Ярче тысячи солнц. Детективная серия «Смерть на Кикладах» - Сергей Изуграфов

Генерал высказался первым. Он говорил полчаса, и из его доклада Смолев понял, что ситуация и в самом деле хуже некуда: боевая часть ракеты потеряна и может обнаружиться где угодно; основная задача – не допустить того, чтобы оружие попало в руки радикальных фундаменталистов и террористов разных мастей.

– Пока мы далеки от того, чтобы контролировать ситуацию, – подытожил Манн. – Но наша агентура активно работает, отслеживая любое упоминание о бомбе. Надеюсь, что скоро будем иметь более ясное представление о происходящем. Тогда сможем разыграть эту карту с «покупкой-продажей». Это наш единственный шанс, если не обнаружим бомбу раньше сами. Думаю, что не зря на бал съезжается такое количество представителей различных политических и военных группировок. Но о них позже. Теперь ваша очередь, Меламед! Да не вставайте вы, – махнул генерал рукой, – не вставайте! Расскажите, насколько у нас все плохо?

– Похвастаться пока особо нечем, господин генерал! – нехотя согласился с главой Бюро Интерпола спортивного вида загорелый молодой человек лет тридцати, с выправкой, которая сразу выдавала в нем военного. Он сидел прямо, положив перед собой на стол тяжелые мускулистые руки.

– Коэн и Левин, – указал он на сидевших рядом своих помощников, – уже почти неделю отрабатывают возможных свидетелей: рыбаков и яхтсменов в порту. Мы надеялись, что кто-то из них мог быть в тот день в том самом квадрате, который указан американцами как возможное место падения «объекта». Но пока – ничего!.. Коэн, доложите кратко!

– Да, никто ничего не видел, – негромко подтвердил второй израильтянин; третий просто молча кивнул. – Приходилось расспрашивать очень аккуратно, сами понимаете. Но ничего необычного или странного никто не заметил. Особая надежда была на рыбаков, но в этом квадрате – он, потянувшись к столу, ткнул пальцем в морскую карту, развернутую на столе – сплошные «банки», то есть, мели. Рыбаки там бывают редко: им там делать нечего, только сети рвать. Разве что ловцы омаров ставят ловушки. С Наксоса туда мало кто ходит. Все, кого опросили, – в один голос: «ничего не видели, ничего не знаем!» Планируем завтра перебраться на Парос и там пообщаться с местными жителями.

– Я сам все эти дни отработал в серфинг-клубе, – продолжил Меламед, когда его подчиненный закончил. – Проверил все по журналам, переговорил с администрацией и инструкторами. В тот день был отличный ветер, и на воду вышли больше сорока человек. С половиной из их числа мне удалось переговорить, но часть уже покинула остров за последние четыре дня.

– Результаты? Я понимаю, что и ваши разговоры ничего не дали?

– Нет, господин генерал. По крайней мере, из опрошенных мною также никто не видел «ничего странного или необычного» в тот день.

– Плохо, очень плохо! А свидетель нам нужен – кровь из носу! – покачал головой генерал Манн, разворачиваясь всем корпусом к Смолеву, сидевшему справа и внимательно слушавшему отчеты израильтян. – Саша, мысли есть?

– Есть вопрос, – помедлив, подключился к беседе Алекс. – Вы мне объясните, почему тут еще нет целой эскадры, которая ведет поиски упавшей ракеты? Где водолазы, аквалангисты, где батискафы, или как там они называются, черт бы их подрал? Где это все? Почему этим вопросом занимаются Интерпол и израильские спецслужбы? И то, насколько я понимаю, – он бросил быстрый взгляд на команду израильтян, мрачно смотревших в стол, – занимаются тайно?

– Саша, американские ВВС официально не признали эту аварию. Пока, во всяком случае, – растерев рукой лоб и утомленно прикрыв глаза, ответил генерал. – Это их постоянная практика. Во-первых, изначально планом полета ядерное оружие на борту бомбардировщика не было предусмотрено, – это раз. Это было бы нарушением международных договоренностей и колоссальным ударом по престижу ВВС. То, что его все же подвесили на пилон, – или очередная халатность, или обычный для американских ВВС идиотизм, в чем они никогда сами добровольно не признаются, – это два!

– А если это хорошо спланированная и организованная диверсия? Сколько можно все списывать на идиотизм? Может, не все так просто, как кажется?

