Дневник кота мага - Ольга Мяхар

— Ну, если вы так говорите. А, пардон, может, им и зад нужно изменить? Хотя, конечно, это полная ерунда. Простите, Мариса, я неудачно пошутил, слегка озада­ченный вашими...

— А ВЫ МОЖЕТЕ?! — Открываю глаза и смотрю на сверкающие надеждой глаза девушки.

— Вам-то это зачем?!! — С ужасом.

— И талию потоньше, и носик подлиннее, и убрать родинку с губы и... глаза побольше и другого цвета!

— Какого? — С интересом.

— Красного! — С восторгом. — Как у королевских особ.

— Меня король четвертует. Нет!

— Ну а зеленые? Темные... и с оттенком в серебро?

— Это я могу... — Задумчиво.

Счастливый писк, меня кинули на кресло и полезли обнимать отбивающегося мага. Недовольно шиплю, ле­жа кверху пузом, и наблюдаю за этими ути-путями. Тоже мне... проблема века. Я вон тоже согласен, что этим да­мам не новые задницы нужны, а мозги бы им не помеша­ли, это точно. Ну да что с них возьмешь. Человеки! Лы­сые, страшные бесхвостые существа. У меня бы на их ме­сте тоже комплексы развились.

А потом мы все пошли спать. Причем Риса упрямо утащила меня к себе, решив, что спать мы будем вместе. Я сначала вырывался (мне очень не хотелось пропускать момент утреннего пробуждения мага, которым я лично бы и занялся). Но она умудрилась гладить животик и по­чесывать за ушком вплоть до момента, пока я не уснул. Пришлось уступить девушке — спать рядом с ней, сонно мурлыкая от удовольствия.

И да, я знаю, что прекрасен и вообще обаятелен и привлекателен так, что дальше некуда. Но каждый раз находить этому подтверждение очень приятно. Завтра выпрошу еще рыбки. Она ее удивительно вкусно готовит.

Четверг

Весь день Рисе меняли внешность, лаборатория ды­милась и шипела реактивами и смесями. В полдень отту­да вышло нечто с распухшими губами, разрывающей кофточку грудью и ресницами, которыми можно закрыть пол-лица.

Я так понял, она своими капризами довела мага, и он психанул. Девушка долго стояла у зеркала, покачиваясь под весом двух «подушек безопасности», потом так же молча ушла обратно в лабораторию и закатила грандиоз­ный скандал.

Маг сдался. Меня так и не покормили. Пришлось вскрывать холодильный шкаф и добывать пропитание самому.

19:41

Она вы-ышла!

Меня погладили и обещали все приготовить, доставая за хвост из-под кровати, куда я при виде нее забился.

Долго стояли перед зеркалом.

Ну, хоть рост оставили тот же. Маг, кстати, так и не вышел, оставшись отлеживаться в лаборатории. Я краем глаза увидел тело, распластанное на полу, с зажатой про­биркой в руке. Жалко его. Женщины, когда речь заходит о внешности, — безжалостны.

Да, кстати, о нынешней внешности Рисы. Ну... грудь большая, губы пухлые, глаза огромные, как у на­шей Наташки. Помнится, ими все мужики восхища­лись и раз по сто на дню вещали ей о могучести таких очей. Кстати, не зеленые, а зеленовато-карие, что ли. Волосы цвета ночи, которые теперь свешиваются до пяток, и их та-ак много, что так и тянет зарыться и по­играть. Мурк! Ножки стройные, ручки тонкие. Свой зад ей нравится больше всего. Она даже спросила, как я его нахожу. Молча я его нахожу. И вообще, мы есть се­годня будем?

21:46

Мага откачали и накормили. Сидим в кресле и дремлем в объятиях друг друга, пока Риса летает по комнате, проверяя, прыгает ли грудь тогда, когда пры­гает она. Грудь прыгает, башню чуть пошатывает, нам — все равно.

Понедельник

09:13

Да-а. Мы богаты! Мы сказочно богаты, и маг обеспе­чен работой на всю жизнь! Он, правда, слегка напуган, что надо изобретать не философский камень и даже не напиток мудрости, а новую форму губ. Но это мелочи. Зато платят теперь столько, что можно позволить завали­вать мою плошку свежей рыбкой каждый день.

Риса носится по башне на шпильках и ведет учет же­лающих. Цены взвинтила до небес, но отбоя отпосети­телей все равно нет. Маг не выходит из лаборатории, куда ему приводят очередную богатую клиентку, и он там над нею колдует. Оттуда иногда, кстати, доносятся довольно забавные вскрики. Я даже несколько запи­сал:

«Какое вам дело, зачем мне нужна третья грудь?! Про запас!»

«Муж хочет синие глаза, а я серые. Сделайте, пожа­луйста, один глаз синим, второй серым, а на попке напи­шите: «Чтоб ты подавился!» — несмываемыми чернила­ми. Ида... зад нужен большой. Даже очень. Мне денег да­ли в основном на него».

«Я сказала: эльфийские уши! А вы зачем мне такие ло­пухи сделали? Тоньше, еще тоньше! Талию тоньше, а не уши! И грудь... да не жадничайте, профессор! Что вы в час по чайной ложке добавляете? Мне нужна такая, чтобы муж от сердечного приступа помер, поняв, что это всё ему. Гаду!»

