Запутался в тебе - Ольга Вуд

сейчас она упорхнёт отсюда и больше не вернётся. Но Лера и не думала пропадать, не собиралась исчезать. Наоборот, всем телом потянулась к нему.

Ванька легко и по возможности непринуждённо приобнял Леру за плечи, ощущая, как она трепещет, как испуганно осматривается.

– Лера, – он чуть отстранил её, чтобы она обратила внимание на него, отвлеклась, – посмотри на меня. Всё же хорошо. Это просто предосторожность и суеверие, все грибники так делают.

– Но я боюсь мистики, – прошептала Лера, еле двигая губами. Она что, побледнела? И он ещё собирался показать ей Чёрный ручей…

– Не будет мистики, не будет ужасов, – Ванька и сам уже испугался: мало ли она сейчас от страха в обморок упадёт. И это в лучшем случае. – Лера, не смотри в лес. Лес тебя не тронет. Лес хороший и радушный, если к нему относится так же. Посмотри на меня.

Она подняла на него прозрачный, оторопелый взгляд. Медленно сфокусировалась на его глазах и замерла.

– А теперь дыши со мной.

И Ванька показательно, громко задышал, тщательно поднимая грудь и плечи. Лера повторяла за ним, но была тише и скованней. Но Ванька ощущал, как под его руками она становится мягче, спокойней.

– Осмотрись.

Ваньке хотелось, чтобы Лера не видела угрозы в лесу, чтобы она разглядела то же, что и Ванька: свободу, возможность быть собой, безграничную зелень, что расчерчивается штрихами коричневых стволов, радость и красоту природы, самой жизни, что бурлила и была превосходна в своей силе.

Лера настороженно посмотрела по сторонам. Развернулась и тяжело выдохнула.

– Всё хорошо? – не выдержал Ванька молчания.

– Да-а, – Лера обернулась обратно к нему улыбаясь. – Пошли уже за грибами.

Ванька боялся представить, что это было: истерика? недопонимание? паническая атака? Он читал про такое, но не подозревал, что столкнётся с подобным. Аня всегда была разумна и логична, редко поддавалась эмоциям, тем более отрицательным. А Лера… просто взяла и с лёгкостью испугалась неизвестно чего.

Они уже часа два ходили по лесу, успели найти полянку с грибами: собрать полкорзинки лисичек, подъесть с куста дикую малину, найти следы косули с детёнышем, – а Лера шла всё так же легко и безмятежно улыбалась, без опаски осматривалась по сторонам, словно пыталась что-то подметить или запомнить.

Надо было возвращаться. Ванька думал, что Лера с непривычки могла устать, хоть и была на вид бодра. И не спрашивая, а как бы констатируя факт прошептал:

– Пошли обратно. А то вечером сляжем с такими прогулками.

– Хорошо, – просто согласилась Лера.

Она развернулась на сто восемьдесят градусов, собираясь пойти обратно, но оступилась, замялась. На кепке у неё лежал листик: зелёное пятнышко на оранжевом поле.

– А куда?..

В глазах Леры опять появился страх, Ванька заволновался и торопливо подошёл к ней.

– Смотри, – он мягко взял Леру за локоть, где рука уже начала дрожать. Ванька протянул ладонь в ту сторону, откуда они пришли. – Видишь, как трава притоптана? А там, вон, ветка сломана, м?

И Ваньке ой как хотелось, чтобы она видела. И словно подтверждая его мысли, Лера кивнула – неуверенно, но хоть что-то. Он выдохнул с облегчением.

– Ну вот оттуда мы и пришли, – подытожил Ванька. – Бояться не надо. Нужно внимательней смотреть, наблюдать.

Рука утихла, как и сама Лера.

– Прости, – Лера повернулась к нему и как-то пристыженно выдохнула. Опять пахнуло травой, свежестью. Домом. – Со мной в последнее время нелегко.

– Ничего страшного, со всеми бывает, – Ванька нехотя убрал руку, чувствуя, как нагрелась кофта под его ладонью. – Некоторых пугает такая свобода и простор.

– Нет, здесь больше пугает масштабность и осознание своей ничтожности, – грустно усмехнулась Лера.

– Оу, и это тоже, да, – озадаченно отозвался Ванька.

Он не думал, что Лера это заметит. Всё же она была с ним. Когда Ванька ходил в лес один, всегда ощущал эту природную махину со всех сторон, с каждого бока и верха. Иногда лес не имел явной власти над головой, но это не мешало ему перекрывать своими лапами свет, как бы намекая, что не всё так просто и легко, как может показаться на первый взгляд. Ванька никогда не забывал, что в чаще нужно быть максимально осторожным и учтивым, аккуратным и любящим – без любви к лесу в лес лучше не соваться. Есть вероятность пропасть. Ну или в лёгком случае поводит он по окрестностям и выплюнет где-нибудь подальше от дома, чтобы жизнь уж точно научила почтительности.

Через десять минут пути Ванька услышал знакомые звуки: дикие, животные и такие тёплые даже на расстоянии.

– Стой, – прошептал настолько тихо, что на всякий случай вытянул руку в сторону: показать – надо остановиться.

Лера замерла на одной ноге, словно фламинго. Глянув на неё, он вновь увидел расширенные от настороженности светлые глаза: она переводила взгляд то на Ваньку, то куда-то вперёд, словно пыталась рассмотреть из-за чего заминка.

Ванька вгляделся в деревья, увидел тех, кого услышал. Он знал, что искать, знал, как это должно выглядеть, поэтому увидеть светлую попку косули и её детёныша было несложно.

Аккуратно, смотря под ноги, чтобы не наступить на ветки, чтобы не спугнуть такую красоту, Ванька сделал шаг к Лере.

– Смотри, – выдохнул горячо почти ей в щёку, руку направил в сторону зрелища. – Там, светлое пятнышко, видишь?

Лера нахмурилась, вытягивая подбородок вперёд, и отрицательно покачала головой: поняла, что надо не шуметь.

Ванька нетерпеливо выдохнул, видя, что косуля собирается уходить. Он беззвучно переместился за спину Леры. Опустил ладони ей на плечи, повернул голову в нужную сторону и протянул руку уже у неё над плечом, показывая, куда смотреть.

– Во-он светлое пятно, двигается. И поменьше рядом.

Его губы находились прямо возле её уха. Выбившиеся из косы волосы щекотали нос и щёку, перерезали вид светлыми чёрточками, словно рябь шла по телевизору.

И голова Леры качнулась вперёд – теперь видит.

– Это?.. – произнесла вопросительно. Видит, но пока не совсем понимает кто это и что.

– Косуля с детёнышем, – шептал Лере на ухо Ванька. Разглядел, как у неё появились мурашки там, где он выдохнул, как они побежали по шее куда-то ниже, запретней.

Ванька волнительно сглотнул: конечно, Лера его притягивала, заставляла радоваться вместе с собой, видеть мир немного в ином свете. Но и с тем она возбуждала его фантазии и его самого настолько, что пару раз после сна приходилось бежать под холодный душ.

Ванька почувствовал, как слегка напряглись её плечи, как она повела ими, разминаясь, как подвигала шеей, словно проверяя, жива ли, в состоянии ли это сделать. А потом она посмотрела на него. Боком, ничего такого, да и