Размен адмирала Бабуева (СИ) - Силаев Денис

*3 - Grumman EA-6 Prowler - Специализированный самолет РЭБ - радиоэлектронной борьбы. То, что этот самолет на основе тяжелого штурмовика, был заточен только под радиолокационную борьбу, делало его очень компетентным в этой области. При правильном применении и неумении рассчетов ЗРК противодействовать, мог буквально ослепить радары ПВО. К счастью, многие разработанные меры противодействия существенно снижали его эффективность. Самые простые - исследовать защищаемый сектор узким лучом радара, не допуская прямой наводки на источник помех.

*4 - БЧ-2 - Боевая Часть номер два. На кораблях ВМФ СССР все службы корабля объединялись в профильные БЧ. БЧ-1, например - штурманская. БЧ-2 - это артиллерия, пушки и ракеты.

*5 - ЭПР - Эффективная Отражающая Поверхность. Качество, говорящее о том, насколько обладателя ЭПР легко обнаружить с помощью РЛС.

*6 - ЗУР - Зенитная Управляемая Ракета.

*7 - Рожественский (Зиновий Петрович) - русский адмирал, под руководством которого Вторая Тихоокеанская Эскадра вступила в Цусимское Сражение, окончившееся для нее полным разгромом. Ранее Бабуев, при резком маневре "Кирова", проассоциировал свой поворот со знаменитой "петлей Того" - вроде бы самоубийственном маневре японского адмирала, тем не менее, поставившем японскую эскадру, по прошествии небольшого времени, в весьма выигрышное положение.

Глава 3. Знатный кегельбан

Начштаба, сверившись глазами с адмиралом, подает очередную команду по эскадре. Корабли ордера начинают принимать «все вдруг» вправо три румба. Теперь строй кораблей представляет собой пеленг с уступом влево. О том, какие мысли приходят в головы наблюдавшему за всем этим экипажу «Хокая», адмирал старается не думать. Любой возможностью, как говорят англичане, «уменьшить счет от мясника», надо пользоваться, и он пользуется. «Фортовцы» ссаживают еще два «северных» «Гарпуна», идущих к кораблям прикрытия.

Жмурки

— У нас ноль тридцать до Хэ и две до Гэ! — идет доклад с головного ….. Означает это, что до момента контакта с «южными» HARMами кораблям эскорта осталось тридцать секунд, до попадания «Гарпунов» — две минуты. Адмирал ждал именно такого доклада, поэтому моментально реагирует. «Десять секунд!» — орет он в эскадренную связь. «Есть десять секунд!». К десятой секунде вся эскадра выключает все антенны радаров, замолкают все радиопереговоры. Только поднятые над эскадрой вертолеты, наблюдая за разворачивающейся драмой с безопасной галерки, шуршат о чем-то в эфире на своей частоте.

Бабуеву нет нужды включать секундомер, секунды он считает так, благо ждать немного. Если написать «потянулись тягостные секунды бездействия», то это тоже будет неправдой. На «Кирове» в это время спешно разворачивали антенны радаров на юг, уточняли боезапас, готовились к обстрелу «Гарпунов» из зенитных автоматов. Непрерывно запускались облака дипольных отражателей [*1], а расчеты ПЗРК[*2] спешно выстраивались на согласованных с боевым расписанием местах. Но все взоры свободных от этих суетливых движений членов экипажа, были прикованы к кораблям ордера, на которые и приходился сейчас основной удар.

Вот уже видны стремительно приближающиеся точки. Это долгожданные HARMы (век бы вас не видеть!), которые сейчас совершенно утратили ориентиры. Целей нет. Особая гордость американских инженеров — способность запоминать место, откуда последний раз приходил сигнал, для стрельбы по несущемуся на 32 узлах эсминцу — фича так себе. Большую пользу принес бы алгоритм расчета упреждения с учетом смещения цели, он буквально просится в ПРР морского применения, и сейчас те на эскадре, кто понимают в этом толк, молятся, чтобы доклады разведки и выводы аналитиков, изучавших открытые и не очень, материалы зарубежной печати, оказались истинными. Нету у HARMов такого алгоритма. И их тупые боеголовки нацелились в ту точку водной поверхности, где никого нет.

Первый взрыв водяным столбом только встает за кормой головного корабля близким недолетом, как уже звучит команда на включение радаров. Операторы готовы, и спустя пять секунды антенны опять начинают излучать радиоволны, начиная ловить «Гарпуны», уже подошедшие к рубежу открытия огня. Это происходит практически одновременно с разрывами остальных противоракет, которые уже никуда не успевали перенацелиться. Слишком уж торопились американские пилоты, нервничая под лучами радаров, дали практически одновременный залп.

Следующему концевым «Безупречному» не везет, хотя что такое везение, под атакой американской авианосной группировки? Понятие, совершенным образом относительное… Два слишком близких разрыва рядом с левой скулой кидают его вправо. Видимо погрешность наведения (у HARMа она в районе семи-девяти метров) сыграла не в пользу корабля. Тем обиднее, что наводились они, скорее всего, на следующего перед ним «Адмирала Исаченкова», но после потери сигнала полет выровнялся, и имеем что имеем… Легко отделался, скорее всего, хотя возможно подводные повреждения немого замедлят ход. На оставшуюся минуту боя, очень важную для всего соединения, его хватило бы и при прямых попаданиях, тем более что самая востребованная часть корабля сейчас — ЗРК М-22 «Ураган», рассчитывался на работу при таких вот ударах.

Знатный кегельбан

«Зато будет знатный кегельбан».И старший в ответ: «Есть, капитан!»(Н. Тихонов)

Двухракетные залпы «Ураганов», конечно, приносили свои плоды не так эффектно и эффективно, как С-300, но приносили. «Стреляйте, стреляйте, и может последний выстрел принесет вам победу!», и они стреляли. Через три двухракетных залпа, сделанные каждым эсминцем, четыре американские ПКР зарылись в волнах. Еще двух «южных» сняли вынырнувшие из недр «Кирова» 5В55РМ.

«Неплохо отъели свое» — флегматично отметил Фомин, командир возглавлявшего колонну «Окрыленного», услышав первые раскаты зенитных автоматов. Это означало, что «Гарпуны» уже выходят из ближней зоны поражения ЗРК. «На на этом пожалуй все. Аллес. Поцелуй в диафрагму» — съежился он, отдавая расчетам борьбы за живучесть команду на высшую степень готовности.

— Держите пюнсне, Киса, сейчас начнется — прогнусил старпом, надевая каску. Влажные фантазии на тему красиво погибнуть в парадной форме, на кораблях Бабуева истреблялись с цинизмом и жестоко, весь личный состав находился в спасжилетах, а палубные команды еще и в надетых поверх брониках. Последнее, что делают офицеры под раскаты очередей — как и все корабли эскадры, кроме «Кирова», отключают все радары, кроме радаров наведения зенитных автоматов. ИХ адмирал уверял, что это пригодится…

Прорывающиеся сквозь огонь артиллерии «Гарпуны» стремятся сделать свою работу. Два из них, только подумав своими электронными мозгами, что все сделали как надо, влетают в облака отражателей, чтобы вынырнув из них, улететь блуждать в просторах Мирового Океана. Еще одна ракета, заблудившаяся было в помехах, неожиданно выходят на «Киров», выйдя из облаков диполей, практически одновременно с двумя «северными» ракетами. На постах офицеры ПВО скрипят зубами, их же инструктировали, что в туче из отражателей ракета непременно взорвется…

Если «северные» ПКР, по которым смогли работать три плутонга, буквально разрывает очередями на безопасном расстоянии, то этот нежданчик единственный незанятый комплекс ЗА полностью блокировать не успевает. Прямых попаданий нет (слишком близко подобралась ракета), а близкие разрывы снарядов почему-то не приводят к детонации БЧ (эта проблема отмечалась специалистами и раньше, но пришли к выводу, что такова уж устойчивость взрывчатого вещества в американских боеголовках, они всегда этим славились), и близкие разрывы только выводят из строя двигатель с ГСН. Изувеченная ракета плюхается в воду, в считанных (хотя, кто их посчитал?) метрах от корабля, где и срабатывает ее взрыватель.