Эффект Плацебо - Vladi N

его голубые зрачки, неотрывно следящие за мной, и чувственные губы, которые что-то безостановочно говорят. Но я не слышу. Ничего не слышу, лишь дикий гул, становящийся все громче и громче. Киллиан вот-вот исчезнет, а я не могу пошевелиться. Набираю полную грудь воздуха, чтобы громко прокричать его имя, открываю рот и…

Распахиваю глаза.

Яркий свет лампы бьёт по чувствительным зрачкам, снова заставляя зажмуриться. Чувство нарастающей паники бессознательно лезет в самый центр мироощущения. Понимаю, что лежу на чем-то мягком, но это не моя кровать. Осторожно провожу ладонями рядом с собой, пытаясь совладать с эмоциями. Не спеша поднимаю веки, снова встречаясь с режущим светом, поэтому часто моргаю, пока глаза не привыкают к обстановке.

Абсолютно незнакомое место. Небольшая комнатка без окон, из которой ведёт две двери. Одинокая лампочка свисает с потолка, но ее силы хватает, чтобы подсветить всю атмосферу вокруг. Медленно сажусь, как оказалось, на односпальной кровати, застеленной зелёным велюровым покрывалом. Рядом стоит тумбочка, на которой аккуратно расположился графин, полный воды, и стакан. Стоит только увидеть его, как горло тут же перехватила дикая жажда. Трясущимися руками беру посуду и наполняю до краев, после чего опрокидываю в себя, выпивая все до последней капли.

Снова оглядываюсь. Бешеное сердцебиение, которое вторило дикому гулу в ушах, немного стихло. Именно поэтому я встаю на пол, застеленный светлым ламинатом, и замечаю, что босиком. Вскидываю взгляд на небольшой шкаф, стоящий возле одной из дверей, и подхожу ближе. Распахиваю дверцы и вижу там несколько пар джинсов, кофты и футболки моего размера. Верхняя одежда и белье, ботинки и кроссовки — все в наличии.

Лихорадочно сглатываю и захлопываю дверцы, а затем бросаюсь к двери, за которой оказывается небольшая ванная комната — чистая и аккуратная. Лавина паники, отступившая до этого, усиливается вновь. Бегом преодолеваю маленькое расстояние, чтобы схватиться за ручку второй двери, но она, ожидаемо, заперта. Вот теперь я не просто боюсь. Я в диком ужасе.

Со всей силы начинаю лихорадочно лупить кулаками по дверному полотну, раздирая горло истошным криком:

— Откройте дверь! Ээээээй! Меня кто-нибудь слышит?! — колочу поверхность что есть мочи, отбивая кожу ладоней. — Откройте эту чёртову дверь немедленно и выпустите меня!!!

Никто не откликнулся. Ни через пять минут, ни через тридцать пять. Об этом свидетельствовали раздражающе тикающие часы, висевшие на стене. Их стрелки словно замерли, пытаясь довести меня до иступления.

Пнув эту гребаную дверь, делаю глубокий вдох и падаю рядом с ней, облокачиваясь на темное дерево спиной.

Спокойно, Тиффани. Думай. Как ты могла здесь оказаться? Что происходит?

Мой взгляд лихорадочно мечется по комнате, в любой другой ситуации показавшейся бы мне даже уютной, не смотря на отсутствие в ней окон. Но сейчас она является моей тюрьмой. Вскакиваю на ноги, чтобы хорошенько осмотреть все поверхности в поисках личных вещей, но прекрасно понимаю, что тот, кто поместил меня сюда, вряд ли захотел оставить мне мой мобильник для связи с миром.

Господи, почему я ничего не помню?

Сколько я здесь нахожусь? Почему?

Что произошло?

Давай же, Тиф… Думай-думай-думай!

Шорох за дверью привлек мое внимание на уровне именно тех инстинктов, которые испытывают жертвы перед хищниками. Не ощущая слабости, а только лютый страх, я перепригыиваю кровать и забиваюсь в самый дальний угол, прислушиваясь, как в замке слышится скрежет ключа, а затем массивная, явно надёжная дверь распахивается, являя мне высокого и крупного мужчину, ни коем образом не вызывающего у меня и каплю доверия.

— Вижу, что ты пришла в себя, — слышится его грудной, разгоняющий по телу мурашки голос. — Это хорошо.

Молча наблюдаю за тем, как незнакомец проходит вперёд, держа в руках поднос с едой и кружкой чего-то горячего, судя по пару, собравшемуся сверху. По мере его приближения к тумбочке возле кровати, моя спина ещё сильнее вжимается в стену за собой.

— Да не трясись ты так. Я ничего тебе не сделаю. Вот, поесть принес.

В знак доказательства своих слов кивает на тарелку, полную картошки и мяса. Меня начинает мутить только от одного вида, а когда до рецепторов доходит запах, то я резко закрываю рот рукой.

— Что? — мужчина недоуменно смотрит на еду, а затем наклоняется и принюхивается, пытаясь определить причину моей реакции. — Все свежее, только что из духовки. Ты не ела несколько дней, пока была в отключке. Поэтому и тошнит.

— Как несколько дней? — моя бровада улетучивается после его слов, заставляя немного податься вперёд. — Как это несколько дней?!

— Обычно. Ты валялась овощем четыре дня. Уже несколько врачей успели здесь побывать.

Мое сознание раскололось после осознания этого факта. Четыре дня. Четыре, мать его, дня!

— Но… Как это возможно? Как я здесь оказалась? Кто вы такие?

Незнакомец задумчиво потёр подбородок, а затем перевел на меня взгляд своих темных, как ночь, глаз. На безымянном пальце блеснуло кольцо, на мгновение отвлекая мое внимание.

— Ты ничего не помнишь?

— Что я должна помнить?

— Тиффани, — мужской голос немного оборвался, — ты помнишь, что случилось до того момента, как ты оказалась здесь?

— Я… Я…

Хватаю губами воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, но не могу и слова вымолвить. Нервно дёргаю головой в сторону и отворачиваюсь, силясь напрячь память. Больница, погром, меня забирают в поместье, Киллиан уезжает, вечеринка в честь дня рождения Ричарда и… Пусто. Дальше только пустота.

Снова встречаюсь глазами с мужчиной напротив. Он по взгляду все понимает. Как-то невесело улыбается и встаёт, оставив поднос на тумбе.

— Поешь, тебе нужно. Чуть позже ещё раз придет врач и осмотрит тебя.

— Подождите! — вскакиваю с места, видя, как он отправляется к выходу. — Объясните мне, что происходит, черт возьми?! Почему я заперта здесь как пленница? Что это за игры?! Если это мистер Петтифер, так мой срок ещё не вышел! У меня был ещё почти месяц! — не осознаю, как громко кричу, ещё больше раздирая обезвоженное горло. Это причиняет мне боль, но она не сравнится с тем, какой адовый кратер сейчас развернулся внутри. — Скажите мне, ради всего святого, почему я здесь? Пожалуйста…

— Я не могу, Тиффани. Нет полномочий.

— Но…

— Поешь и отдохни. Ты все узнаешь, но только тогда, когда придет время, — мужчина подходит ближе к двери, но когда видит, как я из последних сил сдерживаю слезы, с натиском сжимает кулаки и опускает голову. — Я правда не могу тебе ничего рассказывать.

— Сколько меня здесь будут держать? — выплевываю слова, борясь с едва сдерживаемой лавиной истерики. Господи, Киллиан… Он же там с ума сходит… Боже… — Я… Я в заложниках?

— Нет, Тиффани. Ты не в