PR-проект «Пророк» - Павел Минайлов

Заседание проходило в зале для прессы. Терещенко занял приготовленное для него место в президиуме. Выступать собирался сам Шустер. Виктор Иванович знал, что выступление Шустера будут записывать журналисты, запись будет вестись и независимо от них, тем не менее, как всегда, приготовил свой внушительный ежедневник, который использовал для личных заметок.

В зале собралось человек сто двадцать. «Здесь пятьдесят только главных редакторов периодических изданий, радио- и телевизионных каналов, — прошептал, наклонившись к Терещенко, сосед по президиуму. — Этот постоянный контингент таких совещаний Шустер называет „наши люди“. Еще человек пятьдесят — руководители региональных подразделений Комитета, остальные — сотрудники аппарата».

На трибуну вышел Шустер. Основной причиной его высокого назначения многие считали ораторские способности и умение выступать перед камерой. Терещенко находил это справедливым, так как был убежден, что главная задача «министра пропаганды» состоит в пропаганде, в искусстве выступать, убеждать, заражать своими речами.

Шустер поднял руку, и шепот в зале смолк. Свою речь он начал тихим голосом, заставив всех присутствующих напрячь внимание и тем самым обратив их в слух. Вдруг голос его резко возвысился, так что довольно банальные изречения всем стали казаться исполненными нового смысла и откровения:

— Наша задача — готовить боеспособное поколение для нашего динамичного общества, растить новых адептов современной цивилизационной модели. Хочу привести в качестве наглядного положительного примера воспитания молодежи выдержку из статьи хорошо вам известного журнала: «Модели, предлагаемые дизайнерским домом „Осборн“, формируют образ современной деловой женщины, ориентированной на успех».

«Ориентированность на успех» — вот та наиболее удачная формулировка, которая дана в статье. Это то, о чем я говорю. Вот он, идеал, к которому нужно стремиться, к которому нужно направлять наше подрастающее поколение.

«Ориентированность на успех». В этом контексте наиболее актуально встает вопрос: что есть успех? На прошлом совещании я говорил: это слава и деньги, это возможность обладать тем, что престижно и модно, тем, что за тебя говорит о твоем успехе. Успех — это независимость и самостоятельность, к которым стремится каждый человек или должен стремиться и в конце концов будет стремиться. Это то, что так емко выражается словом «свобода». Свобода, нужная для того, чтобы быть успешным.

К этому я добавлю сегодня следующее: «Что есть успех? Это профессионализм. Если же из-за непрофессионализма у человека не остается времени, чтобы пользоваться тем, что он заработал, зачем он должен работать? Кстати, — произнес Шустер так, будто мысль только что пришла ему в голову, — я думаю, необходимо дать рекомендации Министерству экономики о развитии капиталоемких направлений индустрии развлечений и аналогичных сфер. Человек, в поте лица зарабатывающий деньги, должен иметь возможность изредка тратить большие суммы. И необязательно на покупку недвижимости за рубежом или на дорогой отдых там.

Итак, зачем он должен работать? Ответ прост: чтобы стать профессионалом. Здесь сделаю небольшое отступление. Благодаря чему общество становится богаче? Во-первых, благодаря собственно усилиям человека, его труду, во-вторых, и это уже не высокие материи и высокие слова, благодаря существованию банковского сектора, который аккумулирует средства, направляя их в том числе и в производство. Общество, ориентированное на обогащение, есть общество, ориентированное на производство.

Главное же, уважаемые коллеги, успех — это реализация мечты. Но разве мы можем позволить реализовывать какую угодно мечту? Мы эту мечту создаем. Наша задача — эту мечту создать, но перед этим понять, какая это должна быть мечта. Должна ли она быть одна для всех, или у каждого — своя? И да, и нет».

Постепенно Терещенко потерял мысль оратора и начал рассматривать публику, выискивая знакомых. Через какое-то время он снова прислушался к голосу Шустера:

— …В начале моего выступления я упомянул одно издание и процитировал из него фразу. Казалось бы, журнал, каких немало. Но именно такие издания — не о политике, не об экономике, а о моде, кино, одежде, деньгах, просто юмористические — формируют вкусы людей. Девяносто процентов думает не о политике, а о том, что составляет обыденную жизнь. И в еще большей степени о том, как осуществить свою мечту. Формируют ее, формируют, так сказать, перспективу, те горизонты, к которым стремятся мужчины и женщины, юноши и девушки, — СМИ. Многие газеты и журналы трудятся на этом поприще. Конечно, главное поощрение этих изданий — любовь читателей и увеличение их числа, но и не самое последнее — те деньги, которые платят читатели, чтобы снова встретиться с мечтой. Мы с коллегами считаем необходимым поощрять такие издания. Думаю, здесь важны не столько даже деньги, сколько демонстрация того, как ценится повседневное дело журналистов и редакторов, какое внимание им уделяет общество в лице государства. Я предложил бы учредить ежегодный конкурс и назвать его «Мечта». Ровно через год состоится вручение первой премии этого конкурса. А сегодня позвольте мне вручить, так сказать, нулевой Диплом победителю конкурса «Мечта». И вручаю я его журналу «Перфект» за серию рассказов о людях, достигших успеха, о наших с вами соотечественниках. В зале, я знаю, находится представитель этого журнала. Прошу его подняться на сцену.

Вечером, сидя в домашнем кресле, Терещенко смотрел по телевизору информацию о выступлении Шустера на утреннем совещании. Снятый камерой чуть снизу, он казался выше своего роста. Темно-синий, безукоризненно сидящий пиджак, черные, слегка тронутые сединой, аккуратно уложенные волосы придавали ему вид эдакого американского отца нации или, по крайней мере, родоначальника крупного финансового клана, безупречного как в смысле внешности, так и в смысле репутации, не способного на злой умысел и ошибки.

«Целью молодежи, — вещал с экрана Шустер, — должно стать безотчетное стремление к высшему идеалу нашего общества — квинтэссенции ценностей, к тому, что заставляет поднять голову тех, кто опустил руки, и идти вперед тех, кто остановился, и воплощать в жизнь свою мечту тех, кто способен мечтать. Эта цель — наш высший идеал, мерило всего, альфа и омега, воздух и легкие, кровь и сердце, смысл жизни нашего общества — деньги…»

— Как дела на работе? — спросил Виктор Иванович у сына, сидевшего рядом на диване.

— Да все по-прежнему.

— Зарплату не прибавили?

— Вроде бы нет.

— Не надоело тебе фотографировать?

— Да нет.

Между тем на экране телевизора Шустер вручал диплом призеру только что учрежденного ежегодного конкурса среди печатных средств массовой информации.

— Смотри-ка ты, наша замша Валентина пошла! — воскликнул Илья, глядя на экран. — За что это, интересно?

— Она — ваш заместитель главного? А как называется ваш журнал? — спросил отец.

— Надо же. — Илья вглядывался в экран. — Да, действительно она. Что ты говоришь? — повернулся он к отцу.

— Как называется журнал?

— «Перфект». Скромный журнал, то ли для женщин, то ли для мужчин — как посмотреть. Никакой политики, никакой идеологии.

— Теперь так не бывает и уже не будет, — возразил Виктор Иванович. — Идеология есть везде и во всем.

И немного помолчав, добавил:

— А что, может, тебе пора стать замом редактора? Ты же журналист по образованию. Так я скажу… Кто там у тебя главный?

— Вермауэр.

— Еврей, что ли?

— Нет, американец.

— А-а-а… Поэтому диплом получала зам. Понятно. Да, тогда посложнее. Но найдем возможность. Может, в другом журнале?

— Да нет, мне и так обещали зама. Есть смысл подождать.

— И сколько ждать?

— Ну… месяца два.

— Месяца два можно и подождать, ладно, — сказал Терещенко.

Больше в этот день они не говорили о работе.

IV. Корректор (осень)

«Было десять часов утра, когда звонок в дверь вывел ее из состояния легкой утренней дремы. Наташа, откинув одеяло, выпорхнула из постели, хранившей тепло ее тела, набросила на плечи белоснежный шелковый халатик и направилась к входной двери. Звонок продолжал трезвонить. Наташа, отбросив назад льняные волосы, приготовилась открыть дверь.

— Кто там? — спросила она.

— Это ваш новый сосед, — ответил приятный баритон за дверью.

Наташа недавно купила эту квартиру в новом доме».

Наташа стерла слово «доме» и написала «жилом комплексе». Она поправила свои бесцветные жирные волосы и подумала, что сегодня наконец их надо вымыть. Что могло понадобиться соседу по дому? А может, это не сосед? Но не бандит же… Нет, кто же пустит бандита в новый охраняемый жилой комплекс? Она снова наклонилась к клавиатуре: