Западня - Мелани Раабе

– И давно вы здесь живете?

– Около одиннадцати лет.

Сажусь за стол, на место, которое заранее выбрала для себя, там уже стоит чашка кофе. Это место должно обеспечить мне ощущение максимальной защищенности: за спиной стена, напротив – дверь. Чтобы сесть напротив меня, ему придется оказаться спиной к двери. Большинство людей это нервирует, и они не могут полностью сосредоточиться. Он спокойно принимает эту диспозицию. И никак не дает понять, что вообще обратил на это внимание. Достает из сумки, которую поставил на пол рядом со стулом, блокнот, карандаш и диктофон. Интересно, что у него там еще, в этой сумке.

Шарлотта вежливо удаляется. Мы с Виктором Ленценом сидим друг против друга, партия начинается.

Я знаю очень многое о Викторе Ленцене, за последние месяцы провела настоящее расследование. Он, конечно, журналист, но и мы тоже не лыком шиты.

– Позвольте вас кое о чем спросить, – начинает он.

– Но ведь именно для этого мы и встретились, – улыбаюсь я.

Виктору Ленцену 53 года.

– Один ноль в вашу пользу. Но этот вопрос не из официального списка к интервью.

Виктор Ленцен разведен, у него тринадцатилетняя дочь.

– Ну и?

– Мне вот что интересно. Как известно, вы живете очень замкнуто и последнее большое интервью давали больше десяти лет назад.

Виктор Ленцен изучал политику, историю и журналистику, проходил практику во франкфуртской газете. Потом переехал в Мюнхен, быстро шел по карьерной лестнице, дорос до заведующего редакцией мюнхенской газеты. Потом уехал за границу.

– Я постоянно даю интервью.

– За последние десять лет, если быть точным, вы дали четыре интервью: одно по телефону и три по электронной почте, если, конечно, меня правильно информировали.

Виктор Ленцен много лет работал корреспондентом за границей – Ближний Восток, Афганистан, Вашингтон, Лондон, азиатские страны.

– Вы хорошо подготовились.

– Некоторые считают, – продолжает он, – что вы вообще не существуете. Они думают, что автор бестселлеров Линда Конраде – это всего лишь чей-то псевдоним.

– Как видите, я существую.

– Разумеется. И вот выходит ваша новая книга. Весь мир хочет с вами поговорить, а выбирают именно меня. При том, что я-то как раз и не просил об этом.

Полгода назад Виктора Ленцена пригласили на новостной канал, с тех пор он живет в Германии и работает на телевидении и в нескольких печатных СМИ.

– Так что за вопрос? – спрашиваю я.

Виктор Ленцен один из самых блестящих немецких журналистов современности, лауреат трех национальных премий.

– Почему вы выбрали именно меня?

У Виктора Ленцена есть спутница жизни – Кора Лессинг. Она живет в Берлине.

– Возможно, мне нравится, как вы работаете.

Виктор Ленцен не изменяет Коре Лессинг.

– Конечно, возможно, – кивает он. – Но я не имею никакого отношения к культуре, моя специальность – новости иностранной политики.

Виктор Ленцен после возвращения в Германию каждую неделю встречается со своей дочерью Марией.

– Вы не рады оказаться здесь, господин Ленцен?

– Что вы, конечно рад, вы меня неправильно поняли. Для меня это большая честь. Мне просто интересно.

У Виктора Ленцена в начале девяностых умерла мать, отец вынужден теперь вести хозяйство в одиночку. Виктор Ленцен регулярно навещает его.

– У вас есть еще вопросы не из официального списка? – пытаюсь иронизировать я. – Или мы можем начать интервью?

Виктор Ленцен по пятницам играет с коллегами в бадминтон, а также поддерживает международную правозащитную организацию «Amnesty International».

– Давайте начнем, – говорит он.

Любимая группа Виктора Ленцена – U2. Он любит ходить в кино и свободно говорит на четырех иностранных языках: английском, французском, испанском и арабском.

– Хорошо, давайте начнем.

– Или нет, позвольте прежде все-таки еще один вопрос, – говорит Ленцен. Он явно колеблется или делает вид, что колеблется.

Виктор Ленцен – убийца.

– Я только хотел… – начинает было он и подвешивает зловещую паузу.

Виктор Ленцен – убийца.

– Мы с вами раньше не встречались? – спрашивает он наконец.

Я смотрю Виктору Ленцену в глаза и вдруг вижу перед собой совершенно другого человека, чем тот, с которым я только что говорила. И отчетливо понимаю, как я ошибалась. Виктор Ленцен не дурак. Виктор Ленцен – сумасшедший.

