Сердце воина - Карин Монк

Воин пожал плечами и тут же поморщился от боли, пронзившей ему шею.

Маккендрик писал ему, что его мирный клан не владеет ратным искусством. Это признание, а также сведения о том, что прежние посланцы так и не вернулись домой, весь день не давали покоя Черному Волку. К наступлению сумерек его охватила невыносимая тревога. Он сказал Гэвину, что хочет прокатиться верхом, чем изрядно насмешил друга, знавшего, что израненный Малькольм одержим недугами и уже давно не получает удовольствия от верховых прогулок. Однако, не задав ни единого вопроса, Гэвин быстро оседлал лошадей и вынес из укромного места кинжалы и мечи. По привычке он постоянно чистил и точил оружие, чтобы оно всегда было наготове. Принимая из рук друга сверкающий меч, Малькольм с грустью подумал, что так заботится об оружии только истинный воин. Гэвин был старше его на добрых десять лет и дольше воевал. Видимо, он в отличие от Малькольма остался в душе настоящим рубакой.

– Гэвин догадался, что таких неумелых и беспомощных людей, как вы, ждут неприятности, и уговорил меня поспешить вам на помощь, – солгал он.

– Получилось очень кстати. – Роб закрепил последний шов, вынул из сумки баночку и стал втирать в руку Малькольма мазь с отвратительным запахом. – А ты гораздо сильнее, чем кажешься на первый взгляд.

– Вовсе нет, – возразил Малькольм. – Просто нам повезло: мерзавцы оказались никудышными бойцами. Они обнаглели и потеряли бдительность, а страх лишил их сил. Знай эти негодяи, что такое настоящий бой, мы бы их так легко не одолели.

– Неужели, обладая сноровкой, грабители могли бы нанести вам поражение? – полюбопытствовала Ариэлла, бинтуя ему руку.

– Для сноровки надобно учение, – ответил Малькольм. – А важнее всего сила духа. Стоило нам налететь на них с воплями и мечами наголо – и они решили, что им не уцелеть, и тем самым обрекли себя на гибель.

Девушка нахмурилась. Перед ней сидел увечный человек с изуродованной рукой, хромой, с неловкими движениями. Он то и дело морщился от боли – не только в руке, но и в спине. Ко всему прочему Малькольм не имел отряда и много пил, очевидно, для того, чтобы заглушить боль. Однако несмотря на это, он и его друг проделали верхом немало миль, вступили в бой и прикончили вооруженных грабителей, собиравшихся прикончить ее, Дункана и Эндрю. Значит, все дело в умении и в силе духа?

– Каждый ли способен овладеть воинским искусством? – спросила она.

– Настоящим воином станет не всякий, но хорошо сражаться научится любой. Учение – это пробы и ошибки, а также изнурительное повторение одного и того же. Хорошо обученный человек действует быстро и разит насмерть, не позволяя себе такой непростительной слабости, как нерешительность. При этом он не только владеет оружием, но и сам представляет большую опасность. Подвергаясь нападению и защищаясь, воин руководствуется не страхом, а умением, ибо усвоил знания так крепко, что они стали частью его существа. Такой боец представляет большую угрозу для противника.

– Называясь Черным Волком и командуя целым войском, ты сам обучал бойцов?

– Как лэрд, я стоял во главе тысячи бойцов. – Его слова прозвучали с гордостью и горечью. – Я сам выучил всех до единого!

Малькольм устремил взгляд во тьму, вспоминая былое. Костер озарял его лицо, заросшее всклокоченной бородой. Его длинные волосы были явно грязны. Удалившись от людей, Малькольм перестал заботиться о своей внешности. Однако сейчас, при свете костра, Ариэлла заметила не только это, но и его синие глаза, в которых горел огонь воспоминаний. Когда-то он был победителем. Внезапно девушка увидела боль, омрачившую его лицо, и насторожилась. Днем этот человек, пьяный и грубый, держался дерзко и вызывающе. Потом проявил благородство и мужество. И все-таки Ариэлла понимала, что он слаб телом и духом. Недовольный тем, что она наблюдает за ним, Малькольм покачал головой.

– Мне бы хотелось выпить, – хрипло пробормотал он. – А потом мы с Гэвином вернемся назад. – С трудом поднявшись, Малькольм потер занемевшую спину.

– Можно ли кое о чем попросить тебя, Макфейн?

– Я больше не Макфейн! – отрезал он. – Надеюсь, ты не собираешься последовать за мной? Едва ли твои друзья одобрят твое намерение.

– Такое мне и в голову не приходило, – заверила его Ариэлла. – Я прошу тебя отправиться с нами.

– Я уже сказал, что не могу помочь вашему клану.

– Маккендрик полагал, что ты приведешь к нам свое войско и станешь нашим лэрдом, – продолжала она, словно не слыша его возражений. – Это, конечно, невозможно. Но что мешает тебе обучать нас воинскому искусству? Ты же сам утверждаешь, что это способен постичь всякий, даже я. Главное – хороший учитель.

– Да, ты мог бы стать воином, – согласился Малькольм. – Только не мое это дело. Хватит, я уже был и учителем, и воином. – Хромая, он направился к ожидавшему его Гэвину.

– Ты обучил тысячу человек! – крикнула ему вдогонку Ариэлла. – Под твоим руководством они одерживали одну победу за другой. Тебе ничего не стоит научить нас обороняться, пока мы подыскиваем нового лэрда.

– Нет!

– Почему? – не отступала Ариэлла. – Здесь тебе ничего не помешает.

Малькольм обернулся:

– Ты прав, но я не желаю брать на себя никаких обязательств.

Гнев душил девушку. Элпин строго-настрого наказал ей найти Черного Волка, хотя знал, что она ненавидит его. Сначала Ариэлла сочла, что этот пьяный израненный отшельник не способен облегчить судьбу ее клана. Но его быстрая и беспощадная расправа с грабителями убедила ее, что этот сломленный человек еще способен приносить пользу.

Кроме всего прочего, Черный Волк – ее должник, ибо стал виновником их страшного несчастья.

– Клан Маккендриков подвергся нападению потому, что ты не смог и не пожелал прийти нам на выручку, – резко бросила она. – Теперь же мы так беспомощны, что любой без труда добьет нас. Пока мы не найдем себе другого лэрда с большим отрядом, нам необходимо постичь основы самообороны. Это невозможно без помощи опытного воина. Ты должен оказать моим соплеменникам хотя бы такую помощь, Макфейн.

– Если ты взываешь к моей чести, твои старания напрасны, – молвил он. – Что касается моих грехов, я уже слишком виноват перед всеми, поэтому не обращаю внимания, когда в уготованный для меня адский костер подбрасывают еще несколько сучьев. Гэвин! Пора ехать. – Он пошел к своей лошади.

Ощутив полную безнадежность, Ариэлла устремила отчаянный взгляд на Дункана.

– Мы тебе заплатим, – нашелся тот.

– Щедро заплатим! – добавил Эндрю. – Золотом!

– Сколько? – спросил заинтригованный Малькольм.

Не успела Ариэлла ответить, как Дункан предостерегающе поднял руку: