Меня зовут «Бендер» - Саша Сильвер

— Но я ничего не слышала…— растерялась тетка, — и на собрании не была.

— Вам не обязательно было присутствовать, большинство жителей приняли решение, и вы должны подчиниться.

— Ну, не знаю… Конечно, это хорошо, что домофон будет, алкаши весь дом уже заняли…а сколько денег надо?

Я назвал небольшую сумму, и после этого мадам согласилась внести посильную лепту в очистку родного жилища. Целый день потратил я на обход одного подъезда, но не зря — большая часть жильцов раскошелилась. Кого-то не было дома, некоторые просто встречали меня в штыки.

— Никаких денег я давать не буду! — с ходу затормозила меня бодрая пенсионерка, — я не слышала ни про какие собрания, у меня никто разрешения не спрашивал!

— Мое дело — маленькое, — вильнул в сторону я, — не хотите — не давайте, но если жители решили, то вас все равно заставят сброситься.

Старушка оказалось непреклонной, и я спокойно удалился. Несколько человек также отказались платить, от них я уходил как можно быстрее, не вдаваясь в долгие дискуссии.

Через некоторое время по местному телевидению показали сюжет о моем подвиге. Облапошенные жильцы дали мой словесный портрет, по которому был составлен фоторобот. Такое развитие ситуации я предугадал заранее, и ходил по подъезду в темных очках и с нестриженой копной волос, после же подстригся очень коротко, так что по этому фотороботу никто меня бы не узнал.

* * * *

Заработав некоторые деньги, я надумал прикупить золотую цепочку — сильно хотелось выделяться из толпы молодых бедных сверстников. С этой целью направился в ювелирный магазин. Долго поизучав прилавок, наткнулся на несколько золотых с виду цепочек, которые стоили раз примерно в десять дешевле обычных.

— Это не золотые, а серебряные цепочки, — вежливо объяснила продавец-консультант, — просто снаружи они методом гальванопластики покрыты тонким слоем золота. Конечно, через какое-то время золото начнет стираться, но если носить аккуратно, то долгое время будет смотреться как золотая.

— А как же проба? Или она на таких изделиях не ставится?

— Проба есть, но только не золота, а серебра — 925, также есть и клеймо завода-производителя.

Не надо быть таким же головастым, как Эйнштейн, чтобы предугадать мои дальнейшие действия. Конечно, я скупил все цепочки и пошел на промысел.

— Золото не интересует? — спросил я продавца в первом же попавшемся магазине.

— Какое золото? — поинтересовалась та.

— Цепочка, пятнадцать грамм, — достал я подделку.

— А какая проба? — рассмотрев ее, спросила девушка.

— Какая-какая, что я ее, в магазине покупал? Сама посмотри! Вроде бы 375-я.

— Не могу рассмотреть, но проба и правда есть. Это точно золотая цепочка?

— Твою мать! Ты будешь брать или нет?! Не видишь, как меня ломает, доза срочно нужна! — изобразил я наркомана, — Пойду в любой другой магазин, с руками оторвут по такой цене!

— Подожди, подожди, — заторопилась «покупательница», — я займу денег у бухгалтера.

И тут же скрылась в подсобке. Золото я предложил по цене в три раза ниже, чем в магазине. Любой дурак знает, как женщины любят всякие дорогие побрякушки.

Конечно, не везде было все так гладко. В некоторых местах попадались дотошные знающие люди, которые тут же меня раскусывали. Но вариант был беспроигрышный — я делал удивленное лицо, и тут же скрывался с выражением «Не хочешь — не бери!».

* * * *

Близился выпускной вечер, и я неожиданно для всего класса подкинул идею о его проведении.

— Выпускной бывает только раз в жизни! — агитировал я, — У меня тетя работает в речном пароходстве, может организовать экскурсию на пароходе, нужно только заранее скинуться, и отдать, чтобы не обломаться.

Одноклассники переговорили с родителями, и в назначенный день принесли в школу деньги. Я собрал барыши, и унес домой. Дома сильно ударил себя в глаз, у меня соскочил синяк.

На следующий день в классе поведал страшную историю о том, как по дороге домой на меня напали, поколотили и отобрали деньги. Ни у кого не вызвал сомнения мой рассказ, тем более так правдоподобно смотрелся фингал. Кто-то посоветовал обратиться в милицию.

— Ни за что! — воспротивился я, — Все равно никого не найдут, — я же не успел рассмотреть хулиганов. Только затаскают по допросам. Да еще бабушка узнает — плохо будет, она сердечница.

