Мне нельзя тебя любить - Инна Инфинити

Какой еще кандидат? — оторопело восклицаю.

— Вот, — протягивает мне в руки папку. — Не думаю, что этот кандидат составит вам реальную конкуренцию, но на всякий случай я приготовил досье.

— Спасибо, Коля.

Парень тут же ретируется, а я так и стою на одном месте, пялясь на папку в руках. Наверное, проходит пара минут прежде, чем я прихожу в себя и устремляюсь в кабинет. Опустившись в мягкое кожаное кресло, задумчиво верчу в руках папку, не спеша ее открывать.

Очень интересно. Еще один кандидат. Кроме двух депутатов и бывшего главы муниципалитета у меня не должно было быть соперников.

В венах начинает закипать злость, и я сдавливаю в руках папку. Джокер, мать его. Появился из ниоткуда. И это охренеть, как не вписывается в мои планы. А я не люблю, когда что-то идет не по моему плану. У меня такое было только один раз в жизни, когда мне едва исполнилось 18 лет и я окончил школу. С тех пор такого больше не повторялось.

Рывком открываю папку с досье и тут же застываю, когда вижу фотографии своего нового незапланированного соперника. Такое ощущение, что мне с ноги заехали под дых.

Темноволосая девушка идёт по улице и разговаривает по телефону. На ней ярко-красный брючный костюм, на плече висит объемная чёрная сумка.

Это, черт возьми, Ирина.

Глава 6.

ЛЕВ

Вглядываюсь в ее фотографии, пытаясь переварить информацию. Вот, значит, как. Мифический кандидат из Москвы оказался совсем не мифическим. Я хоть и не верил в его появление, но все же думал, что если такой и будет, то это окажется мужчина. Женщины в политике — редкость.

Но это Ирина.

Черт…

Вспоминаю, как она не хотела рассказывать о себе. Вот, оказывается, почему. И меня она все-таки узнала.

Смотрю досье дальше. За фотографиями следует анкета со стандартным набором биографических фактов: дата рождения, образование, все места работы и так далее. Ира училась в МГУ, затем работала в министерстве финансов и министерстве экономики. В последнем ведомстве — на должности первого заместителя министра.

Странно, что я не познакомился с Ирой раньше. Я часто бываю в Москве и общаюсь с разного рода чиновниками. Но, судя по досье, Ирина недолго проработала в качестве первого замминистра.

Далее в анкете информация про родственников. Отец — владелец юридической фирмы «Самойлов и партнеры». Я ее знаю. Одна из самых сильных юридических компаний в России. Мать владеет строительной компанией «Капитал-Строй». Тоже знаю. Застроили человейниками половину страны. Хотели прийти и в наш регион, но губернатор их не пропустил. Младший брат Ирины Алексей осуществляет фактическое управление строительной компанией.

Затем идет декларация о доходах Ирины. В собственности у нее трёхкомнатная квартира в Москве, автомобиль «Ауди», машиноместо и кругленькая сумма в банке. Закрываю досье и устало откидываюсь на спинку кресла.

Москва никогда ничего не делает просто так. Хоть наш город не очень большой, а в масштабах всей страны и вовсе — мелочь, я настолько сильно не нравлюсь столице, что она решила прислать своего кандидата. Боятся, что моя оппозиционная направленность распространится на всех жителей города. Это даже смешно.

И Ира тоже не так проста, как показалась мне вначале. Первым заместителем министра экономики не становятся случайно. Заместителей министра, вообще-то, премьер назначает. Соответственно, Ира проходила у него собеседование на должность, и он лично одобрил ее кандидатуру, а затем подписал постановление о ее назначении.

Быстро поднимаю крышку ноутбука и вбиваю в поисковике «Ирина Самойлова назначена первым заместителем министра экономики». Да, первая же ссылка — сайт правительства с постановлением премьер-министра РФ о ее назначении.

В мою дверь раздается короткий стук, и она тут же распахивается.

— Привет, можно к тебе? — на пороге возникает Вика, мой политтехнолог.

— Да, проходи, — опускаю крышку ноутбука.

— Лев, мне это не нравится, — сходу начинает, захлопывая за собой дверь. — С чего это вдруг на наши выборы едет кто-то из Москвы?

— С того, что я очень не нравлюсь Москве, Вика. Выборы выйдут намного сложнее, чем мы изначально предполагали.

— Ну, я так не думаю, — отмахивается и опускается на диван. — Кандидата на твоё место Москва так себе выбрала, — хмыкает. — Не понимаю, где они ее отрыли.

— В министерстве экономики.

— Это понятно. Но очень странный выбор.

— Почему? Потому что девушка?

Я сажусь на диван напротив Вики.

— Ты еще не посмотрел досье?

— Посмотрел, там стандартная биографическая справка.

— Коля не вложил тебе в папку развёрнутую биографию?

— Наверное, нет.

— Ой, Лев, — смеется. — Ну это просто анекдот. 30 лет, не замужем, детей нет, карьеристка — это еще ладно. Хотя уже на таких пунктах мы ее легко уделаем. Наши местные бабы, привыкшие рожать сразу после школы, никогда не поймут такого образа жизни и уж точно за нее не проголосуют. Но есть и другие интересные факты ее биографии, на которых мы можем сыграть.

— Какие?

— Во-первых, у нее чокнутая семейка.

— В каком смысле? — удивляюсь, вспоминая, кем являются родители Ирины. Я хоть с ними и не знаком, но «чокнутыми» таких людей сложно назвать.

— У нее брат и сестра поженились.

— Не понял, — оторопело смотрю на Вику.

— Идиот, Коля! Как он забыл положить тебе полную биографию! — злится. — Короче. Ее родители усыновили парня, дали ему свою фамилию. А он потом женился на дочке отца от другого брака.

Я продолжаю недоуменно смотреть на Викторию. Она нетерпеливо закатывает глаза.

— Отец этой Ирины Самойловой был женат дважды. В первом браке у него родилась дочь. Потом он женился во второй раз. Во втором браке у него родилось двое детей: эта самая Ирина и сын. Но помимо двоих собственных детей, они еще усыновили мальчика, дали ему свою фамилию и растили в семье, как родного. Так вот этот усыновлённый мальчик потом женился на девочке от первого брака.

Я на несколько секунд зависаю, выстраивая в голове цепочку генеалогического древа Самойловой.

— Но, то есть, усыновлённый мальчик и девочка — не кровные родственники? — уточняю.

— Да, — согласно кивает. — Но кого это волнует, если они росли в одной семье и с одной фамилией? Лева, мы это легко в нашу сторону повернём! — победоносно хлопает в ладоши.

Я еще раз прокручиваю информацию в голове.

— Ну, в принципе, да. Нашему консервативному