Он кинулся на меня прямо через стол. Я дернулась назад, упала со стула и больно ударилась головой о паркетный пол. Я не успела ничего понять, я даже не успела закричать, как он уже на мне и пытается схватить руками за горло. Я дергаюсь, сучу ногами, выгибаюсь, пытаюсь вырваться, но он очень тяжелый, слишком тяжелый, руки сомкнулись на горле, он начал меня душить. Дышать, я не могу дышать. И еще панический страх, он накрыл меня как волна. Я колочу ногами об пол, извиваюсь, во мне остались только животные инстинкты, только желание выжить. Чувствую, как кровь набухает в жилах, тяжелая, горячая, плотная, слышу шум ее пульсации. Голова откидывается. Глаза вылезают из орбит.

Он смотрит на меня, на глазах – слезы от напряжения и ненависти, он ненавидит меня, думаю я, за что он ненавидит меня? И это его лицо – это последнее, что я вижу в жизни. Потом исчезает и оно.

Я же не наивная дурочка. Так вполне может и произойти. Так или как-нибудь в этом роде. Я знаю все о Викторе Ленцене, но в то же время я его совсем не знаю. И, несмотря ни на что, надо действовать. Это мой долг перед Анной.

Беру телефон, чувствую в руке его тяжесть. Делаю глубокий вдох. Набираю номер мюнхенской газеты, с которой сотрудничает Виктор Ленцен, и прошу соединить меня с редакцией.

7

Из окна своего рабочего кабинета я вижу Штарнбергское озеро. И радуюсь собственной предусмотрительности – купить дом, из которого можно любоваться таким чудесным видом. На свете не столь много людей, для которых вид из окна так важен, как для меня. А у меня он есть. И даже не один, поскольку озеро каждый день разное. Иногда оно кажется мне холодным и неприступным, а потом дружелюбным и манящим, порой мне даже кажется, что оно по-настоящему волшебное и в глубине его плавают юные девушки с рыбьими хвостами, о которых говорится в местных преданиях. Сегодня озеро – неподвижное зеркало, в котором отражаются два кокетливых облачка и чистое голубое небо. Не хватает только черных стрижей, которые летом дополняют эту прекрасную картину своими отчаянными росчерками. Это мои любимые птицы. Они живут и любят, они даже спят в воздухе, всегда в движении, в бескрайнем небе, такие естественные, такие свободные.

Сижу за письменным столом и думаю об огромном механизме, который привела в движение. Через несколько месяцев журналист Виктор Ленцен будет брать интервью у таинственной знаменитой писательницы Линды Конраде. Речь пойдет о новом романе писательницы, первом в ее карьере детективе. Уже то, что Линда Конраде дает большое интервью, – само по себе сенсация. Вот уже несколько лет все попытки со стороны прессы добиться у нее интервью разбивались либо об издевательски завышенный гонорар, запрашиваемый писательницей, либо о простое слово «нет». Неудивительно, что СМИ так горят желанием побеседовать с Линдой Конраде. О писательнице, которая скрывается за этим именем, почти ничего не известно. За многие годы – ни одного выступления, никаких интервью, живет замкнуто, никаких аккаунтов в Фейсбуке, Инстаграме или Твиттере, словом, если бы не книги, выходящие с завидным постоянством, можно было бы подумать, что вообще нет никакой Линды Конраде. Биография писательницы и ее фото на задней обложке романов, мягко говоря, малоинформативны и не меняются вот уже десять лет. На черно-белом фото изображена женщина не то симпатичная, не то не очень, то ли высокая, то ли низкая, не то со светлыми, не то с каштановыми волосами и, похоже, голубыми или зелеными глазами. Средний план. Профиль. А в короткой биографической справке – год моего рождения и сообщение о том, что я живу в окрестностях Мюнхена со своей собакой. Вот и все.

И то, что бывший иностранный корреспондент Виктор Ленцен получил исключительное право на единственное интервью с Линдой Конраде, должно произвести фурор.

…Я брошу убийце моей сестры вызов, и оружием будет единственное доступное мне средство – литература. Я оглушу убийцу моей сестры своей книгой. А потом посмотрю ему в глаза. И хочу, чтобы он тоже посмотрел мне в глаза, понимая, что я его вижу насквозь, так, как никто не видит. Я изобличу Виктора Ленцена и узнаю, почему Анна должна была умереть. Любой ценой.

То, на что я решилась, нечеловечески трудно: детектив, в котором будет в мельчайших деталях описано убийство моей сестры.