«Авы... стесняюсь спросить... вы... лечите, ну это? Да не вши! Верните волосы! Ну, это... искривления коле­нок. У меня они кривые. Профессор, что с вами?! Нет, они не поломанные, они такие с детства. Вам помочь? Ну же, вставайте с пола — простудитесь. Это вы еще мо­их глаз не видели. Сейчас я ме-едленно сниму очки. Профессор! Вы живы, профессор? Нет, ну что же это та­кое... как на кого ни взгляну — сразу обморок. А я вино­вата, что оба глаза постоянно бегают по сторонам? Ну, профессор. Ой. Ну как? Лучше? Поможете? Вы... не представляете, как я рада.

Спасибо вам... большое. А то муж тоже меня боится. — Час спустя. — И бюст. Угу. И спину выпрямите. И воло­сы. Нет, это у меня парик был. Ага. И это... зубы бы мне. Эти на липучках. Говорю же: муж пугается. Н-да. И еще... уберите у меня кое-что из штанов, а то... муж пугается, что я тоже мужчина».

Все. На этой фразе маг сбежал из лаборатории с во­плями и матюгами, а Риса еще час потом отпаивала его спиртом.

Сижу, веселюсь и диктую мысли дневнику. Пол, кста­ти, маг ему все же исправил. Но попросил, чтобы больше вот ТАКИХ не было. Риса пообещала озвучить за смену пола такую цену, что даже король не сунется, если вдруг решится.

Вторник

День прошел в заботах. Утром поймал мышь и поло­жил на подушку Рисы. Маг проснулся от визга девушки и едва не снес дверь в ее комнату.

Я — выполз слегка оглохший и все еще немного нер­вный. Еле успокоился, наевшись рыбы из тарелки. Нель­зя же так бурно реагировать на подарки.

Среда

11:41

Сижу в кладовке, изучаю ассортимент. Богато, богато. Даже на сосиски уже не тянет.

Что б такое придумать... или опять пойти поспать на кресле? Ну вот, какая сложная штука — жизнь. Когда все есть, а почему-то ничего не хочется.

14:30

Меня опять превратили в человека. Кое-как вылез из кресла и на четвереньках вошел в лабораторию, мяукая и гневно шипя. Маг как раз занимался какой-то посетите­льницей, которая при виде меня так заорала, так заорала, что я едва не оглох.

Спросила, как часто тут голые мужики ползают. Маг сказал — редко, ковыряя пальцем в ухе и прихлебывая ус­покаивающий настой прямо из бутылки. Мариса при этом пыталась вывести меня из лаборатории, набросив сверху покрывало. Фыркнув, ухожу, держась за руку де­вушки одной лапой. Так почему-то ходить удобно. Маг крикнул, чтобы меня накормили и одели. Она пообеща­ла. Я поспешил к плите, радуясь, что поем.

Вторник (месяц спустя)

13:51

Гм. Стою перед зеркалом и в который раз разгляды­ваю себя. Высокий, красивый парень с находящимися в вечном беспорядке короткими прядями черных волос, с черными, чуть раскосыми кошачьими глазами и с улыб­кой совратителя (как утверждает Риса). Я, кстати, худой и стройный — не накачанный, но и не слабый. И в моих движениях и походке все еще проскальзывает грациоз­ность кошки и стремительность хищника. И если вы ду­маете, что я рисуюсь, — просто посмотрите, что происхо­дит с дамами, которые приходят на прием к магу. Каждая при виде меня тут же розовеет и смущенно начинает хи­хикать, подкрашиваться и говорить всякие глупости.

Я разговариваю медленно, тягуче, рассматривая дам из-под черных ресниц и сражая сногсшибательной улыб­кой.

Еще бы! Мариса с магом месяц меня терроризирова­ли, пытаясь обучить говорить, ходить, есть и одеваться как человек. Держали то на сухом пайке, то кормили на убой. И при всем при этом насильно не давали мне оста­ваться котом! Умудряясь, каждый раз после превраще­ния снова напоить меня какой-то гадостью и вернуть че­ловеческий облик... который я терпеть не могу. И все эти дамы... Да даже если бы у них выросли хвосты и они по­крылись мягкой нежной шерсткой — они и тогда бы остались страшными и уродливыми. Мне бы кошечку... такую миниатюрную, и чтобы любила безмерно и смот­рела огромными восхищенными глазами. Н-да-а. Что-то я размечтался. Пойду дверь открою. А то если я ее не от­крою — Мариса не даст мне котлет. Я тут теперь еще и вроде как работаю: говорю всем выходящим из кабинета, что они прекрасны. Некоторых еще и до дома провожаю. Вроде как общаюсь. Ага. Нужно мне это общение... Но маг сказал, что я должен зарабатывать себе на жизнь. Глупости какие. Я и так красивый, умный и само совер­шенство. Мне уже раз сто предложили жить в другом ме­сте и не работать вообще! Правда, надо делать что-то дру­гое. И я, кажется, даже знаю что. И не хочу. Вот и сижу с магом. Гррр...