Алленби, он работает в больнице вместе с твоей мамой, – выразил мнение, что, может быть, ты захочешь стажироваться у миссис Джанссен в реставрационной лаборатории. Тогда под началом у доктора ван Кайзера будет лишь одна стажерка. Тебя это устроит?

Кики ушам своим не верила!

– Доктор Алленби говорит, что он знает тебя, – продолжала миссис Кендрик.

– Да, он же мой врач, – сказала Кики. – Он лечит меня с самого моего рождения.

– Так вот, совет положительно отнесся к тому, чтобы одна школьница стажировалась в администрации музея, а Другая – в реставрационной мастерской. Как ты относишься к тому, чтобы поработать с миссис Джанссен? – она помолчала. – Это человек старой школы. Ты у неё многому научишься, но она может оказаться строгим руководителем. Я слышала, с ней не так-то легко ладить.

– О, неважно. Это же замечательно! – воскликнула Кики. – Просто изумительно! Я с ней познакомилась в субботу. Я в любом случае выбрала бы работу у неё в мастерской, а не в администрации.

– О, я так рада за тебя! – сказала миссис Кендрик. – Значит, в понедельник к девяти утра ты можешь явиться на работу. Доложи о своем прибытии миссис Джанссен.

Кики дважды поблагодарила её и повесила трубку. Потом она подхватила Рыжика и протанцевала с ним круг по кухне.

– Отлично! Отлично! Отлично! – пропела она удивленному коту, который воспользовался первой же возможностью, чтобы высвободиться из её объятий и ретироваться на микроволновую печь, что стояла на краю кухонного стола.

Кики бросилась обратно к телефону и набрала номер Эндрю.

– Ты не поверишь! – сказала она, когда он взял трубку. – Я тоже буду стажироваться! Мисс воображала Морган и я будем обе трудиться на следующей неделе в залах Галльярда!

Но Кики и представить себе не могла, что её стажировка будет как небо от земли отличаться от стажировки Елены: она будет куда интересней и намного, намного опасней.

Глава четвертая

Утром в понедельник Кики подъехала к музею на городском автобусе. Выходя из автобуса на противоположной от музея стороне улицы, она увидела Елену в розовом костюмчике и туфлях на высоком каблуке – очень «взрослых» и, скорее всего, подумала Кики, с материнской ноги, – вылезавшую у здания музея из машины своей матери.

Кики оглядела свои синие джинсы и теннисные туфли, состроила гримаску и решила, что для работы в реставрационной мастерской это самая подходящая одежда. Она пересекла улицу и вошла в здание.

– Музей открывается в десять, – сказала ей женщина, сидевшая за столиком дежурного администратора.

– Я стажерка, – ответила Кики, назвав женщине свою фамилию. – Я должна явиться к миссис Джанссен в реставрационную мастерскую.

Женщина заглянула в какие-то бумаги и кивнула.

– Да, пожалуйста. Пройдите в конец холла и спуститесь по лестнице. Мастерская будет слева.

Кики сбежала по лестнице и постучалась в дверь мастерской.

– Войдите!

Гейбриел Джанссен сидела, низко наклонившись над верстаком и направив яркий свет на предмет, находившийся у неё в руке.

– Пинцет, – сказала она, шаря рукой по верстаку и не поворачивая головы. Кики поспешно подошла и подала инструмент, который миссис Джанссен, по-видимому, искала. Гейбриел по-прежнему не поворачивала головы. В руке она держала подвеску, похоже, сплетенную из тонких золотых нитей. Очки с толстыми стеклами сидели у неё на лбу, а в глаз была вставлена лупа, какими пользуются ювелиры.