Дороги в неизвестность - Марик Лернер

— Как в концлагере, — пробормотал я себе под нос.

— Это не татуировка, но что-то вроде. Не сходит, но и не мешает. Потом сама исчезнет и будет видна только под ультрафиолетовой лампой. Теперь ты не потеряешься. А если у тебя сопрут жизняк или сам потеряешь, — он протянул мне кругляш, — воспользоваться им другой не сможет. Надо предъявить еще и руку. Потом сам поймешь — для наших мест это удобство, а подделать такое могут считаные… хм… эльфы, но они не станут. Иди садись.

Я сидел, с интересом разглядывая в окно деревянную церковь с православным крестом на куполе, когда хлопнула дверь, и в зал вошел здоровый мужик под два метра ростом, с бритой головой и телосложением шкафа, в синем, запачканном маслом комбинезоне. Он деловой походкой направился прямо к столику и начал что-то выяснять. Толстяк отмахивался, и очень скоро оба повысили голос. Народ с интересом прислушивался.

— А я говорю, не твое дело!

— А мне чхать, что там написано в твоих идиотских инструкциях, все равно завтра никому не будет дела до них. Некогда мне ждать, пока ты согласовывать будешь, можешь сэкономленные продукты в карман положить.

— А не пошел бы ты!

— Я пойду, — нависая над столом, орал мужик, — только ты еще быстрее пойдешь. Начальник хренов…

К столу подошел эльф и что-то тихо спросил. Потом кивнул и достаточно громко, так что услышали все, сказал:

— Нам же работы меньше, что ты выкобениваешься, Серега?

— Совсем другое дело, — обрадованно сказал «шкаф». — Эй, — обращаясь к залу, заорал он, — кто тут Михайлов?

Я встал.

— Жизняк где? — подойдя, поинтересовался он. — Ага, вижу. В руке не держи, положи в карман и на пуговицу застегни, цепочку потом найдешь. Меня зовут Борис, и Рафик попросил тебя забрать. Бери вещи и пошли. Это у тебя что, винтовка? Может, и патроны с собой есть?

— Есть, — настороженно ответил я. — Девятьсот штук.

— Ну, хоть один предусмотрительный попался, — прокомментировал он — Патроны здесь не хуже валюты идут. Еще что полезного имеется?

— Ноутбук на три гига оперативной памяти, восемьдесят гигабайт разной полезной информации на жестком диске… на предмет выживания и оружия.

— Может, и художественная литература имеется?

— Много чего есть. Что попадалось, то и качал. Откуда я знал, что понадобится? Все, что про эльфов с разными гномами и вампирами было, скачал, даже если бред сивой кобылы. А больше почти ничего и нет. Немного лекарств на случай первой помощи. Смена одежды и всякая мелочь вроде зубной пасты. Все равно у кого лишнее, свыше сорока килограмм, выбрасывают, как при посадке в самолет.

— А про Рафика как узнал?

— Спросил у эльфки на медкомиссии.

— Вот так просто взял и спросил?

— Вот так взял и спросил, — сердито ответил я.

— Ты не обижайся, — ухмыльнулся он, — но ты первый, который «просто взял и спросил». Может, потому и ответила. А то все больно хитрые и норовят подъехать через левое плечо, чтобы почесать за правым ухом. Хотя, может, ты ей понравился. — Он повернулся на ходу и подмигнул.

При этом я впервые заметил, что у него нет левого уха, а на его месте только шрам. Да не такой уж и молодой он был, за сорок точно. Но при росте под два метра и весе за сто двадцать килограммов жира не было совсем, сплошные мускулы. Это вам не байкер из кино, со здоровым брюхом, этот приложит — голова оторвется.

Разговаривая, мы шли по улице между домами, построенными явно без всякого плана. Дорога извивалась и петляла, иногда возвращаясь назад. В таких случаях Борис шел напрямик, не стесняясь протопать по огородам. Один раз сзади по этому случаю раздался женский крик, и посыпались проклятия по-польски. Поминали курву и чью-то мать. Борис даже не обернулся.

Вся обстановка страшно напоминала захудалый райцентр. Вроде бы новые дома, дерево еще не потемнело, но улица неасфальтированная и после дождя явно превратится в одну большую непролазную лужу. Покосившиеся заборы с выломанными планками и пьяные голоса, доносящиеся из открытого окна. Колодец на улице, у которого стояли две девушки с ведрами, с интересом уставившиеся на нас, и неизменная деталь за заборами — будка для отдыха, мечта дачника. Тут мы неожиданно вышли к реке. Вдоль деревянной пристани стояло несколько неказистых барж, на которых что-то грузили и разгружали. Причем транспорт был самый разнокалиберный — от телег, запряженных лошадьми, до нескольких грузовиков, среди которых попадались явно ездящие на дровах, как во время войны.

— Вот моя калоша, — с гордостью сообщил Борис, указывая на третью слева, с моей точки зрения, ничем особо не выделяющуюся баржу с интересной надписью на борту — «Рязань».

Возле нее сидели двое, моментально вскочившие при виде нас. Плюгавый мужичонка, одетый, с претензией на ковбойский стиль, в клетчатую рубаху и кожаные штаны, и конопатая, коротко стриженная рыжая девчонка лет пятнадцати в похожем на Борисов комбинезоне со множеством карманов. На поясе у нее висели нож и наган в потертой кобуре.

Мужичонка плаксиво закричал:

— Ну, сколько можно тебя ждать? Мы ж договаривались!

— Ну, задержался, — пожимая плечами, ответил Борис. — Всего-то минут десять…

— Да? А два часа не хочешь? Чтоб я еще с тобой хоть раз связался!

— Можно подумать, ты в другом месте найдешь дешевле, — ответил Борис и вытащил из бездонных карманов комбинезона что-то завернутое в тряпку.

Мужичонка, не разворачивая, ощупал вещь и, пряча в сумку, заявил:

— В другой раз так легко не отделаешься. Я вот как, сказал — сделал. А ты пропадаешь неизвестно где. — Он, прищурившись, уставился на меня. — Что, много прислали?

— Мне только одного, иди прошерсти остальных.

— А хорошая мысль, — ухмыльнулся тот. — Проверю, что они из себя представляют. — Он повернулся и пошел к грузовику, откуда снова раздался крик. Похоже, на этот раз он искал шофера.

— Можно отправляться, все согласно списку загружено, — доложила рыжая, с интересом глядя на меня.

— Познакомьтесь, — сказал Борис. — Это моя дочка Даша, большая озорница и меткий стрелок. Если сама не застрелит, я оторву голову тому, кто ее обидит.

— Ну, папа, — недовольным тоном сказала та. — Так ты мне всех ухажеров распугаешь. И так все знакомые боятся наедине остаться.

— А это, — ткнул он в меня, — Алексей Михайлов. Старый приятель Безногого. Прибыл сегодня, пока ничего не знает, и попрошу над ним шуток не шутить. Хотя бы временно. На борту еще имеется Спиро, — обращаясь ко мне, — механик. Предупреждаю сразу, в долг ему не давать и не наливать. Давайте, поднимаемся. И так задержались, пора отваливать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});