Большой торпедный скандал - Николай Николаевич Колядко

мере разгона торпеды, так и при резких изменениях курса и глубины хода (особенно при малой глубине, когда на торпеду начинало действовать волнение на поверхности), и система стабилизации тока далеко не всегда могла сгладить эти скачки.

Ещё одним фактором было то, что электронным лампам, использовавшимся в магнитных детекторах, требовалось время на прогрев, прежде чем они выйдут на стабильный режим работы. Однако, в случае включения электропитания лишь в момент начала движения торпеды, времени, проходившего до постановки взрывателя на боевой взвод, также часто не хватало, особенно в случае пусков с серьёзными коррекциями по глубине и курсу, что было связано с потерей скорости. Требовалось начинать прогрев ламп заранее, что было невозможно осуществить при питании от генератора. С учётом всего этого, британские конструкторы к тому времени уже давно экспериментировали с питанием от сухих батарей.

С позиции «послезнания» оба этих фактора представляются предельно простыми и очевидными. Но в реальности их невозможно было выявить при «лабораторных» испытаниях с внешним и стабильным источником питания магнитного детектора. А ко всему этому добавлялась ещё одна серьёзная проблема, которая лежала уже не в области тогдашней электроники, а в области геофизики и, как ни странно, географии.

Американские разработчики, вслед за своими германскими и британскими коллегами, не учли влияния магнитного поля Земли. Точнее, они не учли, что его напряжённость серьёзно варьируется в зависимости от широты. Для широты Ньюпорта, штат Род-Айлэнд, 41,5° северной широты (или 52,7° геомагнитной C. Ш. на 1926 г.), где разрабатывались и испытывались американские взрыватели, эта напряжённость составляет около 0,55 эрстеда. В экваториальных районах Тихого океана она понижается до 0,3–0,4, а в районах магнитных полюсов, наоборот, возрастает до 0,6–0,7 эрстеда .

Карта напряжённости магнитного поля Земли (в эрстедах) на 1955 год.

Результаты последующего «мозгового штурма» разработчиков взрывателя, подстёгнутых присутствием присланных «варягов», проще всего описать поговоркой «гора родила мышь». Хотя, скорее, напрашивалось слово «истерика». Если отбросить дежурные славословия своему детищу, то поток рекомендаций Управления вооружений свёлся к следующему:

27.04.43 – Не применять магнитные взрыватели при установке глубины менее 3,7 м.

03.05.43 – Увеличить дистанцию постановки взрывателя на боевой взвод с 450 до 700 м.

07.05.43 – Не применять магнитные взрыватели южней 30° северной широты.

Первое требование было слабо выполнимо просто ввиду того, что, даже вовремя определив малую осадку цели, невозможно было деактивировать магнитный детектор взрывателя на торпеде, уже находящейся в торпедном аппарате подлодки. Второе требование серьёзно снижало шансы попадания – в случае скоростной и маневрирующей цели никакие, даже самые продвинутые, системы управления торпедным огнём не компенсируют потери возможности пуска с малой дистанции. Ну а третья рекомендация попросту выводила из «зоны применения» бóльшую часть Тихоокеанского ТВД.

Однако последней каплей, переполнившей чашу терпения контр-адмирала Локвуда, стали даже не изложенные выше абсурдные рекомендации, а атака подлодки SS-237 «Триггер». Командир лодки, капитан 3-го ранга Рой Бенсон, вернувшийся 22 июня 1943 года в Пёрл-Харбор, докладывал, что вечером 10 июня атаковал залпом из шести торпед «вражеский авианосец водоизмещением около 25 000 т, идущий с эскортом» . По первым четырём торпедам были явно видны и слышны взрывы, последние две, судя по всему, прошли мимо. Затем, после экстренного погружения (эскорт у цели присутствовал явно не только для красоты), гидроакустик зафиксировал замедление и остановку винтов цели, а также «характерные шумы затопления и ломавшихся переборок».

Члены экипажа SS-237 «Триггер» на фоне закреплённого на рубке подлодки плаката, сообщающего о четырёх торпедных попаданиях во вражеский авианосец. Пёрл-Харбор, 22 июня 1943 г.

Это был бы замечательный результат, однако радиоразведка к тому времени уже успела выяснить, что лёгкий авианосец «Хитаку» (как из-за ошибки в транскрипции американцы именовали тогда «Хиё») действительно получил в тот день торпедные попадания — однако лишь два, а не четыре. В результате чего хоть и потерял ход, но остался на плаву. К утру следующего дня команде удалось восстановить работу машинного отделения, и повреждённый авианосец смог вернуться в базу и встал на ремонт в Йокосуке. Опрос командира и акустика подлодки подтвердил подозрения – первые два взрыва и по виду, и по звуку отличались от двух последующих. Это опять были преждевременные подрывы.

Контр-адмирал Локвуд и так не отличался особо сдержанным характером, но на этот раз он был просто взбешён. Попади в японский авианосец ещё и первые две торпеды – корабль, скорее всего, был бы потоплен. Но в любом случае, преждевременный подрыв двух торпед из шести – целая треть залпа – был уже перебором. Тем более что не так давно похожая история случилась и с подлодкой SS-282 «Танни», когда преждевременные срабатывания магнитных взрывателей спасли от гибели другой японский лёгкий авианосец, «Тайё», а также его эскорт. В командовании подводными силами уже всерьёз обсуждали вероятность того, что японцы смогли придумать какой-то загадочный способ дистанционного подрыва торпед с магнитными взрывателями.

Избежавший американских торпед японский лёгкий авианосец «Тайё».

В тот же день Локвуд заручился поддержкой начальника Отдела вооружений штаба Тихоокеанского флота, капитана 2-го ранга Хилла, после чего они вдвоём отправились к главнокомандующему. Выслушав их, адмирал Нимиц, тоже носивший на кителе значок с золотыми «дельфинчиками» подводника, согласился с тем, что дальше терпеть этот бардак уже нельзя и что многократно подтверждённая ненадёжность магнитного взрывателя сводит на нет все его теоретические преимущества.

24 июня 1943 года Главком Тихоокеанского флота адмирал Честер У. Нимиц подписал подготовленный Локвудом и Хиллом приказ об отключении магнитного детектора на всех взрывателях Mark 6, мотивировав это как его ненадёжностью, так и гипотетическими контрмерами, изобретёнными противником. На все последующие обращения из Вашингтона и Ньюпорта с предложениями «дать ещё один шанс» перспективной разработке Нимиц твёрдо отвечал, что на этот раз его решение окончательное и возвращаться к данному вопросу он более не намерен. Таким образом, спустя всего каких-то полтора года после начала войны второе «врождённое заболевание» торпед Mark 14 было, наконец, если не излечено, то хотя бы купировано.

Но история на этом не закончилась. 11 июля 1943 года контр-адмирал Ральф У. Кристи, сменивший Локвуда на посту командующего подводными силами юго-западного сектора Тихого океана в Австралии, дал указание продолжить применение магнитных взрывателей во вверенных ему частях. Он не был подчинён Нимицу, и поэтому приказ от 24