Бабушка моя была пожилой, но на сердце никогда не жаловалась — любой здоровый мужик позавидовал бы ее энергии. Все сочувственно закивали головами, решили снова сброситься. Опять взяли у родителей денег, теперь уже всем классом поехали в пароходство, чтобы ничего не случилось. На вопрос бабушки, откуда у меня синяк, я гордо ответил, что подрался с хулиганами, которые приставали к девушке.

* * * *

Окончив школу, я получил проблему в виде службы в армии. Служить Родине явно не хотелось, но не было знакомых, через которых можно купить военный билет. Да и тратить приличную сумму денег на такую фигню тоже не радовало. Бабушка настаивала на том, чтобы я отдал долг стране, сам же твердо решил — буду «косить». Один знакомый рассказал мне, что его друг легко «закосил» на то, что он больной энурезом — то есть мочится во сне. Его отправили в госпиталь. Там он специально просыпался посреди ночи, мочился в постель. С утра врач видел мокроту, и через несколько дней его отправили обратно в военкомат, где выдали «белый» билет. Несколько ночей позора — зато не потерял два года.

Я взял этот способ на вооружение, и заявился на призывную комиссию.

— Жалобы есть? — привычно спросил доктор.

— Да, понимаете, у меня проблема — я во сне мочусь…— как бы застеснялся я.

— И давно это у вас?

— С детства.

— Почему раньше к врачам не обращались? — доктор тоже был не дурак, и прекрасно понимал, что я вру. Тем более, таких желающих откосить было немало.

— Стеснялся… — состроил кислую мину я.

— Ну что же, направим вас на недельку в госпиталь! Если диагноз подтвердится, получите отсрочку, если нет — пойдете служить не в самую лучшую часть, уж поверьте мне! — чему-то обрадовался врач.

Таким образом я оказался в госпитале, где радушно был встречен дежурным врачом.

— А, еще один зассанец! — радостно заворковал он.

— Я на самом деле больной.

— Посмотрим, боец! Много вас умных стало, но и мы не дураки здесь сидим. Раньше можно было закосить на энурез, а сейчас есть стопроцентные способы проверки, так что готовься.

Я ничего не ответил, но на душе у меня «заскребли кошки» — идти служить в какую-то исправительную часть для «косарей» явно не радовало. Тем более пугала неизвестность — что это еще за способы проверки?

Весь ужас своего положения я понял вечером перед сном, когда в палату зашел врач. У нас лежали различные больные, никто никому не доверял, и неизвестно было, кто косит, а кто нет. Дежурный подошел ко мне, и вручил таблетку со стаканом воды.

— Пей! — потребовал он.

— А что это? — не понял я.

— Как что, — снотворное! Если действительно болен, проснешься мокрым. Если нет — сухим. Вот и вся проверка!

Мне пришлось выпить таблетку. Он проверил, не оставил ли я ее во рту, и удалился. Только теперь я понял, в какую историю влип — каждый вечер будут давать снотворное, и не будет возможности проснуться ночью. Но таблетка взяла свое, и я забылся крепким сном.

— Ну что, где же Ваш энурез? — поинтересовался с утра врач.

— Я не каждую ночь мочусь…— заволновался я.

— Учтите, если до конца недели не будет ни одного случая — выпишем!

Дело принимало серьезный оборот. Нужно было срочно придумывать контрмеры, но какие? Решение неожиданно пришло само. Я решил обратиться к одному парню из нашей палаты, с которым успел познакомиться.

— Хочешь заработать литр водки? — сказал я без лишних церемоний.

— А что надо делать?

— Я поставлю в свою тумбочку банку с мочой, а ты мне ее под утро в постель выльешь! — выдал я.

Собеседник сначала слегка обалдел, но пришел в себя и засмеялся.

— Так вон ты как закосить хочешь! Умно, ничего не скажешь…

На этом и порешили. На ночь мне снова дали снотворное. Но приятель был готов, и под утро вылил в мою кровать приготовленную мочу. Доктор на утро удивился, ничего не сказал. Еще две ночи пришлось спать мокрым, а потом меня выписали. Я вернулся домой под причитания бабушки и к своему великому удовольствию.

* * * *

Таким образом, откосив от службы, я получил полную свободу действий — школа была позади, а учиться дальше не хотелось. Да и какой смысл? Было очевидно, что люди с высшим образованием живут не лучше, а порой и хуже простых работяг. Денег пока что было предостаточно, я решил отдохнуть. Приоделся по моде, начал посещать бары, дискотеки, в общем, развлекался по полной.

В начале девяностых годов мне стукнуло двадцать лет, и с этого момента облапошивание граждан я просто поставил на поток.