Гори, гори, моя звезда! - Коллектив авторов

К живописцу

Дитя харит и вдохновенья,В порыве пламенной души,Небрежной кистью наслажденьяМне друга сердца напиши.

Красу невинности прелестной,Надежды милые черты,Улыбку радости небеснойИ взоры самой красоты.

Вкруг тонкого Гебеи станаВенерин пояс повяжи,Сокрытый прелестью АльбанаМою царицу окружи.

Прозрачны волны покрывалаНакинь на трепетную грудь,Чтоб и под ним она дышала,Хотела тайно воздохнуть.

Представь мечту любви стыдливой,И той, которою дышу,Рукой любовника счастливойВнизу я имя подпишу.

1815

Роза

Где наша роза,Друзья мои?Увяла роза,Дитя зари.Не говори:Так вянет младость!Не говори:Вот жизни радость!Цветку скажи:Прости, жалею!И на лилеюНам укажи.

1815

Слеза

Вчера за чашей пуншевоюС гусаром я сиделИ молча с мрачною душоюНа дальний путь глядел.

«Скажи, что смотришь на дорогу? —Гусар мой вопросил. —Еще по ней ты, слава богу,Друзей не проводил».

К груди поникнув головою,Я скоро прошептал:«Гусар! уж нет ее со мною!..»Вздохнул – и замолчал.

Слеза повисла на ресницеИ канула в бокал.«Дитя, ты плачешь о девице,Стыдись!» – он закричал.

«Оставь, гусар… ох! сердцу больно.Ты, знать, не горевал.Увы! одной слезы довольно,Чтоб отравить бокал!..»

1815

К Морфею

Морфей, до утра дай отрадуМоей мучительной любви.Приди, задуй мою лампаду,Мои мечты благослови!Сокрой от памяти унылойРазлуки страшный приговор!Пускай увижу милый взор,Пускай услышу голос милый.Когда ж умчится ночи мглаИ ты мои покинешь очи,О, если бы душа моглаЗабыть любовь до новой ночи!

1816

Заздравный кубок

Кубок янтарныйПолон давно,Пеной угарнойБлещет вино.Света дорожеСердцу оно;Но за кого жеВыпью вино?

Здравие славыВыпью ли я?Бранной забавыМы не друзья!Это весельеНе веселит,Дружбы похмельеГрома бежит.

Жители неба,Феба жрецы!Здравие ФебаПейте, певцы!Резвой каменыЛаски – беда;Ток ИппокреныПросто вода.

Пейте за радостьЮной любви —Скроется младость,Дети мои…

Кубок янтарныйПолон давно.Я – благодарныйПью за вино.

1816

Певец

Слыхали ль вы за рощей глас ночнойПевца любви, певца своей печали?Когда поля в час утренний молчали,Свирели звук унылый и простойСлыхали ль вы?

Встречали ль вы в пустынной тьме леснойПевца любви, певца своей печали?Следы ли слез, улыбку ль замечали,Иль тихий взор, исполненный тоской,Встречали вы?

Вздохнули ль вы, внимая тихий гласПевца любви, певца своей печали?Когда в лесах вы юношу видали,Встречая взор его потухших глаз,Вздохнули ль вы?

1816

Пробуждение

Мечты, мечты,Где ваша сладость?Где ты, где ты,Ночная радость?Исчезнул он,Веселый сон,И одинокийВо тьме глубокойЯ пробужден.Кругом постелиНемая ночь.Вмиг охладели,Вмиг улетелиТолпою прочьЛюбви мечтанья.Еще полнаДуша желаньяИ ловит снаВоспоминанья.Любовь, любовь,Внемли моленья:Пошли мне вновьСвои виденья,И поутру,Вновь упоенный,Пускай умруНепробужденный.

1816

Разлука

В последний раз, в сени уединенья,Моим стихам внимает наш пенат.Лицейской жизни милый брат,

Делю с тобой последние мгновенья.Прошли лета соединенья;Разорван он, наш верный круг.Прости! Хранимый небом,Не разлучайся, милый друг,С свободою и Фебом!Узнай любовь, неведомую мне,Любовь надежд, восторгов, упоенья:И дни твои полетом сновиденьяДа пролетят в счастливой тишине!Прости! Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,При мирных ли брегах родимого ручья,Святому братству верен я.И пусть (услышит ли судьба мои молитвы?),Пусть будут счастливы все, все твои друзья!