– А это – три, – согласился генерал. – Вот они сейчас там у себя этим и заняты: землю роют, что твой бульдозер! Пытаются понять в чем дело. На базе Инджирлик несколько тысяч американских и британских военнослужащих, более ста ядерных зарядов на складах. Конечно, они хотят выяснить, как ракета с ядерной боеголовкой вдруг попала на пилон к бомбардировщику, следующему в Италию! Это еще итальянцы не в курсе, что до них, слава Богу, не долетело! Вот подарочек бы был!.. Конечно, американцы хотят все выяснить. Но никакой огласки не допустят, причины надо объяснять?

– Не надо, не дурак, – мрачно ответил Смолев, наливая себе в стакан воды. – Сам догадаюсь: база Инджирлик – в шестидесяти километрах от моря и в ста километрах от границы с Сирией, где уже второй год черти что творится… Если американцы признают, что на территории Турции они не контролируют собственное ядерное оружие в опасной близости от курдов, ИГИЛ6, практически на побережье, откуда оно может легко через Средиземное море попасть в любую точку планеты, – и базу можно закрывать! В Турции тоже котел кипит, – не дай Бог, его прорвет!

– Ну, вот ты и сам все понимаешь. Поэтому никаких официальных поисков не будет. Но это не значит, что они не ведутся. Ведутся уже четвертый день и очень интенсивно!

– Кто ведет поиски? – уточнил Алекс. На душе у него стало немного спокойней: значит, все-таки не бездействуют!

– Две специально подготовленные команды греческих водолазов, оснащенные по последнему слову техники. Действия согласованы с ВВС. Координируют свои действия с Интерполом через моего зама, майора Петриди, ты его помнишь. Вот в этих квадратах, – генерал очертил пальцем круг на карте. – Там есть все: и подводные аппараты, и необходимое оборудование. Только поздно они начали! Есть у меня предчувствие, что дело это тухлое!

– В смысле?

– Ничего не найдут! – отрицательно покачал головой Манн. Он дотянулся рукой до стакана, стоявшего перед Смолевым, одним коротким залпом выпил из него воду и звучно вернул стакан на место. – Ни черта! Поздно спохватились!

– Почему? Может не сразу, но найдут? Глубины здесь в промежутках между «банками», – Алекс взглянул на лоцию, – метров двести – триста, не так уж и глубоко, дно ровное, ни скал, ни расселин, если упала и лежит, то видно издалека и легко можно обнаружить. А если попала на «банку», – так еще проще: хоть и в траве, но тоже достаточно заметно. Что тебя смущает? Почему не найдут?

– Понимаешь, в чем загвоздка: против этой возможности говорят сразу несколько фактов. Первый: еще неделю назад, сразу после падения ракеты с пилона бомбардировщика в зоне возможных поисков рыбаки несколько раз замечали странное судно без опознавательных знаков с вооруженными людьми на борту, – пояснил генерал, отбирая у Смолева кувшин с водой и наливая ее себе в стакан. Генерала мучила жажда.

– Ого! Снова конкурирующая организация? Кто такие? – Алекс понял, что успокоился он рано.

– Вот и нам бы понять, кто такие? Рыбаков они не трогали, просто, заметив их издалека, сворачивались и уходили на полном ходу, куда-то в сторону восточного побережья Пароса. А там есть несколько бухт, где можно укрыться от назойливых глаз! Больше этого судна никто не видел. Наши водолазы тоже никого не замечали в этом квадрате.

Генерал злился, хоть и старался этого не показывать. Но Алекс знал друга давно и хорошо успел его изучить за годы совместной службы. Эта злость обычно очень помогала Манну мобилизовать все силы и сосредоточиться на задаче.

– Хорошо, а второй факт? – уточнил Смолев. – Если есть первый, должен быть и второй!

– Второй факт – это шифровка моего агента, который успел передать лишь то, что по оперативным данным неизвестными лицами объявлен негласный аукцион на приобретение боевой части ядерной ракеты мощностью именно в пять килотонн в тротиловом эквиваленте. Эта информация прошла по всем организованным криминальным сообществам Европы, которые занимаются торговлей оружием. И другие параметры «товара», вес, габариты – один в один наша «потеряшка»! На Парос уже начинают съезжаться покупатели, и многих из них мы знаем! Такие персонажи едут! – генерал звучно хлопнул ладонью по деревянной столешнице. – А это означает только одно, что…

– Ракету уже подняли, – кивнул Смолев. – И пытаются сбыть! Но кто? Неужели нельзя их найти?

Генерал, глубоко задумавшись, не ответил. В этот момент раздалась трель телефонного звонка. Смолев снял трубку аппарата, стоявшего на столе перед ним.

– Да, Катерина. Хорошо! Да, да. Скоро! – отрывисто произнес он в трубку и положил ее на рычаг прежде, чем говорливая гречанка успела произнести еще несколько фраз.