Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви - Индира Макдауэлл

Я остаюсь в одиночестве в другом конце линии витрин напротив толпы гостей.

Телохранитель шагает в сторону, чтобы не попадать под объективы телекамер, и оказывается почти передо мной. Из-за его широкой спины мне плохо видно королеву, но честно говоря, интересней наблюдать за остальными. Премьер-министр рядом с ее величеством старательно демонстрирует, что они почти равны, что-то объясняет королеве, словно это он хозяин выставки, дворца и всей Британии. Что ж, в этом есть резон, у премьера власти больше, чем у королевы, она царствует, а он правит. Хотя в данном случае – королева у себя дома.

Но меня куда больше интересует Элизабет Форсайт. Очередная «железная леди», этакая начинающая (а может, уже состоявшаяся?) Маргарет Тэтчер. Она от самого входа окинула цепким взглядом помещение, словно оценивая обстановку, видно, осталась довольна и сосредоточилась на королеве. Не секрет, что «железная леди» метит в премьеры и непременно выставит свою кандидатуру на ближайших выборах через полтора года.

Люблю таких женщин – миловидных, доброжелательных, улыбчивых, но при этом твердых и уверенных в себе. Твердости и уверенности у меня самой с избытком, а вот доброжелательности иногда не хватает. Джон твердит, что это меня и погубит, равно как и привычка главенствовать во всем. Но исправляться поздно, я воробей стреляный в прямом смысле слова.

Ее величество произносит положенные фразы о сотрудничестве разных стран, позволившем устроить эту выставку, благодарит атташе России по культуре и высшего комиссара Индии, выражает уверенность, что сотрудничество продолжится и в дальнейшем, принеся новый обмен культурными ценностями для подобных выставок… и так далее…

Понятно, что сейчас начнутся ответные благодарственные речи.

Я отключаюсь от произносимых официальных банальностей и начинаю разглядывать зал. Покоя не дает растущее ощущение опасности. Кажется, тревога разлита в самом воздухе зала, но этого никто не замечает.

Впрочем, я ошибаюсь – чувствует телохранитель королевы, его спина напряжена. Зашевелился и румяный рыжик, который теперь охраняет закрытую дверь изнутри, он даже тянет руку под мышку. Чего он испугался?

Это движение замечает и телохранитель, следуя взгляду констебля, он поворачивает голову чуть влево в сторону витрин и…

Дальше начинает твориться такое, во что поверить просто невозможно!

Каждый, кому доводилось бывать под огнем, знает, насколько прав старик Эйнштейн – время действительно способно изменять свой ход, и все вокруг видится как в замедленной съемке. Мозг бесстрастно фиксирует происходящее, но тело отстает от него.

Я следую взглядом вместе с телохранителем и только боковым зрением фиксирую то, что происходит справа. Вернее, сначала слышу хлопки. Это выстрелы! Три – один за другим из 38-го калибра с глушителем. От первого с большущей дыркой в виске падает телохранитель, второй валит констебля у витрин, который вообще не успел как-то отреагировать. Третья пуля предназначена охраннику у выхода, тот едва успевает протянуть руку к кобуре под мышкой, но оседает вниз, съезжая спиной по двери, оставляя на ней кровавый след.

До тела наконец доходит то, что мозг понял мгновенно. Я инстинктивно приседаю, уходя с линии огня, и оглядываюсь, ища источник выстрелов. Теперь уже отстает мозг, потому что осознать увиденное невозможно. Стрелял тот самый рыжий охранник. И как стрелял, сволочь конопатая! Три секунды – три выстрела – три трупа!

А у меня нет оружия, чтобы пустить ему пулю в лоб.

Слева раздается визг – это теледива, на которую рухнул убитый охранник, и оттуда сразу же гремит четвертый выстрел. Теперь стреляет режиссер второй съемочной группы, но не в рыжего, как следовало бы, а в сторону королевы! Его руку подбила шарахнувшаяся в сторону Саманта Браун, но едва ли он целился в лжеохранника.

Судя по звуку, у режиссера тоже 38-й калибр, это привычный для меня «Зиг Зауэр». Попал в премьер-министра, который со стоном начинает заваливаться навзничь, цепляясь руками за кого-то из гостей рядом. Там тоже визжат и бросаются по углам.

Рядом со мной убитый телохранитель. У него наверняка в кобуре оружие. Я пытаюсь дотянуться и… отдергиваю руку. Мимо свистит пуля – я на прицеле у рыжей сволочи, а стреляет он метко. Судя по тому, что рикошета нет, у него пули «Глейзер». Боится пострадать сам?

А оператор второй группы уже достает из кофра «Глок-42» – крошку, предназначенную для дамской сумочки, но начиненную теми же пулями 9х19 мм. Здесь не требуется большого расстояния – от пистолета до королевы нет и пятнадцати ярдов.

Идиот индиец стоит столбом, вместо того чтобы просто выбить пистолет из руки террориста, который целится в королеву. Он в очень удобной позиции, из которой можно уложить в пол обоих лжеоператоров, – но чего ожидать от самовлюбленного павлина, который даже руки поднял, словно кто-то требует сдаваться? И почему холеные красавцы часто такие трусы?

Где же внешняя охрана, черт их подери?!

Мгновения кажутся вечностью, королева на прицеле у бандита, премьер-министр упал, а все, кто мог, шарахнулись в сторону. Все, кроме Элизабет Форсайт. Министр доказывает, что не зря награждена Крестом, она встает перед ее величеством, заслоняя побледневшую королеву от пули.

Мой мозг наконец включается в работу, не только тупо фиксируя происходящее, но и соображая, что делать. Слава богу, проснулся!

Прежде всего, надо отвлечь внимание на себя. Потому я перекатом перекувырнулась через убитого охранника, в то же время понимая, что рыжий своего не упустит. Так и есть: свистит пуля, задевая рукав куртки, но, к счастью, не меня. Мазила! Я бы в тебя, урод, попала обязательно. Мельком вижу, что оператор тоже поворачивается в мою сторону. Теперь я под прицелом сразу двоих, и кто-то из них точно не промахнется.

И не промахнулся бы, но… в зале гаснет свет. А входная дверь уже трещит под напором охраны снаружи. Остается удивляться, как рыжий урод умудрился закрыть ее изнутри.

В самом зале на мгновение наступает тишина – каждый пытается понять, где опасность, откуда угроза. И тут ухо улавливает звуки боя снаружи! Нет, не у дверей зала, не во дворце, а где-то перед ним, на площади, у монумента. Там автоматные очереди и даже взрывы гранат.

У нас что, 7 июля, а Букингемский дворец превратился в лондонское метро? Или это вообще вариант Локерби?!

Вот теперь мозг работает, опережая время. За мгновение я успеваю прокрутить в голове все факты тех событий и сравнить с творящимся вокруг. Нет, это не одиночный теракт, треск автоматных очередей на площади свидетельствует о почти войсковой операции. Налет на Букингемский дворец?!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});