1817

К***

Не спрашивай, зачем унылой думойСреди забав я часто омрачен,Зачем на все подъемлю взор угрюмый,Зачем не мил мне сладкой жизни сон;

Не спрашивай, зачем душой остылойЯ разлюбил веселую любовьИ никого не называю милой —Кто раз любил, уж не полюбит вновь;

Кто счастье знал, уж не узнает счастья.На краткий миг блаженство нам дано:От юности, от нег и сладострастьяОстанется уныние одно…

1817

Лиле

Лила, Лила! я страдаюБезотрадною тоской,Я томлюсь, я умираю,Гасну пламенной душой;Но любовь моя напрасна:Ты смеешься надо мной.Смейся, Лила: ты прекраснаИ бесчувственной красой.

1819

«Увы! зачем она блистает…»

Увы! зачем она блистаетМинутной, нежной красотой?Она приметно увядаетВо цвете юности живой…Увянет! Жизнью молодоюНе долго наслаждаться ей;Не долго радовать собоюСчастливый круг семьи своей,Беспечной, милой остротоюБеседы наши оживлятьИ тихой, ясною душоюСтрадальца душу услаждать…Спешу в волненье дум тяжелых,Сокрыв уныние мое,Наслушаться речей веселыхИ наглядеться на нее;Смотрю на все ее движенья,Внимаю каждый звук речей, —И миг единый разлученьяУжасен для души моей.

1820

«Погасло дневное светило…»

Погасло дневное светило;На море синее вечерний пал туман.Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан.Я вижу берег отдаленный,Земли полуденной волшебные края;С волненьем и тоской туда стремлюся я,Воспоминаньем упоенный…И чувствую: в очах родились слезы вновь;Душа кипит и замирает;Мечта знакомая вокруг меня летает;Я вспомнил прежних лет безумную любовь,И все, чем я страдал, и все, что сердцу милоЖеланий и надежд томительный обман…Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан.Лети, корабль, неси меня к пределам дальнимПо грозной прихоти обманчивых морей,Но только не к брегам печальнымТуманной родины моей,Страны, где пламенем страстейВпервые чувства разгорались,Где музы нежные мне тайно улыбались,Где рано в бурях отцвелаМоя потерянная младость,Где легкокрылая мне изменила радостьИ сердце хладное страданью предала.Искатель новых впечатлений,Я вас бежал, отечески края;Я вас бежал, питомцы наслаждений,Минутной младости минутные друзья;И вы, наперсницы порочных заблуждений,Которым без любви я жертвовал собой,Покоем, славою, свободой и душой,И вы забыты мной, изменницы младые,Подруги тайные моей весны златыя,И вы забыты мной… Но прежних сердца ран,Глубоких ран любви, ничто не излечило…Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан…

1820

Черная шаль

Гляжу, как безумный, на черную шаль,И хладную душу терзает печаль.

Когда легковерен и молод я был,Младую гречанку я страстно любил;

Прелестная дева ласкала меня,Но скоро я дожил до черного дня.

Однажды я созвал веселых гостей;Ко мне постучался презренный еврей:

«С тобою пируют (шепнул он) друзья;Тебе ж изменила гречанка твоя».

Я дал ему злата и проклял егоИ верного позвал раба моего.

Мы вышли; я мчался на быстром коне;И кроткая жалость молчала во мне.

Едва я завидел гречанки порог,Глаза потемнели, я весь изнемог…

В покой отдаленный вхожу я один…Неверную деву лобзал армянин.

Не взвидел я света; булат загремел…Прервать поцелуя злодей не успел.

Безглавое тело я долго топталИ молча на деву, бледнея, взирал.

Я помню моленья… текущую кровь…Погибла гречанка, погибла любовь!

С главы ее мертвой сняв черную шаль,Отер я безмолвно кровавую сталь.

Мой раб, как настала вечерняя мгла,В дунайские волны их бросил тела.

С тех пор не целую прелестных очей,С тех пор я не знаю веселых ночей.

Гляжу, как безумный, на черную шаль,И хладную душу терзает печаль.

1820

«Ложится в поле мрак ночной…»