На бешеной скорости - Тамуна Менро

как день прошел, что ели. Идет?

– Идет, мой генерал. Игорех, не знаю, когда увидимся, я сейчас себя в руки возьму и займусь делами. Никто безнаказанным не останется. Я такую империю построю, что ни одна шавка не сможет рот разинуть ни на меня, ни на… Ну, всех кто у меня остался. На вас получается… Больше у меня никого нет.

Первые несколько лет мы действительно созванивались каждый день. Потом реже. Но я знала, что дядя Женя всегда будет рядом, что наша семья и его тоже. И что я всегда могу на него рассчитывать. Ведь он же мне как второй папа.

Глава 5

Ездить я умею давно, лет с 12-ти. Меня учил “рулить” наш шофер, Михалыч, пока отец не видит. Наши тонированные вглухую машины, как и их номерные знаки, знали все ДПС-ники города, поэтому мы спокойно менялись с шофером местами и я сам ехал почти до дома, не опасаясь быть застуканным за вождением без прав.

Этим летом, пока отец был в разъездах, я обнаглел настолько, что брал его тачку без спроса и гонял по вечерам. Трижды у меня получилось провернуть эту аферу незаметно от мамы, сестры и Михалыча, который присматривал за нами во время поездок отца. Это были лучшие три вечера в моей жизни, мы так отрывались с парнями! Девочки-нецелочки, кач музыки на полную мощь, скорость.

Особенный кайф миник-аникул от бати состоял в отсутствии контроля 24/7, нравоучений и уроков мудрости от ушлого предпринимателя в духе: “А ты был сегодня на боксе?”, “Позвони Карине, давно ее у нас не было, пусть заходит невестка”, “Я тебя познакомлю с сыном того-этого, надо связями с детства обрастать”, “Не можешь или не хочешь учиться сам, найди умного дурака, кто сделает это за тебя, а лучше за нескольких – они платят тебе, ты три копейки платишь исполнителю, ничего личного, это всего лишь бизнес”.

Если бы не прилетевшие штрафы за превышение скорости, мне бы все легко сошло с рук. Батя сначала содрал три шкуры с водителя, требуя объяснений, куда он ездил в 11 вечера.  К слову, Михалыч меня не сдал, он всегда меня прикрывал, но после слов, что с него вычтут и сумму штрафов, и сверху “для профилактики”, я во всем признался сам.

Отец всегда воспитывал меня своеобразно. В этот раз урок послушания пришелся на мою печень, я думал выплюну ее. Классная история, да? Обхохочешься! Меня, 17-летнего пацана, пиздил отец, который ниже меня на две головы! Наполеон сраный.  Я так хотел ему ответить, снести его ухмылку поставленным хуком справа, но не мог. Не из уважения или почтения к старшим. Такой дичи в моей голове давно не было, по мне уважение зарабатывается поступками, а не цифрами в паспорте. Я сдержался из-за дичайшего страха за маму, он бы сто пудов выместил всю свою ярость на ней. Я не смог бы этого вынести – ей и без меня всю жизнь достается от него.

Мой отец – мина “забыстренного” действия, одно неосторожное движение, слово, встреча или взгляд мамы на случайного мужика, да хоть что – и мина взрывается, заваливая осколками побоев, оскорблений, наказаний, лишений все наше семейство и даже персонал. Единственная, кого такие взрывы пока обходили стороной, так это сестра. Но и ей не позавидуешь, каждый день жить в нашей семейке Адамс, бояться слово вставить, чтобы не огрести, видеть, как мать в слезах замазывает тонаком синяки, потому что стыдно перед персоналом – такое детство разрушает тебя изнутри, превращая в иллюзию живого человека. Ошибаться нельзя. Перечить нельзя. Показывать недовольство нельзя. Не улыбаться тоже нельзя.

Школа выживания и скрывания своих чувств в нашей семьей была базовой конструкцией, на которой держалась красивая картинка, видимость богатой счастливой семьи, которая обеспечивала работой и нормальной зарплатой не только работников нашего завода, но и кормила всех, кто хоть чем-то мог быть нам полезен.

После таких “взрывов” отец не замаливал свои грехи. Он их выкупал. Поездкой на море. Новой машиной, шмоткой, телефоном, цветами. Вечеринкой для друзей по тарифу “все включено”.

Кто платит, тот и музыку заказывает, – я с пеленок это слышал. Музыку. Знал бы он, что в его метафоре жизни было всего одно слово, за которое мне хотелось драться. МУЗЫКА. Наследник многомиллионного состояния вместо продолжения семейного бизнеса и ударов по груше в любимом папочкином боксе, на который он притащил меня в 5 лет, лучше бы каждый день разбивал пальцы в кровь о струны гитары. Ну, или о рожу отца.

А пока мне приходилось жить в родительском доме, я в тайне от отца купил себе гитару и вот уже год как занимался с преподавателем музыки в онлайн-формате дважды в неделю. Кроме Натальи Андреевны о моей настоящей страсти знали только мама, сестра и Михалыч. Но только Наталья Андреевна по-настоящему верила в меня как в музыканта, каждое занятие она говорила мне, что я гений и просила к следующему зуму сыграть что-то еще из своего. Да, я ей платил, а за деньги можно купить отару льстецов. Но я ей верил.

5.1

Мой отец всегда умел не только щедро платить за свой деспотизм, но и удивлять. Как на 1 сентября моего выпускного класса. Он с утра позвал меня на улицу и со словами “ладно, Михалыч говорит, ездишь нормально, лови подарок на 18-летие” вручил мне ключи от нового черного аккорда с тонированными стеклами.

Восемнадцать мне исполнилось неделю спустя, но подарок я принял. Я не дурак от такого отказываться. Тем более, что на машине стояли наши фамильные номера и вместе с ключами я получил разрешение отца ездить и не париться – “не ссы, никто не остановит, только никого не сбей”.  Это был первый подарок от отца, которому я действительно обрадовался и был полон решимости гонять по улицам родного города без гвоздя и жезла до официального получения прав.

В тот день я отвлекся всего на минуту, Карина сзади закурила, и я повернулся сказать, что без моего разрешения никто парить в тачке не будет. И в это время прозевал светофор и чуть не наехал на разноцветное недоразумение на пешеходном переходе. Хвала моей боксерской реакции, успел затормозить.

Я не планировал разгоняться над этой особой, что не смотрела по сторонам, хотел заорать что-то типо “смотри на дорогу, курица” и ехать дальше, но какая-то непреодолимая сила заставила меня выйти из машины.

Она застыла от неожиданности ярким оранжево-зеленым пятном на